|
Оружейник Хаоса (R)
|
|
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 04.06.2019, 16:42 | Сообщение # 1 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Название: Оружейник Хаоса
Автор: Raven912 (Юрченко Сергей Георгиевич)
Бета: Ladimira
Фандом/ы: Гарри Поттер
Рейтинг: R
Пейринг: Гарри Поттер/Джинни Уизли, Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер/Луна Лавгуд
Тип: гет
Жанр: Экшен, Приключения, Романтика
Размер: макси
Статус: в работе
Саммари: События шестого курса пошли по-другому. Пожиратели атакуют Хогвартс большими силами. Это не канонический набег, но настоящая атака. Не щадя своей и чужих жизней рвется Беллатрикс к Дамблдору. Большая часть Армии Дамблдора - погибла. Гарри Поттер завален обломками шпиля Астрономической башни. Конец?
Предупреждения: AU, ООС, Мэри Сью
События: Дамбигад, Гарри на темной стороне, Сильный Гарри, Шестой курс, Второй курс
Разрешение: Получено
От автора: Вначале предполагалась чистая Гармония, но потом в текст пролезла Луна... Так что теперь будет Лунная Гармония.
Благодарность: Отаку Феликсу и его "Новой Жизни"
Автору и переводчикам "Harry Potter and Afterlife Inc"
Александру Базарному и "Возвращению оружейников"
Незаконченность последнего текста, собственно и сподвигла меня на написание данной истории.
обсуждение
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 04.06.2019, 16:52 | Сообщение # 2 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Пролог
Малфой смотрел на Дамблдора, не отводя глаз.
— Но я же зашел настолько далеко, так? — медленно проговорил он. — Они думали, я умру, пытаясь, но я здесь…, и вы в моей власти…, здесь я с палочкой в руке…, вы в моей милости…
— Нет, Драко, — тихо произнес Дамблдор. — Это моя милость, не твоя, и сейчас это имеет значение.
Откуда-то снизу раздаются крики, грохот боевых заклятий и рушащихся стен… а я стою, скованный «Петрификусом» и для безопасности укрытый мантией-невидимкой, и слушаю, как Драко Малфой набирается сил и злости, чтобы убить Дамблдора. Получается у него, надо сказать, очень плохо. Можно сказать, вообще не получается. Если уж у меня в Министерстве не получилось устроить Белле «Круцио», хотя я и очень этого хотел, то такими вот дрожащими руками наколдовать «Аваду»? Ню-ню… Долго же они тут стоять будут!
Я слышу шаги. Похоже, кто-то поднимается по лестнице. Подмога? Вот только кому?
— Северус, пожалуйста… — просит Дамблдор. «Северус»? Черт! Под "Петрификусом" даже головы не повернуть. Неужели Снейп здесь? Проклятый «Принц-Полукровка», чтоб ему!
Учитель зелий так же колеблется. Наверное, даже ему трудно убить беспомощного старика. Я не вижу его, но чувствую, как он поднимает палочку, и опускает ее, не произнеся ни слова. Пауза затягивается.
Пока Снейп обдумывал слова Дамблдора, на площадку ворвалось новое действующее лицо. Век бы ее не видеть.
— Так. С грязнокровкой разобрались, как она только выжила после проклятья Долохова?! — НЕТ!!! Гермиона! Но заклятье все еще сковывает меня, не давая даже шелохнуться. — Чего вы тут застыли, …, трусы …, разъ…и вас на…? Бомбарда Максима!
Проклятье ударило в середину наблюдательной площадки Астрономической башни. Долорес Амбридж, оказывается, просто жалкая неумеха! То, как ударила Беллатрикс, не просто разбило несколько камней. Нет. Вся верхушка башни вспыхнула чудовищным взрывом. Я еще успел увидеть, как один из каменных осколков, порожденных этим взрывом, разбивает голову Дамблдора, а другой влетает в живот Беллатрикс, оставляя огромную рану. Казалось бы, с такой раной она должна вопить от боли… Но лицо Беллы расплывается в улыбке нереального счастья.
Заклинание Дамбдлора, обездвижившее меня, рухнуло, и я попытался схватиться за палочку. Сам не знаю, что я собирался сделать: то ли призвать метлу, то ли попытаться добить эту тварь и отомстить за всех, кого она убила… Но застоявшиеся мышцы подвели меня. Удара о камни я даже не почувствовал, успев только заметить, как порхают надо мной многотонные глыбы. Все-таки, при всем своем безумии, Беллатрикс была очень сильной волшебницей. Была. И я тоже — был. Тьма.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 04.06.2019, 16:53 | Сообщение # 3 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 1. Неожиданности
Я открыл глаза. Стоп. Я. Открыл. Глаза. Да не может этого быть! Не может быть, потому что не может быть никогда. Или это — ад, в который я попал за все мои прегрешения?
— Не совсем ад, но и не сказать, чтобы ты сильно ошибся. — С некоторым трудом поворачиваю голову, и понимаю, что лежу… на чем-то. А рядом со мной стоит крылатая тень с косой в руках.
— Ты — Смерть? — в моей голове раздается тихий смех.
— Что ты! Я — не смерть, я еще только учусь. — Мир повернулся вокруг меня, и я вдруг понял, что это она — лежит, а я вишу вниз головой. Еще оборот. И теперь уже я стою, пошатываясь, и прислоняясь к стене, а она сидит у моих ног. Еще оборот. И еще… — Как видишь, я пока что даже собственный домен как следует не контролирую, где уж на что-то более серьезное замахиваться. Давай руку.
Я был настолько ошеломлен всем произошедшим, что без вопросов протянул руку и коснулся тени. «Коснулся тени»? Как-то странно это звучит… хотя, то, что я могу думать и чего-то там касаться после того, как слетел с двадцатиметровой башни и был размазан огромным булыжником, само по себе настолько странно, что по сравнению с этим все остальное — сущие мелочи.
Мир скользнул вокруг, изменяясь в своем движении. Приступ мгновенной тошноты, как при использовании порт-ключа, чуть было не заставил меня расстаться с тем, чем мы с Дамблдором поужинали, прежде чем спуститься к пещере с поддельным хоркруксом. А когда я смог взять себя в руки, то понял, что нахожусь в огромной библиотеке. Зеленые лампы уютным светом освещали письменные столы. А по сторонам и вверх уходили бесконечные шкафы с бесчисленными книгами. Гермионе бы тут понравилось.
Гермионе… Я сел и схватился за голову. Она… она погибла. Убита этой тварью… Ненавижу! Увы, в первую очередь ненавидеть я должен себя. Ведь это была моя идея — устроить дозор по школе. «Проследить за Малфоем и Снейпом». Может быть, останься она в спальне девочек — она бы выжила?
— Что с тобой? — Тень, как я и подумал, оказалась недалеко.
— Я… вспомнил о подруге. Она… она, наверное, погибла. По крайней мере Белла так сказала…
— Держись, — ответила мне Тень. — Надежда — это путеводный свет, которые дарует нам Владыка изменчивых ветров, — после этого она прошептала еще несколько слов себе под нос. Или… Нет, наверное, все же мне почудилось. Ведь не могла же она сказать «лживый дар Коварного бога»?
— Надежда? — горько усмехнулся я. — Какая может быть надежда? Белла — не тот человек, который станет хвастаться тем, чего не сделала.
— Какая надежда? — повторила мои слова Тень. — К примеру, ты — мертв. Однако задачу «встретиться и поговорить с тобой» я не назвала бы не только «невозможной», но и даже «сколько-нибудь сложной».
— Значит… значит, я смогу еще встретиться с ней? А как же другие… Рон? Невилл? Джинни?
— Все зависит от тебя. — В тени не видно лица, но я почему-то знаю, что Тень усмехнулась. — Но сначала — смотри!
Шкафы раздвинулись, и передо мной загорелся огромный экран. И на нем я увидел…
Малфой выходит из Исчезательного шкафа, стоящего в Выручай-комнате. Следом за ним выходит Белла. Потом — Антонин Долохов. Потом… Пожиратели все прибывают и прибывают.
Вот Малфой резко открывает двери Выручай-комнаты, и бросает вверх какой-то черный порошок. Чернильная тьма застилает коридор, но я почему-то продолжаю видеть происходящее. И вижу, хотя и не хочу этого, как Рон отступает за угол, и только там начинает «пытаться» развеять тьму, старательно изображая неспособность наколдовать простейший «Люмос». Вижу, как Джинни бросается в бой. Девочка вслепую рассыпает «Ступефаи», ухитряется даже задеть кого-то из Пожирателей, но лишается палочки, и ее, несмотря на визг и сопротивление, уволакивает в Исчезательный шкаф незнакомый Пожиратель. На крик Джинни вперед бросается Невилл… но падает, сраженный Авадой.
Я смотрел, и, казалось, что экран все больше и больше вбирает меня в себя, как будто я снова нырнул в Омут памяти. Я уже не совсем различал где я: в мире посмертия, вместе с крылатой Тенью, или в коридоре Хогвартса, где под прикрытием облака Тьмы ("Перуанский порошок мгновенной Тьмы" — шепчет голос в моей голове) идут Пожиратели.
Я схватился за голову. Ведь это я виноват во всем этом. Ну как я мог подумать, что те потешные салочки, которые Пожиратели устроили в Отделе Тайн — это все, на что они способны?!
Пожиратели разделяются, проходя мимо замершего Рона. Вот часть из них, выйдя из-под прикрытия мгновенной тьмы, столкнулась с бойцами Ордена Феникса, среди которых я с ужасом увидел и Гермиону. К сожалению, я вижу и то, что Пожирателей просто намного больше, и они продолжают прибывать. Бой получился яростный, но недолгий. Орден Феникса оттеснили. При этом Гермиона осталась лежать на камнях, сраженная заклятьем… кажется это был Эйвери. Ну да… Белла же не сказала, что «я убила грязнокровку», а «с ней разобрались»…
Малфой кинулся наверх, чтобы принять участие в уже известных мне событиях. Белла же, опустилась на колено рядом с Гермионой. Она подняла голову девочки за волосы, вгляделась в остекленевшие глаза… А потом уронила ее и огляделась. Возле ворот, до сих пор удерживаемых Орденом Феникса — кипела схватка. И, кажется, расклад сил там был не в пользу Пожирателей. К Ордену прибыло подкрепление, и все больше и больше фигур в черных мантиях валились на камни школьного двора.
Белла выругалась, подхватила юбку и рванулась по лестнице вслед за Малфоем… И вскоре после этого Астрономическая башня взорвалась. Крохотными точками на фоне падающего шпиля пролетели несколько тел, среди которых я заметил и свое. Летучей мышью упорхнул Снейп. Этот предатель и тут сумел выкрутиться. Даже и не знал, что он способен летать без метлы! И как только ему взрывом ничего не повредило?! Ну, хотя бы Белла своего «подвига» точно не пережила: я увидел как нас вместе накрыло обломком падающего шпиля.
После взрыва Пожиратели принялись стремительно отступать тем же путем, которым и пришли. И вскоре школа вновь оказалась под контролем Ордена Феникса… Вот только убитых уже было не вернуть.
Видения продолжались. И Орден Феникса, и Пожиратели Смерти в бою за Хогвартс понесли большие потери. Вот только Пожиратели, в отличие от Ордена, сохранили лидера и командную структуру, так что набирать пополнение им было намного легче. К тому же, с уходом Снейпа Орден потерял своего главного и единственного шпиона в стане врага, тогда как среди фениксовцев нашлось несколько предателей, включая уже знакомого мне Флетчера. Глядя, как мелкий человечишка извивается перед Люциусом Малфоем, мне хотелось вскочить в экран и пришибить его, но… к сожалению, это все уже произошло.
Министерство пало, и над страной навис режим Волдеморта. Статус крови как основная характеристика человека. Жестокие наказания, применяемые ко всем неугодным. Пытки и изнасилования. Убийства и Поцелуи дементора… За членами Ордена Феникса охотились… но почему-то не слишком старательно. Видимо, остатки организации Дамблдора посчитали не опасными, но сторонники Света продолжали борьбу, собирая вокруг себя отчаявшихся и ненавидящих. Постепенно страна раскалывалась все больше и больше. Вознесенные новой властью гонялись за «нежелательными лицами» и погибали от рук мстителей. Магглам, признаться, доставалось от обеих сторон: даже воины Света в своей праведной мести редко обращали внимание на то, сколько простых людей погибнет в их схватках с Пожирателями.
А потом была решающая битва. Пожирателей было больше. Они были сильнее. Они знали все планы противника… Но ярость людей, доведенных до отчаяния правлением Волдеморта компенсировала любые преимущества. Я увидел, как один за другим падают Пожиратели. Как Молли, мирная домохозяйка Молли, отправляет на тот свет одного за другим троих… и падает, сраженная заклятьем Джинни. Девочка идет по полю боя, рассыпая боевые проклятья, и ее пустые глаза намекают на то, что она под Империо. Вот падает Фред, так и не сумевший поднять палочку на сестру. Вот и Джордж отправляется вслед за братом. Конец неумолимому продвижению положил Рон, и Сектумсемпра прервала путь младшей из Уизли.
Яростная битва, в которой не просили и не давали пощады, кипела практически всю ночь и весь день. Драконы и кентавры, тритоны и великаны… и даже домовые эльфы Хогвартса, не говоря уже о людях, оборотнях и вампирах — все бросались друг на друга в жестокой, неутолимой ненависти. Кровь лилась рекой. И вот, когда казалось, что дела защитников Света уже совсем плохи, на поле появился Дамблдор. Как же так? Ведь я сам видел, как ему снесло голову? Но… Директор поднял палочку, и нестерпимое сияние залило весь экран. Я отвернулся, чтобы проморгаться от висящих перед глазами разноцветных пятен.
— В тот день Свет одержал решительную победу. Одним заклятьем бывший директор Хогвартса уничтожил всех, в ком было хотя бы пятно Тьмы. Во всем мире, — прозвучал в моей голове голос Тени.
— Свет победил? Так это же хорошо? — почему-то у меня получился вопрос.
— Хорошо, — согласилась Тень со странным сарказмом… и я вновь смог видеть, теперь уже не через непроглядную Тьму, а через сияющий, слепящий Свет.
Я увидел, как клинки нестерпимого сияния пробивают Люпина. Как корчится, сгорая, Тонкс, как исчезает их сын… Домовики, служившие в домах, принадлежавших Пожирателям, люди, казалось бы, вовсе не затронутые войной, в том числе — и живущие на другой стороне планеты… Череда сплошных смертей заставила меня схватиться за голову. Как же так? За что?!
— «Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?» — процитировала кого-то Тень. — Но и это еще не все, — после небольшой паузы снова зазвучал ее голос.
Очищенный от всей Тьмы мир недолго купался в свете. Звезды замерцали, смещаясь со своих мест и формируя образ чудовищного Меча. Ненадолго. Очень ненадолго ужасный клинок завис над планетой, а потом рухнул вниз.
— Что это?! — в ужасе спросил я, глядя на «лакуну», участок истинного небытия в ткани пространства.
— Это — «Звездный». Меч равновесия. Он уничтожает миры, в которых равновесие потеряно, чтобы эта зараза не распространялась на другие миры.
— Ты говорила, что есть еще надежда? — удивился я. Какая «надежда» может быть после такого?
— Есть, — усмехнулась Тень. — Я могу вернуть тебя вспять по реке Времени. Ты снова окажешься собой-двенадцатилетним, но будешь смутно помнить все, что сейчас видел…
— Двенадцатилетним? То есть… — казалось, что больше удивляться уже нельзя… но именно что казалось.
— Да. Ты снова окажешься в вагоне Хогвартс-экспресса, везущего тебя на встречу с василиском.
— Но ведь, зная, что это — Джинни, я смогу отобрать у нее дневник, и никакой «встречи с василиском» не будет? — спросил я.
— Увы, — ответила Тень. — Совсем чисто перенести тебя я не смогу. Что-то да изменится. И дневник окажется в других руках. Но вот в чьих — я предсказать не могу.
— Но… что же сможет сделать двенадцатилетний мальчишка перед лицом такой катастрофы? — уныло спросил я.
— Кое-что сможешь. Я… Увы, я не могу пойти с тобой. Не могу сама убить тех, кого надо убить, чтобы предотвратить то, что ты видел. Но зато я смогу научить тебя кое-чему…
— Чему же? — я поднял голову, надеясь, что то, чему сможет меня научить Тень, будет достаточно могущественным заклятьем, чтобы повернуть ход событий.
— Прикоснись ко мне левой рукой и произнеси… — десяток слов, произнесенных тенью, впечатался в мое сознание. Повторить их было несложно, благо, на трансфигурации и не такую муть приходилось заучивать. И я повторил.
Волна странного удовольствия прокатилась по всему моему телу. Мне захотелось кричать от невозможной радости. А в левой руке, которой я только что касался Тени, оказался изящный длинный кинжал с загнутой вперед крестовиной.
— Не кинжал. Дага. — поправил меня голос в голове. — Но форма не важна. Важно то, что такое оружие очень трудно остановить. По крайней мере, в твоем мире способных на это заклятий просто нет. И повреждения, которые ты им нанесешь, ударят не столько по телу, сколько по душе.
— Я… — я на мгновение запнулся. — Ты научишь меня драться и убивать?
— Нет, — жестко ответила Тень.
— Нет? — удивился я.
— А откуда я знаю, каким оружием станет твоя Пара?
— Пара?
— Именно, — согласилась Тень, возвращаясь в свой изначальный образ. — Там, куда ты вернешься, ты должен найти девочку, которая согласится и сможет стать твоей Парой, и теми словами, которые ты, надеюсь, запомнил, ты предложишь ей Договор Оружейника. И только вдвоем вы сможете прийти ко мне, и тогда я смогу обучать вас дальше. А до тех пор неподходящие навыки работы с ненужным тебе оружием могут даже помешать.
— Пара… наверное это — Джинни! — обрадовался я.
— Может быть — да, а может и нет. Ищи. Пробуй.
— Но… как нам вернуться сюда? И… как тебя зовут? — растерянно спросил я, поняв, что за все это время я так и не удосужился поинтересоваться именем собеседницы, так и называя ее Тенью.
— На самом деле это практически один вопрос. Чтобы вернуться сюда, скажи: «Именем Черного камня Иного мира зову леди Аметист». — Тень присела в кокетливом книксене. — «Аметист», как ты, надеюсь, догадался — это я.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 04.06.2019, 17:17 | Сообщение # 4 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 2. Договор
Я оказался прямо на платформе 9 3/4. Стоп. Но ведь в прошлый раз все было не так... Напрягаюсь и "вспоминаю". Вот я толкаю тележку к проходу, уверенный, что сейчас окажусь на нужной платформе. Удар. Стенка почему-то отказывается меня пропускать. Но ведь я все еще волшебник?! Не мог же я превратиться в маггла за каникулы?! А поезд скоро уже уйдет: Уизли долго собирались, и мы должны были появиться на платформе прямо перед отходом поезда! Мне нужно туда. Очень нужно!
— Гарри! — Рон пытается меня остановить, но это у него получается не лучше, чем если бы он попытался остановить Хогвартс-экспресс.
— Мальчик! — работник станции спешит к нам, очевидно, решив, что я тут балуюсь.
Я налегаю на тележку... и внезапно оказываюсь в платформе. Похоже, со мной вновь случилось то же самое, как и в том случае, когда я убегал от Дадли и его компании, и оказался на крыше. Кажется... в моей голове начали всплывать смутные воспоминания о будущем, которого я надеюсь избежать... кажется, маги называют это "спонтанной аппарацией".
— Гарри, что с тобой? Откуда ты взялся?! — ко мне подлетела миссис Уизли. — И где Рон?
— Рон! — всполошился я. — Он не может пройти через колонну! Проход закрылся сразу за Фредом, и я ударился об стену...
— Ох! — Молли кинулась обратно к маггловской части вокзала, и, точно так же как и я несколькими минутами ранее — отлетела назад, ударившись об стену. — Ронникинс! Я же...
Артур поступил более разумно. Он достал палочку, и попытался что-то наколдовать. Безрезультатно.
Пользуясь тем, что рыжее семейство почти в полном составе отвлеклось на представление, устроенное их матерью, я подошел к их младшей сестре.
— Джинни, ты не находила среди своих учебников черной тетрадки с надписью "Дневник Т.М. Риддла"?
— Находила, — смущенно кивнула мне девочка.
— Дай мне ее, пожалуйста, — попросил я.
— Сейчас... — Джинни полезла в свою тележку. — Сейчас... она точно должна быть где-то тут... Нету... — девочка расстроенно посмотрела на меня. — Но ведь она точно была... Я же ее видела! Где же она?!
— Успокойся, — поднял я руки, успокаивая рыжика. Вот и случилось то, о чем говорила Тень Аметист. Тетрадка была, но исчезла... Хм... — Главное — если снова увидишь ее — ни в коем случае не касайся этой проклятой тетради. Ее тебе подбросили, и тот, кто это сделал — тебе явно не друг.
— Ты так думаешь? — удивилась Джинни. — Почему?!
Я уже собирался ответить, но в этот момент красный паровоз окутался паром и засвистел. Все поспешили к вагонам. Я же решил, что момент вполне подходящий, и сложил пальцы в намертво затверженном жесте и про себя произнес десять слов, не имеющих смысла и значения ни на одном из людских языков.
От слов, память о которых оказалась давно утрачена, содрогнулись земля и небеса, и застыли Стражи далекого замка на серой скале над вечно бушующим морем. Они мало чего боялись в этом мире, но сейчас они ощутили, как воля смертного воззвала к оружию, способному прервать даже призрачную вечность их существования.
Я встряхнул головой, сбрасывая транс, в который случайно погрузился. Это же надо было придумать: чтобы что-то оказалось способно напугать дементоров? Бред же!
Признаться, я ожидал, что Джинни дернется, и вернется ко мне... но девочка исчезла в вагоне, даже не заметив Зова. Жаль. Но, в конце концов, главное — предотвратить удар Звездного, а там...
Я оглянулся. Толпа школьников текла мимо меня в вагоны. И ни одна из девочек даже не оглянулась на Зов. Что ж... Возможно — я еще просто слишком слаб...
— Вокруг тебя слишком много мозгошмыгов, — раздался рядом флегматичный голос. Оглянувшись, я безо всякого удивления увидел рядом Луну. — И они же говорят мне, что Зов твой услышан. Скоро ты встретишь свою судьбу.
— Эй, не слушай ее, — крикнул мне проходящий мимо смутно знакомый парень с Рейвенкло. — Она — Лунати... ох!
Парень переломился в пояснице и посмотрел на меня сквозь слезы глазами, наполненными болью. Все-таки, хотя леди Аметист и отказалась учить меня пользоваться оружием, но некоторое время тренировала меня в безоружной схватке, сказав, что "это в любом случае даст необходимую базу". Так что удар у меня получился что надо. Резкий, быстрый, с волной от пятки левой ноги и до сжатых в кулак пальцев правой руки, да еще и выплеском Силы. И прилетел прямо в живот хаму.
— Ой! Что это с ним? — удивилась Луна.
— Он упал, — спокойно ответил я, воткнув в пострадавшего немигающий взгляд.
— Да я... — начал с трудом разгибающийся мальчишка, но я оборвал его.
— А если будет громко выступать, то окажется еще, что в падении налетел глазом на угол чемодана... Раза два-три. Громкоголосые дураки — они такие неловкие...
Рейвенкловец, подтвердив репутацию факультета умников, едва разогнувшись, быстро свалил куда-то в туман.
— Пойдем, Луна, а то найти место в купе может быть довольно сложно...
— А откуда ты знаешь, как меня зовут? — поинтересовалась Лавгуд, спокойно двигаясь за мной. Я заметался. Привык же, что мы с Луной знакомы, вот и назвал ее по имени... А ведь в этой реальности мы действительно встретились в первый раз!
— Ну... тебя же этот удод назвал...
— Он назвал меня Лунатичкой, и то не договорил, — встряхнула девочка светлыми волосами. — Впрочем, нарглы сообщили мне, что не стоит задавать вопросы, на которые все равно не получу ответа, чтобы не услышать лжи.
Я с облегчением выдохнул. Это надо же так проколоться! В будущем надо быть более внимательным и осторожным! Хорошо еще, что это — Луна, а не кто-то другой. Она может если не понять, то принять непонятное. Проколись я так перед Гермионой...
И, разумеется, стоило мне подумать о Гермионе, как я тут же на нее практически налетел. Поскольку мы с Луной пропустили мимо себя почти всю волну, то коридор был практически пуст, и Гермиона с потерянным видом стояла посередине прохода.
— Гарри! — обрадовалась девочка, увидев меня. — А я вас жду... а вас с Роном нет и нет... А поезд уже скоро отправляется... А еще... недавно мне показалось, что ты меня позвал... но ведь тебя рядом не было?! Как такое может быть?! Наверное, мне показалось...
Ну вот... Луна, как впрочем, и почти всегда, опять оказалась права.
— Тебе НЕ показалось, — ответил я. — Впрочем, это не тот разговор, который стоит вести посреди коридора. Ты не заняла место в купе?
— Заняла... — растерянно ответила Гермиона. — И тебе и Рону...
Я вспомнил замечательную идею рыжего: лететь в Хогвартс на машине родителей вместо того, чтобы дождаться их возвращения, и пожал плечами:
— Отлично. Если подойдет Рон — потеснимся. Луна, идем с нами.
Гермиона удивленно посмотрела на меня.
— Но... разве вы не должны были приехать вместе с Роном?
— Должны были, — пожал плечами я. — И даже приехали. Но он не смог пройти барьер, отделяющий волшебную часть вокзала от маггловской, — не то, чтобы я совсем не беспокоился о друге... но показать это беспокойство и напугать девочку казалось мне недостойным. Тем более, что все, что мог я уже сделал: сообщил о проблемах Рона старшим Уизли. — Я уже рассказал об этом Молли, так что, скорее всего, его скоро найдут.
— Веселый ветерок понимает крылья нарглов к небесам, — вмешалась в наш разговор Луна, и я схватился за голову. Неужели Рон снова додумался до идеи полета? Хотя... о чем это я? Это же Рон! Да и рвануться вперед через барьер, оставив детей без присмотра — тоже... не слишком умное решение. Хотя... Мне вспомнилась моя первая поездка в Хогвартс... Тогда Молли почему-то пропустила вперед всех детей, и только потом — прошла сама. И так же делала все следующие годы. Так что... Хотя, нет. Наверное, она просто забылась именно в этом году, а все следующие — просто помнила, что вышло из-за ее торопливости. И не надо городить сложные теории...
— ...аешь? — спросила у меня Гермиона.
— Что? — вздрогнул я. — Прости, Гермиона, я отвлекся... Повтори еще раз.
— Ты что, понимаешь, что она говорит? — Гермиона кивнула на Луну.
— Увы, похоже, что да... Хотя надеюсь на то, что ошибся, — вздохнул я.
— Надеешься ошибиться? — Удивилась Гермиона.
Я огляделся. Оказалось, что в задумчивости о странностях поведения Уизли я не только прошел с девочками до купе, но даже ухитрился закинуть их и свой чемоданы на багажную полку.
— Вот именно, — подтвердил я версию Гермионы. — Надеюсь. Потому что если я НЕ ошибся, то Рон, вместо того, чтобы дождаться родителей, и отправиться дальше с ними, угнал "Форд" своего отца, и сейчас летит где-то рядом с Хогвартс-экспрессом... И, может быть... — тут я запнулся, и обратился к Луне. — А лунопухи Рона ВИДЕЛИ, или...
— Его все видели, — пожала плечами Луна.
— Ну вот... у него еще и заклинание невидимости не работает. Так что летающий автомобиль видела половина Лондона.
— Надо... надо же что-то делать! — заволновалась Гермиона.
— Что? — спросил я. — Вот представь: подойду я сейчас к Перси и скажу ему, что микозюбри рассказали, как лунопухи видели Рона, улетающего на крыльях нарглов. И что он мне скажет в ответ?
— А ты лихо обращаешься с тварями Незримого мира, — Луна заинтересованно посмотрела на меня. — Но, возможно, стоит не беспокоиться о том, с кем не случиться ничего страшного, а поспешить с решением собственных проблем?
— Ты права, — согласился я. — Гермиона Джин Грейнджер, — обратился я к удивленной столь официозным и пафосным началом девочке, — я предлагаю тебе заключить Договор.
Перед моим внутренним взором на мгновение мелькнул образ слабо изогнутой сабли с удобной пластиковой рукоятью, надежной резной гардой и клинком, на котором почти незаметны гравированные знаки...
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:47 | Сообщение # 5 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 3. ...и его последствия.
Не принять Договор, на Зов которого отозвалась... Нет, Тень по имени Аметист упоминала, что бывают и такие герои... Но такое, и то в крайне редких случаях, случается тогда, когда Зовущий вызывает бешеную ненависть. В нашем же случае, слава Жаждущим богам... (ох и нахватался я от Тени... теперь такого бы при Дамблдоре не ляпнуть — не поймет) ненависти и близко не наблюдалось. Ведь, как ни крути, но Гермиона все эти годы, которые я надеюсь сделать Не-Будущим, была моим лучшим другом. Да и в этом отражении реальности она уже была моим другом, хотя и немного меньше года. Так что девочка спокойно протянула руку, коснулась моих пальцев и произнесла:
— Я принимаю Договор.
— Свидетельствую! — спокойно, и как-то нехарактерно жестко сказала Луна.
— Но ты мне подробно объяснишь, на что это я сейчас подписалась! — медовые глаза требовательно взглянули на меня... и в моей груди защемило сердце. В памяти снова всплыли эти глаза... погасшие... мертвые. И ненависть поднялась откуда-то из глубин темной волной. Я отомщу! И те, кто виновен в том страшном будущем — получат по заслугам... если только ценой за мою месть не будет удар Звездного.
— Гарри! Что с тобой?! — встревожилась Гермиона. — Ты... Мне вдруг показалось, что ты изнутри налился какой-то темной, страшной силой...
— Гермиона... — выдохнул я, касаясь непослушных каштановых волос, и это простое действие почему-то наполнило меня теплом и радостью, — я все объясню тебе, и даже покажу... В ночь на Хеллоуин, когда размываются границы яви, и навь колеблет устои мира. Раньше... боюсь, что слова мои будут не более осмысленны, чем повествование о брачных повадках морщерогих кизляков.
Разумеется, Луна немедленно оживилась.
— Морщерогие кизляки? Мой папа неопровержимо доказал, что они спариваются исключительно под полной луной, и меняют партнеров не менее, чем два раза за ночь... Правда, он так ни одного и не увидел...
— Я тоже ни одного не видел, — огорчил я Луну. — И Договор я заключаю в первый раз, и очень смутно представляю себе, как описать его суть и последствия... А дорога к той, что сможет рассказать обо всем — откроется только в ночь на Хеллоуин.
— Но как можно заключать договор, сути и смысла которых не представляешь? Там же наверняка еще и мелким шрифтом какие-то условия прописаны... Что же нам теперь делать?! — заметалась Гермиона. А я уже и позабыл, какая она была правильная...
— Можно, — пожал плечами я. — Альтернатива больно уж... нерадостная.
Требовательно заглядывающая мне в глаза Гермиона отшатнулась. Похоже, она успела заметить в моем взгляде — стремительный полет Звездного, его ужасную, чудовищную красоту. То, чего не должно повториться.
— Хорошо, — пожала Гермиона плечами. — Я подожду. Но помни — ты мне сильно должен. Я не хочу вслепую вляпаться в то, из-за чего нас могут убить, — тут она улыбнулась, — или, хуже того — исключить!
— Тебе не кажется, что у тебя по-прежнему проблемы с расстановкой приоритетов? — рассмеялся я.
— Пф! — заявила Гермиона, и гордо отвернулась... Правда, когда она повернулась обратно, стало видно, что девочка просто хохочет.
Я задумался. Надо было очень точно сформулировать следующую просьбу.
— Луна, — с некоторым сомнением начал я. — Вот ты говоришь о нарглах...
— Ну да, — весело встряхнула светлой прической Лавгуд.
— Представляешь, я еще до сих пор ни одного не видел... Но мне очень хочется на них посмотреть... исследовать поведение в естественной среде, реакцию на различные стимулы... — Ну да, ну да... Расквашенный нос некоторых очень стимулирует. А для девочек, которых вроде бы бить нельзя — припасены некоторые заклятья, созданные в прошлом будущем близнецами и Гермионой...
— Ой, ты совсем как папа говоришь! — восхитилась Луна.
— Стараюсь... — скромно шаркнув ножкой, я посмотрел на будущую рейвенкловку. — Так вот... я хотел бы... если увидишь признаки присутствия нарглов... ну, там, обувь будет пропадать, или еще что... скажи мне, ладно?
— Обязательно, — пожала плечами Луна, а Гермиона посмотрела на нас крайне удивленно.
Я пожал плечами. Как раз это-то можно было бы объяснить... Но не в присутствии же самой Луны?
Разумеется, путешествие в Хогвартс-экспрессе, раз уж оно состоялось, не могло обойтись без Малфоя. Он и заявился примерно посередине пути, когда нам удалось-таки втянуть Гермиону в обсуждение повадок мерцающих микозюбрей. Луна так подробно их описала, что мне захотелось спросить у Тени, нельзя ли найти где-нибудь в глубинах варпа столь полезных существ. Так что когда от двери вагона донеслось:
— Ба! Да тут Поттер и его грязнокровка! А где же Уизел?!
По старой памяти я уже хотел было начать ругаться, и, может быть, даже бросаться заклятьями... Но, повернувшись, я увидел перед собой не давнего врага, попортившего мне немало нервов, а ребенка. Крайне неуверенного в себе, признаться — несколько трусоватого, и стремящегося это компенсировать важным и гордым видом.
— Малфой! Думай, что и как говоришь, когда обращаешься к Основательнице и Главе рода! — Драко задохнулся.
— Да ты... Да я... Да как ты смеешь! Я же...
— Правильно, Малфой, — кивнул я. — Обязательно обратись к отцу, и поинтересуйся, как возникали Древнейшие и Благороднейшие рода. Думаю, ты узнаешь немало интересного.
Малфой некоторое время стоял перед нами, демонстрируя наследственные способности Блэков к метаморфизму. Правда прическа его цвета не меняла, зато лицо волнами переходило от мертвенно-бледного к багрово-алому и обратно два-три раза в минуту. Рот Драко открывался и закрывался, но ни звука не вылетало оттуда. В конце концов, Малфой, так и не найдя, что сказать, грохнул прозрачной дверью купе, и улетучился куда-то вдаль по коридору. Признаться, я забеспокоился: не выскочит ли он таким темпом из задней двери последнего вагона? Впрочем, его свита была при нем, так что шансы на то, что Малфоя остановят вовремя были весьма и весьма неплохие.
— Гарри! — возмущенно обратилась ко мне Гермиона. — Что ты ему ляпнул?
— Правду, — усмехнулся я. — По крайней мере, то, что считаю правдой. Ведь не взялись же основатели Древнейших и Благороднейших — ниоткуда? А значит — у них были родители. А поскольку они были первыми в роду, то, скорее всего, родители магами не были. Следовательно, основатели родов — кто?
— Магглорожденные... — ошеломленно выдохнула Гермиона.
— Вот именно, — усмехнулся я.
— Гарри не совсем прав, — флегматично влезла Луна. — Некоторые рода откололись от более древних в силу политических причин, другие — основаны... ммм...
— Незаконнорожденными? — помог сформулировать я, видя, как Луна старается подобрать приличный синоним к словам "непризнанные ублюдки".
— Ну... да.
— И такое может быть, — пожал плечами я. — Но первые-то рода должны были откуда-то взяться? Происхождением напрямую от питекантропов не каждый будет гордиться...
И дискуссия немедленно свернула в сторону обсуждения того "кто такие питекантропы и где их искать". Кажется, в следующем номере "Придиры" ожидается любопытная статья.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:48 | Сообщение # 6 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 4. Распределение
Рон не появился на Распределении. Я волновался и дергался, утешая себя двумя соображениями: во-первых, в прошлый раз все получилось... ну, почти нормально, а во-вторых, Луна сказала, что с ним ничего не случится, а она частенько бывает права. Вот только... Судьба дневника показывает, что «было так», увы, уже не аргумент. На сколько достаточно было бы промахнуться, чтобы удар Дракучей ивы пришелся прямо в кабину? Да и Луна, в конце концов — просто человек, и может ошибаться, пусть я такого за ней и не наблюдал.
— Лавгуд, Луна, — вызвала белобрысую Макгонагалл.
— Лунатичка... — шелестом пролетело по Большому Залу, и я злобно посмотрел на учеников, пытаясь найти источник этого шепота.
Луна просидела под шляпой довольно долго. Они со Шляпой о чем-то спорили слишком тихо, чтобы могла расслышать хотя бы Макгонагалл.
Пока Шляпа не решалась отправить-таки рейвенкловку на Рейвенкло, я бросил взгляд на стол преподавателей. Локхарт не вызвал никаких эмоций. Разве что буду знать, что к нему обращаться — бесполезно. Может быть, тогда и обвала на будет, и я не окажусь один против василиска! Разве что анонимку на него накатать — глядишь, пока расследуют, нам нового преподавателя назначат. Вряд ли Люпина, хотя и хотелось бы, но пока Блэк не сбежал...
Блэк! Словно молния пронзила мои мысли, высветив всю мою глупость и эгоизм. Ведь крыса — у Рона, и крестного можно освободить, не дожидаясь его побега! Рон, только вернись... И Хвоста, смотри, не потеряй!
Мой взгляд скользнул дальше. Флитвик, Синистра, Трелони... А потом я вздрогнул и отвел взгляд. В блеске очков-половинок мне почудилось страшное сияние Звездного и его смертоносный полет.
— Гарри, что... — начала Гермиона. Но в этот момент Шляпа возгласила свой вердикт:
— Гриффиндор!
ЧТО?! Может быть, я пропустил распределение Луны и кого-то еще успели позвать, пока я отключился, рассматривая преподавателей? Но нет: встряхнув светлыми волосами, Луна весело подпрыгивая направилась к нашему столу, усевшись там, где было предусмотрительно оставлено место для Рона.
— Луна?! — выразить всю полноту своего удивления у меня не получалось. — Я... я думал, что ты попадешь на Рейвенкло!
— Ага! — весело взмахнула редисочными сережками Лавгуд. — И Шляпа тоже так думала. Мне пришлось пообещать, что я натравлю на нее злокусачих жгучехвостов. И только тогда она согласилась, что я достаточно безумна, чтобы учиться на Гриффиндоре.
— Что?! БЕЗУМНА?! — возмутился сидевший с другой стороны от Гермионы Дин. — Да ты знаешь, что Гриффиндор — лучший факультет...
— И меч, сложенный из ярчайших звезд — уже занесен, и только ученик Золотого грифона* сможет остановить его полет. А еще Гарри просил меня показать ему нарглов, и мне удобнее будет это сделать, если я буду учиться с ним на одном факультете.
/*Прим автора: «золотой грифон» — le griffon d'or (фр.)*/
Я улыбнулся. Слишком уж контрастен был переход от всеведающей Пророчицы к девочке, просящей защиты и помощи, пусть и таким вот, своеобразным образом.
— Спасибо, Луна, — кивнул я. — Если ты найдешь гнездо нарглов — обязательно покажи мне. Мы его внимательно исследуем.
И я прошелся тяжелым взглядом по соученикам. Как ни странно, зябко поежились даже безбашенные близнецы.
Наконец, Шляпа распределила «Джиневру Уизли», разумеется, на «Гриффиндор». Я пригляделся к сестре Рона, стараясь увидеть в этом ребенке ту девушку, с которой целовался в последний год своей прошлой жизни. Но увы, мог увидеть только одержимую куклу, идущую по полю боя, сражая бойцов Ордена Феникса, не смеющих поднять на нее палочку.
— Гарри? — встревоженно потянула меня за рукав Гермиона.
Как ни странно, но вот ее «возвращение в детство» далось мне довольно легко. Я видел перед собой двенадцатилетнюю девочку... но это была все та же самая Гермиона, которая летела со мной на Клювокрыле, выручать Сириуса, и которая не отвернулась от меня на четвертом курсе из-за этой истории с Турниром... и которая была тяжело ранена по моей глупости в Отделе Тайн! И то, что она погибла, пытаясь прикрыть мою спину, когда Пожиратели Смерти штурмовали Хогвартс — только наполняло меня решимостью добиться, чтобы новая жизнь была для нее лучше прежней. Хотя бы — найти чертов дневник, и не допустить чтобы Гермиона несколько недель провалялась в Больничном крыле, окаменевшая под взглядом Ужаса Слизерина!
Макгонагалл унесла шляпу и спокойно уселась за стол преподавателей. Странно. Рону уже время прилететь. Я же помню: Снейп сказал нам тогда, что «вы всех преподавателей поставили на уши». А тут все сидят, и никто не почешется оттого, что Рон не явился в школу. Или... или это не «мы» поставили школу на уши, а «я»? Мальчик-который-Выжил? Прочие же могут невозбранно пропадать, попадаться троллю, разбиваться на квиддиче, окаменевать при встрече с василиском, погибать от авады Темного лорда — никому и дела до них нет?!
К сожалению, у меня не было фактов, способных опровергнуть эту гипотезу. Разве что... Невилл? Которого мадам Трюк лично отвела в Больничное крыло... бросив остальных первокурсников с метлами и без присмотра ломать себе шеи как заблагорассудится.
Краем глаза я заметил, что Джинни внимательно смотрит на меня. Я столь же внимательно посмотрел на нее. Девочка пискнула и спряталась за Перси.
— Гарри! Не пугай первокурсников! — строго высказала мне Гермиона. — Тем более, что, кажется, это сестренка Рона.
— Ага, — кивнул я. — Джинни. Ты же с ней встречалась, когда мы ходили по Косой аллее.
— Точно, — улыбнулась Гермиона. — Но она почему-то все время пряталась. Она — странная. Хотя...
Тут Гермиона посмотрела на Луну. Вот уж точно. Луна задает новый эталон странности. По сравнению с ней отчаянно стесняющаяся непонятно чего девочка — выглядит абсолютно нормально.
— У нее забавные мозгошмыги, — улыбнулась та, о ком мы заговорили. — Они так и вьются вокруг нее... пытаются переродиться в лунопухов, но у них почему-то не получается.
— Маленькая еще, — прокомментировал я слова Луны, вызвав новый удивленный взгляд Гермионы.
— Кажется, ты Луну неплохо понимаешь, — заинтересовалась подруга. — Может, переводить будешь? Хотя бы только мне.
— Луна хочет сказать, что Джинни почему-то решила, что влюблена... но на самом деле — еще слишком маленькая для такого, вот и получается у нее... не очень.
— И в кого же она думает, что влюблена? — живо заинтересовалась Гермиона.
— М-м-м... — замялся я, не зная, как сказать правду, но при этом не показаться обуянным манией величия.
— В него, — ткнула в меня пальчиком Луна.
В это время в Зале появился Рон, волокущий за спиной огромный сундук. Ну правильно: ведь домовые эльфы забирают багаж только из поезда.
Вместо того, чтобы потихоньку просочиться к столу, друг заорал от самого входа:
— Гарри! Дружище! Ты куда пропал?!
В ответ за столом преподавателей поднялась Макгонагалл.
— Мистер Уизли. Мистер Поттер как раз на месте. А вот почему Вы столь задержались? И как добрались до школы?!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:49 | Сообщение # 7 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 5. Дружба. Или нет?
Хеллоуин. Самайн. Завершение «светлого» периода, и начало «темного». Дни, когда навь раскачивает устои яви, когда грань между материумом и варпом наиболее слаба, подточенная верой людей.
В прошлой жизни в этот день Том-из-дневника впервые взял власть над Джинни и заставил ее напасть на кошку Филча. Есть у меня подозрение, что и сегодня та или тот, кому достался проклятый дневник — вытворит нечто подобное. И по-хорошему, в такой день стоило бы тихо и спокойно отсидеться там, где меня видело бы наибольшее число людей, обеспечив себе крепкое алиби.
Но увы. Именно сегодня можно прорваться в обиталище леди Аметист простеньким ритуалом, не возводя гекатомбы. Так что я увел Гермиону «на празднование Смертенин Почти Безголового Ника», но вместо того, чтобы «веселиться» с привидениями, мы ускользнули от Рона и спрятались в неприметной нише, которую я нашел на шестом курсе, в поисках места, где можно было бы спокойно целоваться с Джинни, не привлекая к себе внимания преподавателей, равно как и школьных сплетниц. Слишком уж много народа тогда знало про Выручай-комнату, чтобы ее можно было рассматривать как надежное убежище. Ну а сейчас путь из подземелий Хогвартса на седьмой этаж был слишком длинным, чтобы надеяться пройти его, ни с кем не встретившись, пусть даже большая часть преподавателей и учеников пирует сейчас в Большом зале.
— И зачем мы пришли сюда? Да еще без Рона? — удивилась Гермиона.
Признаться, мне и самому было неуютно. Все-таки большую часть прошлой жизни Рон был рядом со мной… ну, если не считать проклятого четвертого курса и Турнира Трех волшебников… Однако, Аметист сказала однозначно: войдя в ее домен, Рон Уизли не вернется уже никогда и никуда. Для него шаг в варп — будет шагом к смерти.
— Пожалуйста, Гермиона. Поверь мне. Так надо, — это все, что я мог сказать.
— Хорошо, — неожиданно девочка улыбнулась. — Я верила тебе весь прошлый год, и не вижу причин отказываться от этого сейчас.
Может, это и было «слишком взрослыми» словами, но для Гермионы, умницы Гермионы — это было вполне нормальной речью.
Она протянула мне руку, и взялся за нее. Песнь серебряного ветра тайны, загадок и сомнений открыла нам Врата Нереальности. И мы шагнули вперед. Тонкая нить дороги разматывалась у нас под ногами, ведя через кошмары нави, через злые видения Хаоса, через серые чертоги Вечной леди.
Огненная боль пронзила мой шрам. Чужой голос взвыл в моей голове. Но я отстранялся и от боли и от неслышимого вопля. Аметист предупреждала, что так оно и будет… Но сейчас я отчетливо понял и то, чего она не сказала: если я поддамся этому голосу, если не сумею преодолеть боль, если сдамся, отступлю и отступлюсь — путеводная нить у нас под ногами оборвется, и Гермиона не сможет вернуться в реальный мир. И потому я не мог, не имел права сдаться! Я привел ее сюда, и я же — выведу.
Чужой голос выл в моей голове, и боль волнами пульсировала, как будто кто-то пытался вырваться из шрама. И внезапно я осознал, что этот «кто-то» — мертв. И сейчас внимание Вечной леди и ужас бесконечной смерти доставались ему, лишь легким эхом боли докатываясь до меня. Неужели это то, что скрывал от меня Дамблдор? Неужели я — крестраж Того-кого-нельзя-называть?
Шаг. Еще шаг. Чудовищно огромные пространства Нереальности сошлись для меня клином на тонкой нити тропы, которую почему-то хотелось назвать «черной». Хотя какой-какой, а вот именно черной-то она и не была: все цвета в самых странных и непредставимых сочетаниях бежали по поверхности дороги…
Внезапно боль исчезла, и от облегчения я чуть было не оступился, что привело бы меня к бесконечному падению в никуда.
— Спасибо, — услышал я тихий шепот, — с меня — услуга.
И я чуть второй раз не рухнул, поняв, кто заговорил со мной.
— Должен ли я вернуть мантию? — спросил я.
— Зачем? — в голосе моей собеседницы послышалась легкая насмешка. — Подарки — не возвращают. Я подарила ее твоему предку, и ты ей владеешь по праву. Владей и пользуйся. С умом. А теперь — поспеши. Девочка волнуется.
Я оглянулся. Конечно, лицо Гермионы было бледнее обычного, но…
— Да не эта, — рассыпался серебристым смехом голос невидимой собеседницы. — А та, что ждет вас. Ждет и волнуется.
— Девочка? — удивился я.
— Ну, тебе она может казаться мудрой и могущественной. Но для меня разница между вами практически незаметна. Так что — девочка. И поторопись.
Пренебрегать таким советом не следовало, и я ускорил продвижение.
Внезапно путеводная нить исчезла. Волна ужаса затопила мой разум прежде, чем я сообразил, что это всего лишь означает, что мы пришли.
— Я смотрю, ты все-таки нашел пару? — встретила нас хозяйка. — И даже… Вот это дела!
Аметист явно была удивлена, хотя, признаться, я и не понял: чему она удивляется. Ведь когда я в прошлое свое посещение этого места упомянул Джинни, то хозяйка была явно преисполнена скепсиса. А больше у меня друзей и не было.
Я огляделся. Сегодня домен Тени выглядел совершенно иначе, чем в прошлый раз. Небеса над нами полыхали всем оттенками темной лазури. Через все небо, от одного горизонта до другого золотым росчерком проходила узкая полоса. Мы стояли у подножий гигантской иглы, буквально пронзавшей облака. Астрономическая башня Хогвартса, с которой я навернулся тогда — показалась бы ничтожной рядом с этой громадиной. А тут эта башня была не одна. Чуть подальше возвышались даже более высокие шпили. Я даже задумался, не возвышаются ли некоторые из них над атмосферой планеты?
— Ты не хочешь представить мне свою спутницу? — с улыбкой спросила хозяйка этого гостеприимного места.
— Конечно, — я не сомневался, что она и так это знает, но приветствие требовало некоторого ритуала. — Леди Аметист, я рад представить Вам Гермиону Джин Грейнджер, мою лучшую подругу. Именно она ответила на Зов…
— …и сейчас мучается от неутоленного любопытства, — снова улыбнулась Тень. Видимо, Гермиона ей чем-то очень понравилась. — Полагаю, тебя порадует тот факт, что когда мы закончим с необходимыми ритуалами, я дам тебе пропуск в мою библиотеку.
— Ох… — схватился я за голову. Квест «извлечение Гермионы из библиотеки» — обещал быть воистину эпическим. А ведь я должен не только привести девочку сюда, но и вернуть ее в реальность! И желательно не через несколько веков.
— Хм… — улыбнулась Аметист, показав, что понимает суть проблемы/, — должна сказать, что некоторые книги оттуда я позволю унести с собой, так что не стоит пытаться прочитать их все за один раз. К тому же, я сильно подозреваю, что это не последнее твое посещение этого места.
— Хорошо, — пискнула Гермиона, и снова спряталась за моей спиной.
— А теперь — встаньте в пентаграмму, — жестко произнесла леди Аметист. — Думаю, там вы получите ответы на некоторые из своих вопросов.
На камне у нас под ногами серебряным огнем проявился сложный колдовской рисунок, в котором был отмечены места для троих. Следуя наитию, я занял одно из них, хотя почему я выбрал именно его — объяснить у меня и не получилось бы. Гермиона пожала плечами и встала в одно из оставшихся свободными. Уж из каких соображений она выбирала — я не понял, но выбор она сделала вполне уверенно. Признаться, я думал, что леди Аметист займет оставшееся свободным место, но она, покачав головой, вышла за ограничивающий пентаграмму внешний круг и запела.
Откуда-то я точно знал, что надо делать, и протянул руку Гермионе прямо над засветившимися линиями узора. Как только ее теплая ладошка коснулась моей, я понял, что все, пережитое мной ранее в общении с девушками — было не более чем ничтожной подделкой. И «влажный» поцелуй с Чжоу, и даже то, чему мы предавались с Джинни… Все это сразу стало чем-то мелким и незначительным. Сейчас, просто касаясь протянутой руки, я ощутил не только соприкосновение тел, но и касание душ. Я знал, что сейчас перед Гермионой легла вся моя странная, далеко не всегда счастливая жизнь от вспышки зеленого света в холодном смехе — через падение с Астрономической башни, и до шага в пентаграмму. Я чувствовал в ее молчании не осуждение, но теплую и уверенную поддержку и понимание. Навстречу же мне устремился поток памяти, рассказывающий грустную историю «странной» девочки. Родители боялись ее «необычных» способностей, не намного меньше, чем Дурсли. Просто если тетя и ее семья пытались «выбить» из меня «странности», то родители Гермионы застроили ее почти до полной правильности. «Делай так». «Ты не права». «Соблюдай правила». «Перечитай еще раз — в книге написано не так!» «Ты не должна…». Все во имя сокрытия способностей дочери. Да, наверное, они действительно считали, что делают все на пользу ей самой. Во всяком случае, отголосок мысли… а может — услышанного, но не запомненного целиком разговора, намекал на то, что родители Гермионы все время боялись, что спецслужбы заберут у них дочь и будут «исследовать»… Неудивительно, что с таким подходом Гермионе было крайне трудно найти не то, что друзей, но и просто хороших знакомых. Неудивительно, что она так болезненно отреагировала на слова Рона о том, что «она заучка и с ней никто не дружит». Слишком уж они были близки к правде. Признаться, если бы Ронни был тут — ему было бы очень трудно избежать целительного удара в морду. Но Рона не было с нами. И я просто бросил девочке поток эмоций, в котором была твердая уверенность в том, что я всегда помогу и поддержу ее всем, чем смогу. Что для меня она всегда была и будет близким человеком. И безмолвный ответ позволил мне понять, что мое предложение было понято и принято. Не открывая глаз, я понял, что в моей руке уже лежит не тоненькая девичья рука, но рукоять сабли.
У меня было мало опыта работы с холодным оружием (за исключением кухонного ножа… ну и ножа для нарезки ингредиентов для зелий). Но сейчас я понимал, что небольшой изгиб клинка позволяет и рубить и колоть, изящная гарда надежно защищала руку, а выемки в рукояти мягко охватывают пальцы, подсказывая правильный хват. Неизвестный мне то ли пластик, то ли камень под рукой был странно теплым и шершавым. И мне откуда-то было известно, что он не выскользнет из руки и не станет скользким от крови. Она была само совершенство. Я, не открывая глаз, залюбовался ей. И только одна мысль портила мне настроение: как же я смогу отдать ее Рону? Ведь…
— Ну и не отдавай! — усмехнулась Гермиона. Но… она еще маленькая… Не… — Увидим, — по холодному металлу скользнула улыбка, показывающая, что Гермиона считала мое состояние.
Внезапно я ощутил необходимость вытянуть вперед и другую руку… Но зачем? Ведь там же никого не было! Не…
Мою левую руку охватила мягкая и гибкая, но невероятно прочная ременная петля кистеня-гасила, прозванного так потому, «что жизнь человеческую гасит, как свечку», оружия коварного, почти неотразимого… но в неумелых руках опасного не только для врагов, но и для друзей, а так же и для самого того, кто взял его в руки. И очередной поток понимания обрушился на меня. Луна Атропос* Лавгуд. Если способностей Гермионы боялись родители-магглы, то способности Луны пугали магов, вынуждая ее прятать их от самой себя за маской не слишком умной странной блондинки, лунатички, над которой можно безнаказанно и жестоко пошутить… Ведь мать ее мертва и некому обучить юную Гончую Смерти.
/*Прим. автора: Атропос — Мойра, обрезающая нить, которой пришло время окончиться. Да, это небольшой привет в сторону «Рыцарей фей»*/
— Вы ведь примете маленькую Луну? — спросила она у нас Гермионой.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:49 | Сообщение # 8 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 6. Ад на земле
Камин — величайшее изобретение человечества! Какое-то там «колесо» и в подметки ему не годится. По крайней мере, тогда, когда хочется уютно устроиться в тепле возле живого огня. Еще одним фактором моего хорошего настроения является то, что с двух сторон ко мне прижимаются девочки. Луна слева и Гермиона справа. Возможно, для ребенка моего возраста это и не должно быть таким уж плюсом… но я-то помню, как мучительно медленно осознавал «для чего нужны девочки», и терять это знание — не собираюсь. Пусть и отчетливо понимаю, что какие бы то ни было радости жизни сверх «посидеть, тесно прижавшись на одном диванчике у камина» будут нам доступны еще не скоро.
Несколько раздражает разве что сверлящий взгляд Джинни. Кажется, рыжик осталась очень недовольна моим сближением с Луной и Гермионой. И ее расстроенное выражение лица немного царапает меня воспоминанием о прошлых отношениях. Да и в видениях того, что, надеюсь, уже никогда не будет нашим будущим, она отчаянно пыталась сражаться… пусть у нее и не очень хорошо получилось. Но, по крайней мере, я постараюсь, чтобы жизнь Джинни оказалась лучше, чем в прошлый раз. Чтобы не было в этой жизни ни одержимости Темным лордом, ни магического истощения на грани смерти при его попытке возродиться, ни плена у Пожирателей Смерти и убийства родных и друзей под империусом… Правда, это означает, что в ее жизни не должно быть Гарри Поттера, поскольку я и есть ходячая неприятность!
— Гарри! — радостный Уизли ворвался в гостиную с улыбкой до ушей.
Кажется, Рон все-таки решил «простить» меня за отсутствие в полете на «Фордике». А то все прошедшее время он активно на меня дулся и старался не разговаривать. Ну, за исключением тех случаев, когда без этого совсем уж нельзя было обойтись. В общем — повторялась ситуация четвертого курса прошлой жизни. Возможно, всего этого и можно было избежать… но, с одной стороны, наказание, наложенное деканом, сильно осложнило общение Рона с товарищами по факультету, в чем он почему-то обвинил меня. А с другой стороны, я тоже не уверен, что так уж спешу прощать лучшего друга за потерю питомца. Да, Питер куда-то пропал в феерическом приземлении Фордика, и до сих пор не нашелся. Так что возможности вытащить крестного из Азкабана у меня пока что не было. Да и перспектива возвращения к Дурслям и новой встречи с тетушкой Мардж — стала угрожающе реальной.
— Гарри, Гермиона! — Рон подчеркнуто игнорировал Луну, чем никак не добавлял желания возобновить отношения. — Давайте сделаем эссе по зельям на послезавтра? Ну, чтобы после не заморачиваться! — Хм… а вот это что-то новое. Интересно: кто ему подсказал такой заход? Вот только боюсь…
— Рон, отстань. Не видишь — мы отдыхаем!
А вот теперь Рон чуть было не шлепнулся на задницу. Потому как сказал это отнюдь не я. От Гермионы такого как-то не ожидали. Но, тем не менее, факт был налицо. Гермиона, благодаря нашей связи, очень хорошо понимала, что я сейчас чувствую, и что сейчас делать то, что можно безболезненно отложить — будет несколько… несвоевременно. Правда, сейчас я уже несколько втянулся. А в первые дни боль изменений, охватывающая меня после ночной тренировки, была столь сильна, что приходилось обращаться к мадам Помфри за обезболивающим. Школьный колдомедик никак не могла понять причины этих болей, поэтому периодически устраивала мне обследования… с нулевым результатом. Хотя она и констатировала рост мышечной массы, а так же гибкости и подвижности суставов и эластичности связок. Но это я знал, что такое происходит из-за того, что тело подстраивается под измененную душу. Я прикрыл глаза, вспоминая первую тренировку у Мастера…
* * *
Леди Аметист с иронией смотрела на нас троих, меня и двух девочек, вернувших себе человеческое обличие. Я же и вовсе стоял оглушенный исходом ритуала.
— Луна, откуда ты вообще тут взялась?! — с некоторым трудом проворачивая скрипящие мозги, сформулировал я.
— Шла за вами, — весело улыбнулась Луна. — Когда ты призвал светогрызов, чтобы открыть себе путь из реальности, мне стало любопытно. И я пошла за тобой. К тому же я ведь тоже слышала твой Зов, помнишь? Гермиона, ты не возражаешь?
— Нет, — покачала головой Гермиона. — С тобой… как-то… правильно.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Аметист. — Теперь, когда оружие определено, мы начнем тренировки Оружейника.
— Но, подождите, — удивилась Гермиона. — Ведь «оружейник», — это тот, кто делает оружие, а не тот, кто им пользуется?
— Правильно, — новая улыбка. — И когда Гарри как следует овладеет оружием… — подозреваю, что я покраснел. По крайней мере, щеки начало печь изнутри. Девочки, впрочем, не поняли намека… или успешно сделали вид, что не поняли. — …тогда найдем ему учителя, который покажет, как делать Оружие для его последователей. А пока что…
Аметист хлопнула в ладоши, и картина вокруг нас изменилась. Исчезли огромные башни, подпирающие неземные небеса. Теперь мы стояли на дне огромного оврага, или… даже это было больше похоже на дно пересохшей реки. Впрочем, пересохла она довольно давно. По крайней мере, люди успели построить тут… Не знаю, для чего должны были служить эти руины с круглыми окнами, но они были тут, и это явно было рукотворное сооружение.
Гермиона прислушалась.
— Мы где-то на окраине города? — спросила она. — Машины шумят…
— Мы все еще в моем домене, — улыбнулась Аметист. — Но если ты хочешь узнать, откуда я взяла декорацию… То нет, это не окраина города. Это самый его центр.
Я с некоторым недоумением осмотрел заросли камыша, и пустырь, на котором уже упомянутые руины были единственным признаком цивилизации… С центром города картина ассоциаций не вызывала.
— Мастер, — позвала Аметист. — Я выполнила Ваше условие.
— Хм…
Высокий человек возник рядом с нами. С одной стороны у него на поясе висела сабля, чем-то похожая на Гермиону в форме оружия, а с другой — кистень, правда не такой, как Луна, а более тяжелый, с деревянной рукоятью и массивным шипастым шаром. Он внимательно присмотрелся к нашей троице. Хмыкнул еще раз. Обошел вокруг.
— Парнишка слабоват… но это ничего, поправим. Да и девушек нашел замечательных. Подойдет.
— Для чего я подойду? — заинтересовался я.
— Для того, чтобы я тренировал тебя и твоих подруг, — отозвался мужчина.
— Мастер был великим воином при жизни, и согласился задержаться и не уходить на новое перерождение по моей просьбе, — объяснила Аметист. — Я пообещала ему, что найду учеников, соответствующих его требованиям.
— И они действительно подходят, — усмехнулся Мастер. — Правда, по самой нижней планке, но подходят.
Потом начался ад. Стоило нам лечь спать, как мы возникали в домене Аметист, возле все тех же руин, и Мастер брал нас в оборот. Многочасовые тренировки. Изучение базовых движений и доведение их до бессознательного использования. Девочкам пришлось ничуть не лучше. Мастер заставлял их вновь и вновь то становиться оружием, то вновь обращаться людьми. Если же мне давали уроки, не требующие присутствия Луны и Гермионы — ими занималась Аметист, но чему она их учила, девочки рассказывать наотрез отказались, объяснив, что я это узнаю, когда придет время и не раньше.
А по утрам я старался сдержать вопль боли. И я до сих пор не уверен: то, что со мной происходило… это была нормальная реакция мышц и связок на тренировки, или же все-таки мутация под действием варпа? Потом как для обычных, даже очень интенсивных тренировок, результат был получен как-то очень уж быстро. Я стал сильнее, быстрее, выносливее… но платить за это пришлось болью. К тому же я покинул сборную Гриффиндора по квиддичу. Просто несколько тренировок подряд я не смог не только поймать снитч, но и вообще показать сколько-нибудь приемлемый уровень летных навыков. Все-таки даже магическое обезболивающее имеет свои побочные действия… Ну да ладно. Это тогда, в прошлой жизни я мог позволить себе развлечение… Сейчас же я готовлюсь к войне. И квиддич в этом никак не поможет. Том Реддл вряд ли будет впечатлен тем, как мастерски я ловлю снитч. А вот если удастся поймать на клинок Гармионы Аваду — это может и произвести некоторое впечатление. Мастер говорил как-то, что такое — вполне возможно.
* * *
Мастер… Мысли снова свернули на сегодняшнюю тренировку. Мне впервые удалось нащупать некоторую слабость в доселе неуязвимой обороне учителя. Удар Луны был призван не столько выбить колено, но несколько отвлечь внимание учителя. А после удар по клинку его сабли, и вот уже лезвие Гермионы ложиться на его плечо в опасной близости от шеи.
— Хм… — сказал Мастер, аккуратно, двумя пальцами, отстраняя Гермиону. — И что это было?
— Я… я победил?! — неверяще произнес я.
— Победил? Вот как? — покачал головой Мастер. — Что ж. На сегодня — можете быть свободны. Мне надо много думать…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:50 | Сообщение # 9 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 7. Жестокость
— Короста! — вопль Рона вырвал меня из сладкого утреннего сна. — Коросточка! Милая! Ты вернулась! Вернулась!!!
— Петрификус тоталус!
Раз уж Питер вернулся — глупо было бы не попробовать освободить крестного. Но швыряться заклятьями в Питтегрю, когда рядом находится Рон — не лучшая идея. Пока мы будем кататься в абсолютно детской свалке — крыса удерет. А значит, надо сперва убрать Рона, но так, чтобы Питер ничего не заподозрил.
— Рон, ну нафига так орать в такую рань! — я демонстративно обхожу Рона против часовой стрелки, останавливаясь там, где зажатая в обездвиженной руке крыса не может меня увидеть. — Ну, вернулся твой питомец — так покорми его и посади в клетку. Ты же всех парней перебудил, да, наверное, и девчонок, тоже. За исключением, разве что, Гермионы.
— Почему: «за исключением Гермионы»? — невольно подыгрывает мне Симус.
— Потому что… Фините! — освобождаю я Рона, чтобы не переломать ему руку, когда небольшая крыса превратиться в его руках в небольшого, но все-таки человека. Правда, удивленный Рон медленно осмысливает ситуацию. Все-таки блиц никогда не был стихией младшего из старших братьев Джинни. Так что, можно рассчитывать, что повернется он не сразу… да и крысу пока что удержит. — Потому что она… Хоморфус чарм!
А вот у Питера реакция просто отменная. Поняв, что уклониться от заклинания у него не выйдет, он сделал все, чтобы минимизировать ущерб. Как только рука Рона, под обрушившейся на нее тяжестью, разжалась, Питер еще в воздухе успел вывернуться, выхватил торчащую из кармана рыжего палочку, а другой рукой схватил мальчишку за горло. Причем, в отличие от некоторых особо альтернативно умных, упирающих палочку в горло или в щеку пленника, этот держал оружие правильно: чуть на отлете, в положении, с которого начинаются жесты любого из Непростительных. Короткие и очень быстрые жесты.
— Стой, Поттер! Только дернись, и я прикончу твоего дружка! — Аваду, конечно, произносить слишком долго, и Питер не будет так экспериментировать… Но вот в нашем возрасте даже несколько секунд круциатуса может дать необратимый эффект! Да и секо в горло — не слишком полезно для здоровья! — Положи палочку! Немедленно! И вы все! Палочки — на пол! Быстро!
— Куда ее положить? — «наивно» спрашиваю я, рассчитывая на некоторое тщеславие, свойственное мелким душонкам, которым не повезло заполучить хоть чуть-чуть власти. И расчет немедленно оправдывается.
— На пол, я сказал! Прямо к ногам рыжего! И не думай напасть! Я все равно успею прикончить рыжую дрянь! Как давно я хотел это сделать! Перебить всю проклятую семейку предателей крови, поиметь мелкую девку, а потом — посадить ее на кол! Как они меня все достали! Ну, Поттер! Что стоишь! Считаю до трех… Раз!
С покорным видом делаю шаг вперед. Второй. Наклоняюсь, кладу палочку. Ну! Вот теперь я безоружен и совершенно не опасен! И взгляд Петтигрю перескакивает на наших соседей… Точнее — на Дина Томаса, единственного, у кого в это раннее утро оказалась в руках палочка.
— А ты чего сто… О-о-о!!!
Да, когда Луна врезается в колено, выбивая коленную чашечку — это больно. Очень больно. И тут уже совершенно не до магии. По себе знаю. А ведь у Мастера еще и кистень потяжелее, и шар — шипастый. Но Питеру хватило и Луны. Второй удар обрушивается на толстые, короткие пальцы Питера, ломая их… и палочку Рона, которая пережила-таки феерическое приземление прямо в Дракучую Иву. Но, видимо, таков ее Путь — сломаться именно в этом году. Луна немедленно исчезает у меня из левой руки, чтобы проснуться в комнате девочек-первокурсниц. Я же хватаю свою палочку, и
— Петрификус тоталус! — парализую оглушенного болью, безоружного и беспомощного Питера.
— Ко… Короста?! — Рон все еще в шоке.
— Не «Короста», — качаю головой я. — «Питер». Питер Петтигрю, герой Волшебной Британии, кавалер Ордена Мерлина первой степени, пожертвовавший жизнью, чтобы остановить предателя Сириуса Блэка!
— Но… как же… почему… Он же…
Звуки разной степени недоуменности издают все мои соседи по комнате.
— Однако, как видим, — я указал палочкой на задравшийся и в таком виде окаменевший рукав, под которым виднелась рука с Темной Меткой, — официальная версия «слегка» недостоверна. Во-первых, Питер — жив, и, во-вторых — носит на руке забавную татушку, намекающую, что его лучший друг Блэк просидел в Азкабане одиннадцать лет за предательство моей семьи, которую предал кто-то совсем другой!
Я усмехнулся, глядя на застывшего Петтигрю. Нога его замерла в однозначно анатомически неправильном положении. Да и рук была далеко не в порядке. А поскольку петрификус не являлся обезболивающим заклинанием, то можно было предположить, что ощущения, которые испытывает сейчас предатель — вполне сравнимы с круциатусом.
— Гарри! — раздалось от входа.
Луна и Гермиона ворвались в нашу спальню прямо как были — в пижамах. Подбежав ко мне, они просто повисли у меня на шее, обе. И только жестокие и беспощадные тренировки Мастера позволили мне устоять на ногах.
— Поттер! — изумился Рон. — Грейнджер! Лавгуд! Что это вы…
— Не твое дело, Рон, — покачал я головой. — Совсем не твое.
И когда это я успел стать таким жестоким?
* * *
На следующую тренировку после той, на которой мне удалось прорваться через защиту Мастера, учитель явился безоружным. Я тяжело вздохнул. Значит — опять «отработка базовых движений, без которой не будет мастерства». И ошибся.
— Вот что, ученик, — улыбка мастера мне не понравилась. Совсем не понравилась. — Раз уж уж ты настолько хорош, что можешь победить меня — я придумал для тебя совершенно особую тренировку. — Я облился холодным потом. Судя по лицам Луны и Гермионы — им тоже было нехорошо. — Все элементарно просто. Твой противник — уже там, — показал Мастер на знакомые руины. — Ваша задача: войти внутрь, сразиться… и выйти. Все ясно?
Мы кивнули. Задача выглядела не слишком сложной, а значит — в ней явно был подвох! Но вот где он?
Мы двигались по полуразрушенным коридорам, до предела напрягая все доступные чувства. Что-то живое ощущалось наверху, там, где, как я знал, располагался довольно большой зал, в который и выходили те самые круглые окна. Неужели враг настолько силен, что даже не дает себе труда скрываться и пренебрегает правом первого удара? Или нас пытаются обмануть?!
Как ни странно, но по дороге на нас никто не напал. Когда же мы вышли в зал, посредине его, на покрытом битым кирпичом полу стояла девочка, если и старше нас, то ненамного. Легкий кожаный доспех ее был окрашен в черное. Из-под него видны были широкие рукава какой-то черной рубахи. Черная коса была откинута за спину,
Черная дева в поле плясала
Черные косы ей пали на плечи
Черная дева чего-то шептала
И были темны безумные речи! — прошептал я.
Кисти девочки, затянутые в черные перчатки с обрезанными пальцами, сжимали рукоять тяжелого полуторного меча.
— Ты — мой противник? — изумился я.
— Да, — улыбнулась девочка радостно. — Сегодня я — твой противник!
Я сделал шаг вперед, привычным движением подхватывая Луну и Гермиону в их боевой форме.
— Тогда — начнем!
Ну что сказать об этой схватке? Девочка была откровенно слаба. Ей не хватало всего: техники, силы, скорости, выносливости… Уже через несколько секунд схватки слишком тяжелый для тонких рук меч уже ходил ходуном, оставляя в ее обороне широкие дыры… А еще через полдюжины ударов — клинок зазвенел по полу.
— Ну вот и все, — усмехнулся я. — Задание выполнено! Я — победил!
— Победил, — согласилась девочка, подходя поближе.
И внезапно сверкнувший в ее руке кинжал вошел мне в живот по самую рукоять.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:51 | Сообщение # 10 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 8. Коварство
— Мистер Поттер! — декан разъяренной фурией ворвалась в нашу спальню. — Что тут… Ох!
— «Это»… — усмехнулся я, — …скорее не «что», а «кто». Питер Петтигрю, кавалер ордена Мерлина первой степени… посмертно, — повторил я для Макгонагалл то, что уже рассказывал ребятам. — И тот факт, что он лежит здесь, живой, да еще и с любопытной татуировкой — несколько… интригует, не правда ли?
Девочки отошли мне за спину, не то прячась, не то готовясь обратиться Оружием.
— Да, это Петтигрю, — согласилась Макгонагалл. — Но… откуда Вам это известно, мистер Поттер?
— Во сне приснилось, — ответил я, и ведь даже не солгал. Смерть — это же всего лишь сон, не так ли? — Тень по имени Аметист рассказала мне, что в Азкабане сидит мой крестный, которого обвинили в предательстве моих родителей на основаниях столь веских, что их не решились предъявить даже заведомо предвзятому суду. И еще она обратила мое внимание на некую крысу, что живет в семействе Уизли уже одиннадцать лет, несмотря на то, что обычный срок жизни этих грызунов не превышает четырех лет.
— И Вы решили поверить… сну? — удивилась Макгонагалл.
— Я решил проверить полученную во сне информацию, — покачал головой я. — Если бы это все было неправдой — ничего плохого с Роном от минутки под Петрификусом не случилось бы. Невилл в конце прошлого года пролежал намного дольше…
— И что Вы сделали? — глаза декана сверкнули любопытством.
Я рассказал все, что случилось, избегая только объяснять, каким образом нога и пальцы Петтигрю были повреждены. Сказал только «мне очень захотелось, чтобы ему было больно, и чтобы он не смог причинить вреда никому», что, в общем-то, было правдой. Не всей.
— И заклятье принудительного превращения анимага — Вы тоже во сне выучили? — заинтересовалась Макгонагалл.
— Во сне, — снова сказал я чистую правду. Говорить правду вообще легко и приятно.
Декан неодобрительно посмотрела на меня. Кажется, она мне не поверила… Почему бы? Ведь я честно сказал ей правду… Не всю. Но абсолютная Истина есть привилегия Начавшего Начало, не так ли? И познание ее требует бесконечного времени…
Дамблдор появился спустя очень небольшой промежуток времени. Осмотрев композицию «Дети и Питтегрю» в спальне мальчиков Гриффиндора, он покачал головой.
— Гарри, мальчик мой, доверять видениям, являющимся к нам во сне — очень опасно, — сказал он, выслушав наш с деканом рассказ. — Прежде, чем бросаться проверять их — стоило бы посоветоваться со старшими.
— Мне не поверили, когда я рассказывал «старшим и мудрым» о том, как со мной обращаются Дурсли. Мне не поверили, когда я сказал, что один из преподавателей пытается украсть Философский камень (пусть я ошибся в личности вора, но сам факт?). Интересно, если я скажу, что Гилдерой Локхарт не совершил ни одного из подвигов, за которые получал награды, ну, кроме разве что «лучшей улыбки года» — Вы поверите? Или хотя бы попытаетесь проверить? Или как всегда?
— Гарри! — вскинулась Макгонагалл, но Дамблдор прервал ее.
— Это серьезное заявление, Гарри. Ведь подвиги — реально совершены. Если их совершил не Локхарт, то почему настоящие герои не обвинили его в самозванстве?
— Обливиэйт, — пожал плечами я. — И проверить это проще простого: попросите у профессора Снейпа, — Рон в изумлении расширил глаза, — три капли известного зелья и задайте преподавателю ЗоТИ нужные вопросы. Думается, результат Вас не слишком удивит.
— Гарри, как ты мо… — начала Макгонагалл, но снова была прервана.
— Подожди, Минерва, — очки-половинки блеснули. — В одном Гарри прав: если мы хотим, чтобы дети нам доверяли, надо и нам если не верить тому, что они говорят, то хотя бы проверять. Тем более, что это действительно несложно. Так что доставь Питера в аврорат, и пусть там зафиксируют как факт его задержания, так и то, что его разоблачил Гарри: постановление о награде для «сообщивших сведения о скрывающихся сторонниках Волдеморта», — ученики, да и Макгонагалл, вздрогнули, — так и не было отменено. Его перестали применять, поскольку не находилось желающих его получить, но отменять не стали. И Гарри однозначно может претендовать на тысячу галеонов по праву.
Рон посмотрел на меня с какой-то надеждой… Наверное, он считал, что я должен поделиться с ним… но у меня была лучшая идея. В конце концов, даже за то небольшое время, которое Судьба отвела «Ужастикам Умников Уизли», они принесли мне приличный доход. Да и семейству Уизли лучшей подмогой будет постоянный источник дохода, чем одноразовая сумма, даже и в полтысячи галеонов. А вот утверждать, что Рон так уж помог в поимке Петтигрю… нда… Слишком много свидетелей, чтобы на такой лжи меня не поймали. А значит — не стоит и пытаться.
Между тем Дамблдор, заметив, что я отвлекся, замолчал и подождал, пока я вернулся из своих мыслей. Увидев, что я снова с ними, директор спросил меня:
— Гарри, ты ничего не хочешь добавить к своему рассказу?
Я покачал головой.
— Пока нет. Посмотрим, насколько истинны видения в отношении Локхарта. Если они окажутся правдивы — я попробую поверить Вам чуть больше… и мы вместе проверим еще один сон. А если сны — всего лишь ложь… то и проверять будет нечего.
Рон посмотрел на меня со злобой, заставившей вспомнить о Турнире Трех волшебников… Но в этот момент меня от него закрыла Гермиона.
— Директор Дамблдор, по-моему, Гарри воспользовался беспалочковой магией, чтобы спасти Рона из рук этого… Петтигрю… а такая магия нам еще не по возрасту и не по умениям. Посмотрите: он какой-то бледный. Возможно, ему стоит посетить Больничное крыло?
Дамблдор посмотрел на меня. Вид у меня действительно был… хм… Но отнюдь не из-за беспалочкового заклятья: призыв что Гермионы, что Луны я уже отработал, и расход Силы на это действие был вполне умеренный. А вот воспоминание о воткнутом по самую рукоять кинжале… Это было больно, несмотря даже на то, что в реальности никакой раны не было.
— Вы правы, мисс Грейнджер. Мистер Поттер действительно выглядит… не очень хорошо. Не будете ли так любезны Вы, мисс Грейнджер, и… мисс Лавгуд? — Дамблдор удивленно поднял бровь, увидев подпирающую меня Луну, — Да, мисс Лавгуд. Проводите, пожалуйста, мистера Поттера к мадам Помфри. О том, чтобы завтрак вам доставили прямо туда — я распоряжусь.
Когда я, опираясь на прижавшихся ко мне девочек, я вышел из башни Гриффиндор, вслед мне смотрели пораженные до полного офигевания соученики. Хотя отнюдь не все взгляды лучились добротой… но, кажется, и репутации Нового Темного лорда я пока что не заработал. Ну да какие наши годы? Если я не смогу справиться с дневником, то слава Наследника Слизерина меня не минует.
Убедившись, что за нами никто не последовал, Гермиона коснулась меня там, куда ударил клинок последней моей противницы.
— Больно, Гарри?
— От Мастера доставалось и сильнее… — попытался я успокоить и ее и Луну… Кажется, не слишком успешно. — Но это было несколько… неожиданно. И обидно.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:52 | Сообщение # 11 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 9. Скрытые возможности
Лежу. Дышу. Звезды над головой, хотя и тусклые, из-за отсветов большого города, но такие красивые! И шевелиться совсем не хочется… не только из-за того, что с двух сторон ко мне прижимаются красивые девочки: маленькие мы еще, чтобы на такое реагировать, хотя разумом я и помню поцелуи с Джинни… Но потому, что шевелиться попросту больно. Я в очередной раз провалил задание Мастера, и из развалин меня вынесли Гермиона и Луна в «условно мертвом» состоянии. И то «условно» — только лишь потому, что мы и так в Великом океане, Мире мертвых, и умереть здесь окончательно — это надо обладать той еще удачей, и нарваться на того, кто действительно умеет «убивать навсегда». «Не бойтесь убивающих тело…» — вот и не боимся. Но все равно: больно-то как!!!
В этот раз меня гоняли трое высоких мужчин, на глаз — лет за тридцать, с ростовыми щитами, чем-то похожими не то на римские скутумы-переростки, не то на снятые с петель двери, и короткими мечами. Они действовали весьма слаженно, оставляя передо мной стену щитов, старались загнать в угол, где их преимущество в броне и массе стало бы решающим. Однако мне удавалось избегать столь неприятной ситуации, а скорость и подвижность постепенно делали свое дело. И вот один из них допустил ошибку: закрываясь от колющего удара в лицо — он слишком высоко дернул свой щит, и получил удар Луны чуть прямо по поножи. Металлическая гирька промяла защиту и заставила бойца с криком упасть на колено. Кость голени как минимум треснула. Закрывшись щитом, он стал почти неуязвим… но теперь моя победа стала лишь вопросом времени. Двое товарищей не могли оставить его одного: лишенный маневра и флангового прикрытия, страдающий от боли щитоносец стал бы легкой добычей. А время идет. Щиты легче не становятся. И напряжение заставит их рано или поздно совершать новые ошибки. Я же могу держать удобную мне дистанцию, угрожать атакой, не давая расслабиться…
И тут в бой вмешалась еще одна участница. Девочка, пожалуй, даже чуть помладше Луны, едва удерживающая в двух руках короткий, но все равно слишком тяжелый для нее меч. Я лишь отмахнулся от нее, в последний момент повернув Гермиону плашмя… зря, как выяснилось. У нее, в придачу к выбитому мной клинку нашелся пистолет…
— Опять облажались, — усмехнулся Мастер, подходя к нам.
— Опять, — вздохнул я, стараясь не шевелиться. Когда я поймал-таки пулю в грудь, добивали меня ногами.
— Ну, с тобой все понятно. Думаю, в чем ты накосячил — осознаешь и сам, не так ли?
— Оглушить надо было качественнее… — вздохнул я.
— Или убивать, не глядя на пол и возраст: взялся за оружие в бою — значит, уже не ребенок, — жестко сказал Мастер. — Но это тебе будем еще объяснять и объяснять. А вот вы… — он посмотрел на девочек. — Живое оружие существует отнюдь не только затем, чтобы болтаться в руках бойца. Почему вы ему ничем не помогаете?
— Как это «они мне ничем не помогают»? — возмутился я. — Да если бы не они…
— Она, — Мастер ткнул пальцем в Луну, — вполне могла заметить, как твоя противница достает оружие, и предупредить. Кистень был как раз в той стороне. Но вместо этого она смотрела туда же, куда и ты — и пропустила опасность.
— Ой, — потупилась Луна. — Прости, Гарри… я слишком быстро двигаюсь, и у меня начинает кружиться голова — поэтому я и стараюсь смотреть куда-то в одну точку…
— И теряешь весь радиус обзора, — усмехнулся Мастер. — А ведь кистень — это не сабля, которая большую часть времени находится между бойцом и его противником. Ты движешься вокруг Гарри, и должна быть его «глазами на затылке» и не только. Так что тебе надо тренироваться и тренироваться… Через «не могу», борясь с тошнотой… А еще — вы обе не куколки какие-нибудь разряженные. Вы — колдуньи! И можете помогать Гарри, не только удлиняя его руки.
— Но ведь когда я — сабля, у меня нет палочки! — возмутилась Гермиона. — И у Луны, когда она — кистень…
— А разве когда Гарри призывает вас — он выписывает сложные фигуры своей ковырялкой? Или бормочет что-то неудобьсказуемое на мертвых языках? Нет. Он просто зовет — и вы приходите. И это — магия… Или, к примеру… промять металлическую поножу и сломать защищаемую ей ногу, просто ударив легким кистенем — просто невозможно. Не хватит силы удара. Но у вас с Луной это получилось. И «голой физики» здесь не так уж и много.
— Ой, — сказала Гермиона. — Гарри… пожалуйста… призови меня как оружие. Сможешь?
С некоторым трудом я поднялся с выгоревшей травы, и Гермиона оказалась в моей руке. Секунда, и Луна, как и Невилл когда-то, вытягивается и застывает. Петрификус? Молча и без палочки? В тринадцать лет?
Я отпускаю Гермиону, и девочка, исчезнув из моей руки, появляется неподалеку. Она смотрит на меня, на Луну, опять на меня…
— Фините!
Луна, поднявшись, удивленно посмотрела на нас.
— Петрификус? — спросила она
— Прости, Гарри! — Гермиона смотрит на меня с глубоким раскаянием. — Получается, что я могла… Могла парализовать эту су… — Она прикрыла рот ладошкой, не завершив ругательства.
— Герми! — я схватил девочку за плечи, даже не заметив, что сократил ее имя, чего она никогда не любила. Впрочем, сама Гермиона тоже этого не заметила. Она уткнулась мне в плечо и зарыдала. Я гладил ее по голове и шептал. — Герми… успокойся! Ты ни в чем не виновата. Откуда ты могла знать, что это возможно, если никто тебе об этом не сказал?
— Я… — всхлипнула Гермиона, — …я все равно должна была догадаться! Ведь говорила сама, что «логика для волшебников — пустой звук!» И сама так же попалась! Я… прости… прости…
Именно сейчас, удерживая в руках содрогающееся от рыданий тело девочки, я окончательно понял и осознал то, о чем раньше только мимолетно задумывался: дырку от бублика Рону, а не ее. Не отдам! Ни за что не отдам! Моя!
И только утонув в еще поблескивающих слезами карих глазах, я понял, что Гермиона сейчас отчетливо понимает меня. Слышит все то, что я вряд ли когда-либо осмелюсь произнести вслух. Слышит. Понимает. И не возражает.
— Не отдавай, — улыбнулась она сквозь слезы. — Ни за что не отдавай! Ни меня, ни Луну. Мы же ее не отпустим, правда? — Герми на секунду выскользнула из моих объятий, признаться, я даже не понял, каким образом, и притянула к нам ту, о ком говорила. — Она — наша! Мы с тобой ее первые поймали!
Луна замерла в кругу наших с Гермионой рук. Она некоторое время переводила взгляд с меня на Гермиону и обратно, а потом — тоже расплакалась. Впервые за две жизни я видел ее без грустно-веселой, доброй и чуть ироничной маски. Видел Луну такой, какая она есть. И мне захотелось взвыть и дать себе оплеуху. Я научившись понимать ее иносказания, гордился тем, что понимаю саму Луну. Не понимал. Совсем не понимал. И даже связь бойца и оружия — не сделала это псевдопонимание — настоящим. И только сейчас, обнимая сразу двух девочек, я начал чувствовать… нет, не то, что понял, но хотя бы осознал — где проходят границы моих знаний… и, соответственно — где их можно и нужно расширить.
— Не отдадим, — согласился я с Гермионой. — Наша.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:52 | Сообщение # 12 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 10. Утро в Кабаньем замке
Над горами Северной Шотландии медленно разгорался рассвет. Ветер, овевающий наблюдательную площадку на вершине Астрономической башни, был прохладным, чтобы не сказать более. Но я не обращал внимания на его температуру, выискивая в потоках воздуха всполохи цвета. Гермиона лежала у меня на коленях, лаская ладонь шершавым прикосновением. Вокруг другой руки обвилась Луна, бдительно наблюдающая за окрестностями. Мы приходили в себя, отдыхая после медленного танца с тенями, и нам было хорошо втроем.
Лазурная струя ветра коснулась моих глаз, навевая видения Прошедшего-в-Будущем, показывая отражения того, что уже случилось в Десяти тысячах Зеркал. Я-мы смотрим и видим…
По мерцающему, смутному, ежесекундно меняющемуся коридору неторопливо и гордо идет кошка. Она знает, что никто не посмеет ее обидеть, хотя хотели бы многие. Но злопамятный сквиб может обеспечить нешуточные неприятности даже декану, так что с миссис Норрис предпочитают не связываться, и она об этом знает.
Внезапно кошка настораживается, замирает, поводя ушами, и опрометью бросается бежать. По коридору разносится жесткий смешок, как будто несколько человек усмехаются одновременно, и их голоса накладываются, смешиваются друг с другом, резонируют, не давая опознать смеющегося.
— Удрала, паршивка! — Не сразу я осознал, что слова произнесены на серпентарго. Но, поняв это, понял и то, что Луна с Гермионой понимают сказанное так же, как если бы владели языком змей сами. — Ну, да ничего… еще попадется…
Смутно-неопределенная фигура, на ученической форме которой невозможно разглядеть знаки Дома, шагает в коридор, и за ним (или за ней — понять это невозможно) скользит чудовищно огромный змей.
— Хоз-с-с-я-и-нн… — произносит василиск, — … тут раз-с-с-лито… чующ-щ-щ-ее. Надо уходить!
— Надо, — соглашается «хозяин». — Долго удерживать эту дуру я не смогу… пока — не смогу. Возвращайся к себе и жди. Я еще приду к тебе.
— Все-таки «она», — сказал я подругам. — Уже легче. Парней можно отбросить.
— Гарри… — шепчет Гермиона, и я понимаю, что меня в лучшем случае — не поняли. Кажется девочки — в шоке. — …это с этой… тварью ты схватился… тогда, в прошлом будущем?!
— Да, — согласился я. — И именно он тебя чуть было не убил. Так что, если услышите такое шипение… надеюсь, вы его сможете и без меня распознать, — бегите оттуда. Бегите быстро и не оглядываясь. Василиск убивает взглядом, и я не уверен, что новая одержимая Томом сможет сдержать его жажду крови, как это делала Джинни.
— Надо найти эту… куклу, прежде, чем она кого-нибудь убьет! — возмутилась Гермиона. — Я не хочу, чтобы наш Гарри дрался с этой… махиной.
— А я не хочу, чтобы наш, — Луна голосом подчеркнула притяжательное местоимение, — Гарри взял в руки меч Гриффиндора. Кто знает, какой она окажется? Чтобы успокоить гарриных лунопухов — нас с тобой вполне хватит, и лишние нам не нужны.
— Не нужны, — смущенно, но в тоже время твердо заявила Гермиона.
— Хорошие мои… — прошептал я, и сперва коснулся губами холодной стали Гермионы, а потом — теплого кожаного ремешка Луны. Девочки немедленно приняли человеческую форму, и отскочили от меня. Розовый румянец играл на их щечках, придавая девочкам совершенно особенное очарование.
— Холодно как! — сказала Гермиона, не особенно скрывая желание поменять тему разговора. — Гарри! Как ты это терпишь! Пошли отсюда!
Я пожал плечами. В данный момент меня больше занимали разноцветные ветра варпа, чем физическое перемещение потоков воздуха. Алый Акши* играл в салки с коричневым Гуром. И хотя для зелени Гирана было еще рано, серый Улгу одобрительно посматривал на нас. А пурпурный Шаиш и вовсе никогда не оставлял меня с… с тех самых пор…
/*Прим. автора: о разноцветных ветрах варпа и их символике и значении — см. «Либер Хаотика. Тзинч» */
Пока я размышлял о варпе и его изменчивых ветрах, девочки просто утащили меня с площадки башни. Внутри было намного теплее. Осень еще не уступила права зиме, и до времени, когда в коридорах замка придется кутаться в теплые одежды — было еще далеко. Так что девочки быстро отогрелись, тем более что, преодолев смущение, они прижались друг к дружке и ко мне. Хвала Владыке Изменчивых ветров, что в это время его воля не принесла в Астрономическую башню никого еще. Иначе сплетни о нашей связи разошлись бы самые разнообразные. Впрочем, популярностью башня пользовалась в вечерние и предночные часы, когда сюда забредали парочки. Утром же, как правило, башня была пуста, чем мы и воспользовались.
— Завтрак скоро… — произнес голос разума нашей компании, то есть Гермиона Грейнджер. — Уже можно идти в Большой зал, — впрочем, отделяться от нас, чтобы реализовать это разумное предложение Гермиона отнюдь не поторопилась.
Увы, но она была совершенно права. Так что нам все-таки пришлось отделиться друг от друга и двинуться вниз по винтовой лестнице.
Большой зал встретил нас немногочисленными сонными лицами. Впрочем, уже спустя небольшое время, в зале стали собираться и личности, менее склонные к раннему подъему.
Позавтракав, мы с девочками отнюдь не спешили покидать зал. Скоро должна была поступить утренняя почта, и мы ждали свежих газет. Наверняка в них что-нибудь да написали о поимке Питтегрю и новом процессе над Блэком.
Полет сов бесшумен, так что о том, что мои рассуждения недалеки от истины, возвестили удары газетной бумаги по столу. Некоторые, не успевшие закончить завтрак, заполучили свежую прессу прямо в тарелки, чем были почему-то не рады.
Я развернул «Ежедневный пророк». На первой полосе было помещено интервью министра Фаджа относительно сущности реформы налогообложения оборота потенциально опасных алхимических ингредиентов, таких, как шкура бумсланга. Колдография показывала, как Корнелиус Фадж на фоне золотого фонтана в атриуме Министерства гордо смотрит на журналиста и величественным жестом поясняет какое-то особенно тонкое место в принятых постановлениях. Признаться, в налогообложении я не разбираюсь от слова «совсем», но словосочетание «шкура бумсланга» меня по понятным причинам заинтересовало. И я попытался прочитать передовицу. Признаться, если исключить славословия журналиста в адрес мудрости и дальновидности министра, понял я немногим больше, чем если бы статья была написана на китайском языке. Разве что буквы знакомые.
— Гарри! — встревоженно дернула меня Гермиона. — Смотри!
Она развернула газету последней страницей ко мне, и ткнула пальцем в заметку, обведенную черной рамкой. Я вчитался… и чуть не выпустил газету из рук. Некролог гласил:
«Вчера в камере временного содержания Министерства скончался Сириус Орион Блэк, переведенный туда для повторного разбирательства его дела в связи со вновь выяснившимися обстоятельствами».
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 16:59 | Сообщение # 13 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 11. Вина и невинность
Завтрак завершился неожиданно. К нам, застывшим в шоке над газетой, подошел Дамблдор.
— Гарри, должен сказать, что сегодня тебе не придется посещать занятия.
— Почему? — удивился я.
— Тебе придется выступить перед судом Визенгамота… — я напрягся. Воспоминание о прошлом «выступлении перед Визенгамотом» не грело меня никоим образом. — …как свидетелю, только как свидетелю, — поспешил успокоить меня директор. — Только, пожалуйста, если тебя не будут спрашивать впрямую — не упоминай о своих столь… правдивых и сбывающихся снах.
— Почему? — заинтересовалась Гермиона.
— Потому что в такое мало кто поверит, а многим из наших противников это даст возможность обвинить Гарри в…
— Невменяемости? — закруглила паузу моя подруга.
— В лжесвидетельстве, — возразил директор. — Скажут, что Гарри дает ложные показания под присягой, чтобы кого-то выгородить.
— Пусть дадут веритасерум и убедятся, что я говорю правду, — в запальчивости воскликнул я.
— Не думаю, — покачал головой Дамблдор, — что именно тебе стоит прибегать к ТАКОМУ методу доказательства своей правоты. Ведь речь пойдет о Волдеморте, и ты под действием зелья, вряд ли сможешь сдержаться и не рассказать о прошлом его появлении в школе. А там… Обвинение в убийстве преподавателя, разбирательство… В общем, в лучшем случае, в следующем году тебе придется снова учиться на втором курсе.
— Хорошо, — нехотя согласился я, — если прямой вопрос не будет задан — я не стану упоминать сновидения. Но разве те, кто слушают сейчас наш разговор…
Я оглянулся и с удивлением увидел, что нас отсекает от остального зала мутная стена цилиндрической формы. Увидев мое ошеломленное лицо, Дамблдор улыбнулся.
— Насколько я понял, ты склонен доверять мисс Грейнджер и мисс Лавгуд даже те тайны, которые так старательно скрываешь от школьной администрации, — пламя летающей свечи бликов отразилось в его очках. — А остальные просто ничего не слышат… и не смогут понять, даже если умеют читать по губам: Сфера конфиденциальности искажает изображение.
— Почему «сфера», когда «цилиндр»? — заинтересовалась Гермиона.
— Традиция, — пожал плечами Дамблдор. — Логически объяснить нельзя. Только запомнить.
— Господин директор, — начал я, — а на суде будут рассматривать убийство Сириуса?
— Убийство? — удивленно поднял бровь Дамблдор.
— Не будете же Вы меня уверять, что то, что Сириус умер прямо на пороге освобождения — случайность?
— Не буду, — посмотрев мне в глаза Дамблдор сгорбился, и как будто даже постарел.
Я же чуть не взвыл, осознав мысль, от которой до сих пор успешно прятался: кто бы не дал Сириусу яд, не бросил заклятье или не приказал сделать первое или второе, но убил его я. Убил своей глупой выходкой, не подумав о том, что раз Сириус столько лет просидел невиновным — то это кому-то нужно. Иначе его в самом начале допросили бы с веритасерумом и во всем разобрались! Но кто-то, облеченный властью или имеющий соответствующее влияние этого не хотел…
— Гарри, — прервал мои мысли Дамблдор, — если хочешь, я могу дать Непреложный обет в том, что не имею никакого отношения к смерти Сириуса Блэка.
— Не убивали сами, не приказывали убить и никому не намекали на желательность такого исхода? — вскинулся я, и охнул. — Но как…
— Ты слишком громко подумал об этом, — грустно усмехнулся Дамблдор. — И, хотя я и пытался закрыться — мне это не удалось, как не получится, заткнув уши, не услышать того, о чем орут с помощью Соноруса.
Я вздрогнул, сообразив, о чем еще я мог «слишком громко подумать»… и мое сознание немедленно утонуло в переливах цвета Изменчивых ветров.
— Неплохая защита, — сказал Дамблдор, продемонстрировав, что продолжает читать меня. — Но, на всякий случай, возьми в библиотеке книгу профессора Снейпа «Туман, стены и зеркала» — там можно многое узнать о сознании и его защите. А насчет твоей формулировки… Увы, но я могу быть уверен только в том, что не убивал и не приказывал. В том, что никто из тех, с кем я говорил, не принял ничего из сказанного мной за намек на желательность случившегося — я поручиться не могу. Люди иногда понимают сказанное ну очень странно. И если уж ты, Гарри, решил, что Сириуса посадил я — то кто-то в Министерстве, где я обсуждал сложившуюся ситуацию вполне мог решить, что когда я говорю «Блэк должен прибыть в суд», то имею в виду «Он не должен там оказаться ни при каких обстоятельствах».
— А Вы не сажали? — решил уточнить я.
— Ситуация казалась слишком очевидной… — начал Дамблдор, но я перебил его.
— Слишком очевидной, чтобы допросить схваченного шпиона? Слишком очевидной, чтобы попытаться выяснить, какие задания давал ему Тот-кого…. Волдеморт? Слишком очевидной, чтобы попытаться узнать: нет ли других предателей?
— Увы, — пожал плечами директор. — Тогда как раз закончилась война. А переход от войны к миру — это всегда гора головной боли. К тому же тогда я был еще не Верховным чародеем Визенгамота, а всего лишь одним из рядовых членов, и присутствовал далеко не на всех заседаниях. Так что, узнав, что Блэка отправили в Азкабан — я был уверен, что все необходимые процедуры были проведены в полном соответствии с законом. А вот когда мне доверили пост Верховного чародея… Да, я должен был проверить, но увы, просто не подумал об этом.
— Значит, мне в любой ситуации придется учитывать о том, что Вы можете «не подумать» о чем-то, что может спасти Рона, меня, Луну, Гермиону…
— Увы, — вздохнул Дамблдор. — Я понимаю, почему ты пришел к таким выводам. И, признаю, что сам виноват в сложившейся ситуации… И что бы я сейчас не сказал — это вряд ли убедит тебя. Опровергнуть твои выводы может только будущее…
Я вспомнил будущее, о котором заговорил директор. Вспомнил Тедди и Люпина, стираемых из реальности потоками Света, вспомнил удар Звездного… И решительно уставился в пол. Не хватало еще, чтобы директор прочел и эти мысли.
А с другой стороны… Я обвинял Дамблдора, а сам-то… Ведь, как ни крути, а смерть Сириуса — это мой косяк, даже если убил не Дамблдор. Ведь мог же дождаться побега, а потому уже вылезать со своим разоблачением — тогда добраться до Сириуса было бы сложнее… Но увидел крысу — «от радости в зобу дыханье сперло»*, и пошел каркать направо и налево! Вот и докаркался. Так какое же я имею право обвинять?!
/*Прим. автора: Гарри вспоминает не басню Крылова, но более известное в Британии произведение Эзопа с тем же названием*/
Мой приступ самообвинений был прерван тем, что девочки подошли ко мне и крепко обняли. Их тепло и поддержка удержали меня от истерики.
— Господин директор, — начал я, — а нельзя ли…
— Увы, нет, — понял меня с полуслова Дамблдор. — Заседание будет закрытое. Туда даже журналистов не пустят, не говоря уже о посторонних зрителях. К тому же мисс Грейнджер сможет поделиться с тобой конспектом сегодняшних лекций и заданиями.
Я вздохнул. Жаль, конечно… Но ничего не поделаешь. Зато я обернулся к девочкам и в свою очередь обнял их обеих. И в этот самый момент отходящий директор снял Сферу конфиденциальности…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:00 | Сообщение # 14 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 12. Суд
Визенгамот собрался отнюдь не в том подземном зале, где в будущем рассматривали дело о незаконном колдовстве несовершеннолетнего. Мраморный, ярко освещенный зал буквально подавлял своим величием. Кресла витенов*, обитые роскошной красной замшей, амфитеатром поднимались от центрального возвышения для выступающего к стенам. Балкончик для посетителей, походивший по периметру зала, был пуст в связи с закрытым характером сегодняшнего заседания.
/*Прим. автора: витен — участник витенагемота, «собрания мудрецов», которое в свое время возложило корону Англии на голову Кнута Великого. Я предполагаю, что Визенгамот магического мира — прямой наследник того собрания*/
Дамблдор проводил меня к скамье для приглашенных участвовать в заседании свидетелей и экспертов, и удалился на свое место в первом ряду.
Зал постепенно заполнялся. Видимо, сегодняшняя повестка вызвала интерес, так что витенов собралось существенно больше, чем когда-то судили меня. Впрочем, может быть что сыграло свою роль и то, что заседание не было внезапно и без предупреждения перенесено, и все, кто желал участвовать — успели добраться.
Как подросток, «впервые оказавшийся в столь высоком собрании», я сидел, извернувшись на скамье, и откровенно пялился на собирающихся заседателей. А потому от моего внимания не ускользнул момент, когда в зале появились светлые головы Люциуса и Драко Малфоев. А девочек не пустили… Впрочем, что в магическом обществе некоторые равнее других — не новость.
Драко устроился рядом со мной, гордо делая вид, что на скамье он сидит один и никакого меня рядом не наблюдается. Признаться, это меня слегка удивило. Чтобы Малфой — и не стал цепляться и оскорблять? Когда вернемся в Хогвартс — надо будет поинтересоваться у Хагрида, как там здоровье Норберта? А то мне что-то тревожно…
— Сегодня мы собрались, чтобы разобрать дело столь чудовищное, что оно угрожает самым основам принятой нами системы правосудия! — начала вступительную речь Амелия Боунс, сверкнув моноклем. Собрание тихо зашелестело, причем прослеживались как возмущенные, так и одобрительные нотки.
Примерно пятнадцать минут глава ДМП рассказывала присутствующим о том, как она «за все хорошее против всего плохого», при этом почти не касаясь сути дела. Но вот вступительная часть подошла к концу, и начался конструктив.
— Мистер Поттер! — шелест в зале усилился.
Я встал за кафедру и приготовился отвечать на вопросы. Крутиться пришлось как ужу на сковородке, чтобы, не сказав ни слова прямой лжи — не раскрывать источников информации. Потому как тут Дамблдор прав. Если рассказать как есть — признают если не злонамеренным патологическим лгуном, так сумасшедшим (причем одно другого н исключает). Знаем. Проходили уже. Снова наступать на эти грабли — неохота.
Закончились мои показания отбытием Петтигрю в компании Макгонагалл в Министерство. К счастью, уточнять степень повреждений, нанесенных Питеру, и их «уместность и обоснованность», равно как и придираться к возможному «превышению необходимой самообороны» — никто не стал.
Потом Амелия Боунс сообщила собранию, что не существует протокола заседания Визенгамота, которое осудило бы Сириуса Ориона Блэка законным образом, и вызвала в качестве свидетеля по делу Блэка Питера Питтегрю. В зале собрания ему влили веритасерум, и допросили, выяснив, что Питер был Пожирателем Смерти с октября 1979 года. Что он был назначен Хранителем Тайны Поттеров. Что он выдал Тайну Тому-кого-нельзя-Называть. И что он присутствовал, когда Волдеморт пришел убивать моих родителей и в панике бежал оттуда, забрав палочку Волдеморта. Правда, своей вины в убийстве двенадцати магглов Питтегрю не признал, сказав, что заклятьями кидались они оба, и кто именно влепил бомбарду в газовую трубу — он сказать не может.
— Таким образом, — поднялась со своего места Амелия Боунс, — следует признать, что Сириус Орион Блэк невиновен по большинству предъявленных ему обвинений. Что же до гибели двенадцати магглов, то следует признать, что оба участвовавших в перестрелке применяли опасные заклятья «сознавая возможность наступления последствий, но пренебрегая ими». Таким образом, и Блэк, и Петтигрю оба виновны в убийстве и нарушении Статута Секретности. Следовательно, я рекомендую суду признать эти факты, и назначить Сириусу Блэку наказание в виде десяти лет лишения свободы с содержанием в замке Азкабан. Поскольку в рамках досудебного разбирательства обвиняемый уже находился в заключении дольше этого срока — он должен быть освобожден в зале суда, а ему, или же его наследникам — выплачена компенсация за год, незаконно проведенный в Азкабане. Вину же и наказание Питера Питтегрю следует рассмотреть на отдельном заседании Визенгамота, приобщив к материалам дела протокол показаний мистера Поттера на сегодняшнем заседании, чтобы не отрывать мальчика от учебы.
Возражений ни у кого н нашлось. И только после голосования поднялся министр Фадж.
— Господа. Я рад, что сегодня исправлена чудовищная ошибка, допущенная прошлой администрацией. Однако в связи с присуждением мистеру Блэку компенсации — возникает вопрос о том, кому ее следует выплачивать. Сириус Орион Блэк умер, не оставив наследников…
Двери зала заседаний открылись, и на пороге оказался гоблин. При замолкшем зале он прошествовал к кафедре. Если бы Фадж был достаточно сильным волшебником, чтобы сдвинуть взглядом хотя бы песчинку — от гоблина осталась бы разве что горка праха. Встав за кафедру, гоблин заявил:
— Я Нагнок, поверенный и управляющий счетами древнейшего и благороднейшего дома Блэк, свидетельствую и готов подтвердить Непреложным обетом, что достал этот документ, зарегистрированный в «Списке имущества, доверенного на хранение банку Гринготтс древнейшим и благороднейшим домом Блэк» как «Завещание Сириуса Ориона Блэка» из семейного сейфа Блэков и доставил в это собрание, не повредив печатей.
Обет ему пришлось принести, так как желающие усомниться в его слове — нашлись немедленно. Судя по взгляду, который гоблин бросил на неверующих — появляться в Гринготтсе им в ближайшее время не стоило. Условия любых договоров с гоблинами для них будут не менее, чем «кабальными». Тем не менее, оспорить подлинность завещания не удалось, как этого не хотелось рисковым ребятам.
Завещание вскрыли и зачитали. Оказалось, что за исключением небольших сумм «Ремусу Люпину и Питеру Питтегрю» свое «движимое и недвижимое имущество» Сириус завещал «Джеймсу и Лилии Поттерам», а если они умрут раньше него — «их сыну Гарольду».
Незнакомый витен вскочил со своего места, как подброшенный пружиной.
— Гарри Поттер — не является кровным родственником Блэкам, Поттеры — не входят в число «Тридцати священных», а Сириус Блэк — был выжжен с гобелена. Нам следует признать завещание — ничтожным, а дом Блэк — пресекшимся, и выморочное имущество…
— Помолчите, Трэверс, — со своего места поднялся Малфой. — Ваш род не насчитывает и двухсот лет, а Вы — плохо разбираетесь в законах и традициях, применимых в данном случае и не должны выступать по этому вопросу, — Трэверс буквально упал в кресло, а Малфой, между тем, продолжал, — Вальпурга Блэк, будучи женщиной, не могла быть главой рода при живом наследнике — мужчине. Так гласит Салический закон. Следовательно, выжигание Сириуса Ориона Блэка с семейного гобелена — всего лишь ее частное мнение, а не решение Дома. «Справочник чистокровных волшебников» — не является юридическим документом, и отсутствие в нем упоминания Поттеров — всего лишь свидетельство личных разногласий тогдашнего Главы Дома Поттер с Кантакерусом Ноттом. Так же кровное родство мистера Гарольда, внука Дореи Поттер (в девичестве — Блэк) с домом Блэк — несомненно, — Трэверс покрылся пятнами. Малфой старательно втаптывал его в грязь. — Таким образом я, как глава Дома Малфой, рад первым приветствовать нового главу Дома Блэк.
И Малфой-старший склонил свою породистую голову.
Признаться, я с радостью полюбовался бы на совершенно неаристократически отпавшую челюсть Драко… если бы сам находился в хотя бы чуть лучшем состоянии. Что это такое вообще происходит?! МАЛФОЙ помогает МНЕ?! Тут впору уже не у Хагрида здоровьем Норберта интересоваться, а через Рона осведомляться у Чарли Уизли — не провалился ли их питомник целиком в тартарары к Темным Магистрам!!!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:02 | Сообщение # 15 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 13. Дом Малфой. Интерлюдия
— Отец! — взвыл Драко, когда они оказались на площадке для аппарирования Малфой-мэнора. — Почему ты так поступил? Мы ведь могли объединить два Дома, стать сильнейшими и богатейшими… А ты все это отдал! И кому?! Поттеру! Этому…
Белобрысый мальчишка резко замолчал, натолкнувшись на холодный взгляд отца.
— Драко, сын мой. Ты ведешь себя, как и подобает настоящему гриффиндорцу, — Драко застыл, в ужасе и изумлении глядя на главу Дома Малфой. — Ты уверен, что Шляпа не ошиблась, отправив тебя на Слизерин? Может быть, мне стоит обратиться к Дамблдору с просьбой провести перераспределение? Думаю, в ТАКОЙ просьбе директор школы мне не откажет!
— … — Драко мог только хлопать глазами и в ужасе отрицательно дергать головой.
— Хорошо, — кивнул скорее сам себе, чем сыну, Люциус. — Я вижу, что ты меня понял. Тогда я постараюсь тебе объяснить, почему я все-таки поступил именно так, а не иначе. Ведь ты — мой сын и наследник. Когда-нибудь Дом Малфой перейдет к тебе, и ты должен знать, как не попадаться в ловушки, вроде той, которой мы избежали, даже если приманку туда положили очень жирную.
— Ловушки? — удивился Драко, шагая к по мраморной колоннаде ко входу в родной дом. Сегодня он обратил внимание, насколько эта колоннада похожа на коридор, ведущий к главному залу заседаний Визенгамота. Вряд ли это было случайностью…
— Именно, — кивнул ему отец. — Но начнем с меньшего. Запомни, сын. Наше общество устроено так, что всегда полезно располагать репутацией хранителя традиций и устоев. Да, радикалы могут поднять волну… но любой шторм рано или поздно утихает, и власть снова оказывается в руках хранителей. А уж хранят они старые традиции, или новые, вынырнувшие из кровавой пены прошедшего шторма — уже дело случая, и надо быть готовым к любому из этих вариантов
— Да, но… — начал было Драко, но был перебит отцом.
— Второе, — с нажимом произнес Люциус. — Тебе, как наследнику, и, в будущем — главе Благородного Дома следует отучаться думать как последнему магглу — о часах и минутах, и начинать думать о поколениях и десятках лет. Прими мы ту подачку, которую руками идиота Трэверса нам попыталось впихнуть Министерство — и рано или поздно кто-нибудь попытается объявить пресекшимся Дом Малфой, чтобы получить «выморочное имущество». А уж к чему прицепиться — найдут, можешь мне поверить. Нет уж! Такие щели следует затыкать сразу же, даже несмотря на упущенные выгоды. Министерство захотело получить прецедент вмешательства в наследование? Чтобы чиновники-в-лучшем-случае-полукровки решали, кто достоин наследовать, а кто нет?! Бронепоезда нужно давить, пока они еще чайники!
Люциус усмехнулся. В свое время его отец, Абраксас Малфой, будучи только наследником, отправился в Южную Африку, привлеченный известиями о найденных там алмазах*. Обратно в Англию он вернулся с настоящими сокровищами, как материальными, немало поправившими несколько пошатнувшееся финансовое положение Дома, так и нематериальными: драгоценными знаниями.
/*Прим. автора: и я бы не был уверен, что в Англо-Бурской войне Абраксас Малфой участвовал на стороне Соединенного Королевства. По крайней мере, привезенная им поговорка намекает на обратное. Ведь бронепоезда для охраны своих коммуникаций использовали именно английские войска*/
— Но разве титул и богатство Блэков не стоят… — начал было Драко, но снова был перебит.
— А вот теперь — о титулах, и, особенно — богатстве. Допусти я, чтобы Дом Блэк был объявлен пресекшимся — и большая часть имущества осела бы в казне Министерства. Нам достались бы жалкие крохи, которые, к тому же, ушли бы на борьбу за этот самый титул, да еще и не хватило бы.
— На борьбу? — удивился Драко. — Ведь мама же…
За разговором отец и сын дошли до гостиной, где с удобством расположились возле камина. Домовик в белоснежной наволочке с вышитым золотой нитью гербом дома Малфой, подал Люциусу бокал вина умопомрачительной выдержки и такой же стоимости, а его наследнику — сок. С его исчезновением разговор был продолжен.
— Разумеется — на борьбу, — Люциус пригубил вино и довольно кивнул головой. — Слишком многие, истекая слюной, мечтают о богатствах, накопленных Домом Блэк за его длинную историю. А число кровных родственников Дома, можешь мне поверить, мало чем отличается от общего числа чистокровных волшебников, причем не только на Островах, но и на Континенте. Драка была бы страшная. И чтобы вырвать хоть что-то, а главное — не дать усилиться нашим врагам, пришлось бы еще и залезть в непомерные долги, причем такие, которые не выплатить золотом, сколько его не навали.
Люциус снова отхлебнул вина и довольно зажмурился. Его сын судорожно сжимал в руке бокал с соком, из которого до сих пор не сделал ни одного глотка. Обида за отвергнутую дружбу до сих пор жгла младшего Малфоя, толкая временами на не самые продуманные поступки.
— Но ведь теперь все достанется этому…. — Драко, судорожно сглотнув, проглотил несколько слов, которые при отце произносить явно не стоило.
— Именно, — милостиво кивнул Люциус. — И если бы Дом Блэк падал в какие-нибудь другие руки — мне пришлось бы вступить в борьбу, невзирая ни на какие издержки. Но юный Поттер подвернулся удивительно вовремя. Я смог избежать схватки, продемонстрировал некоторую… лояльность Дамблдору, лишил Министерство козыря, который в будущем мог оказаться очень важным… и отнюдь не отказался от борьбы за Дом Блэк!
— Как это?! — вскрикнул Драко. Сложившаяся было картина мира, снова рассыпалась в его сознании.
— Я всего лишь отложил ее основной этап до тех пор, пока юный герой, Мальчик-который-Выжил, не будет убит вернувшимся Темным Лордом. А к тому времени число претендентов на титул и богатства Блэков — уменьшится, скажем так, по естественным причинам.
Драко в несколько глотков выпил сок. Его глаза горели огнем искреннего восхищения. Его отец, как и всегда, оказался самым хитрым, коварным и дальновидным!
— И еще… — неторопливо произнес Люциус, отставляя бокал с вином. — Должен тебе сказать, что тебе придется в дальнейшем проявлять подобающее уважение к главе Древнего и Благородного Дома, как бы ты к нему не относился, и какое бы будущее его не ожидало. Милосердие всегда одержит победу!* А пока — собирайся, сын. Тебе пора возвращаться в Хогвартс.
/*Прим. автора: Sanctimonia vincet semper. ПоттерВики утверждает, что именно эта фраза — девиз Дома Малфой*/
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:02 | Сообщение # 16 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 14. Оружие
Поздняя осень в Шотландии, как, впрочем, и в южной Англии — время довольно грустное. Листья с деревьев уже облетели, но снега еще нет, и хмурое, серое небо тяжело нависает над самыми вершинами окрестных гор. Сидеть на холодной и мокрой земле не слишком приятно, так что Гермионе пришлось найти в библиотеке несколько соответствующих ситуации заклинаний, благо были они в общедоступной части библиотеки, и не пришлось светить разрешение на доступ в Запретную секцию, подписанное профессором Локхартом. Преподаватель ЗоТИ был так рад, что у него попросил автограф сам Мальчик-который-Выжил, что даже не посмотрел: на чем именно он расписывается. Конечно, когда Локарта выгонят, а то и арестуют — его разрешение превратиться в простую бумажку, но все, что нам надо было в Запретной секции — мы уже нашли, а если потребуется что-то еще — придется что-нибудь придумывать…
А вот заклинания для обустройства места для осеннего пикника мы все трое уже выучили и отработали, так что ни мокрая земля, ни мелкий, противный дождь не мешали нашей небольшой компании. Я сижу на пожухлой траве на берегу Черного озера. Луна обнимает меня со спины, и, положив голову мне на плечо, любуется на обнаженную Гермиону, лежащую у меня на коленях. По ее совершенным формам я неторопливо провожу мягкой замшей смоченной оружейным маслом.
На самом деле занятие это не особенно осмысленное. В моих руках что Луна, что Гермиона появляются в настолько идеальном состоянии, что у Луны даже пропал старый шрам от полученной когда-то давно травмы, а у Гермионы — исчез шов от операции. Но Гермиона вычитала, что за оружием необходимо ухаживать, и потребовала, чтобы я уделял им свое внимание. Я, конечно же, был совершенно не против. Благо, многие чистокровные волшебники имеют коллекции холодного оружия, доставшиеся им от благородных предков, и заказать нужные предметы совиной почтой труда не составило. Услуга доставки присутствовала во многих магазинах Косого, и даже Лютного переулков, но пользовались ею немногие. Волшебники предпочитали переместиться тем или иным способом и совершать покупки, выбирая нужные им вещи лично, а не по каталогу. Но, с учетом того, что в своих перемещениях я был, скажем так, несколько ограничен, подобная доставка стала для меня настоящим спасением. И каталоги множества лавок прочно заняли свое место в моем сундуке.
Необходимость тратить около часа в день на уход за девочками совершенно не напрягала. Тем более, что когда я занимаюсь одной из девочек, вторая — старательно обнимает меня, наблюдая за священнодействием. И пусть на что-то большее мне еще долго не приходится рассчитывать, но получать удовольствие мне это никоим образом не мешает.
— …и тогда, — продолжил я рассказывать о случившемся вчера, — Дамблдор переместил меня ко входу в Гринготтс. Представляете, его даже не пустили в кабинет Нагнока! Сказали, что он не является моим опекуном, а маггла туда и вовсе не пустят, так что делами рода Блэк придется заниматься мне лично. Кажется, директору это не понравилось. Честно говоря, я мало что понял в том, что рассказывал мне Нагнок… но если я не понимал, что именно мне суют на подпись — то не подписывал. Так что, Гермиона, — обратился я к сабле, аккуратно проводя замшевой тряпочкой по клинку, — тебе с Луной еще придется помогать мне разбираться в документах. Нагнок обещал прислать мне те, которые можно пересылать совиной почтой… а с теми, которые нельзя — придется поработать летом. Поможете?
— А нас пустят? — заинтересовалась Луна. — Если даже Дамблдора не пустили?
— А я вас уже записал как моих советников, — улыбнулся я в ответ, убирая замшу в специальный чехол. — Так что пустят.
Гермиона исчезла у меня с колен, появившись рядом. Девочка оправила немного задравшуюся мантию, и уселась рядом с нами.
— Поможем, конечно. Только надо будет сходить…
— …в библиотеку! — в два голоса перебили ее мы и дружно рассмеялись.
— …к леди Аметист, — закончила свою фразу Гермиона, деланно надувшись. Впрочем, установившаяся между нами связь подсказывала мне, что на самом деле Гермиона ничуть не обижается.
— А еще… — продолжил я свой рассказ, — Нагнок рассказал мне, что представитель Министерства намекал ему, чтобы завещание Сириуса «заиграли». Я спросил у него: почему он в таком случае поступил так, как поступил? Сначала он что-то говорил о чести, о достоинстве… но потом, видя, что я не очень ему верю, усмехнулся, и сказал, что «Министерство сегодня одно, а завтра другое. А вот те, кто обратился к Гринготтсу с иной просьбой — могут ЗАТАИТЬ и ПРИПОМНИТЬ даже через тысячу лет». Я думаю, что это была леди Аметист.
— Ты точно процитировал Нагнока? — встревоженно поинтересовалась Луна.
— … — я задумался, вспоминая. — Вроде точно, а что?
— Легкомыслы подсказывают мне, что «те» и «могут» — это множественное число. А «леди Аметист» — единственное…
Мы дружно задумались. В принципе, это было не первым намеком на то, что леди действует отнюдь не в одиночку, и ее круг общения отнюдь не замыкается на мертвых душах, которым нет хода в реальный мир. Впрочем, непосредственно сейчас это ничего не меняло.
Я сделал жест рукой, показывая, что теперь настала очередь Луны принимать ежедневные процедуры, но девочка покачала головой, не спеша превращаться. Я вопросительно поднял бровь.
— Малфой! — произнесла Луна одними губами.
Я оглянулся. И правда — к нам от Хогвартса двигался Драко Малфой в сопровождении своих неизменных «телохранителей». И как только Луна его заметила? Ведь они шли так, что были у нас практически за спиной! Впрочем, после взбучки от Мастера Луна старалась научиться замечать все, что видит хотя бы краем глаза, и расширять поле зрения, насколько это только возможно.
Я проверил палочку, закрепленную со внутренней стороны мантии специальными чарами и стал припоминать некоторые приемы из тех, которым меня учили на занятиях во владениях леди Аметист.
— Лорд Блэк, — Малфой остановился, немного не доходя до нас. Кребб и Гойл довольно аутентично делали вид, что их изготовили без единого гвоздя, одним топором, — отношения наших Домов всегда были дружественными, о чем свидетельствует и брак моей матери, урожденной Блэк. Наша же недостойная ссора омрачает этот давний союз. Я хотел бы предложить оставить в прошлом наши размолвки, вызванные моей обидой за отвергнутую Вами дружбу, и продолжить отношения с чистого листа.
Хороший ход. Малфой аккуратно обвинял меня в нашей вражде, и если я сейчас соглашусь с его предложением — окажусь должен. А если не соглашусь — стану инициатором нового витка противостояния. Впрочем… есть у меня и ответ на такой случай. Я поднялся.
— Если Вы оставите манеру отпускать унизительные замечания в адрес близких и дорогих мне людей, — вернул я подачу, напомнив, что именно Малфой при нашей первой встрече сформировал мое мнение о нем, обругав Хагрида, — то я не вижу причин продолжать вражду.
По заледеневшему на мгновение лицу Малфоя, я понял, что удар достиг цели. Впрочем, на его действия это не повлияло. Он решительно протянул мне руку, и я пожал ее.
— Помнится, при нашей прошлой встрече Вы обещали рассказать мне, что некоторые семьи волшебников лучше других, и о том, почему они лучше, — сказал я «демонстративно стирая» год «общения». — К сожалению, тогда у нас не получилось. Возможно, еще можно исправить это упущение?
Не так давно Гермиону очень обидели и возмутили слова леди Аметист, что «не обо всем можно узнать из книг». Впрочем, леди немедленно представила доказательства того, что о многих важных вещах в книгах просто не пишут. И отношения между богатыми и влиятельными семьями волшебного мира, увы, в список таких «умалчиваемых» вещей однозначно входили. Так что упускать возможность узнать об этом из осведомленного, хотя и заведомо пристрастного источника — не стоило.
Гермиона двумя взмахами палочки расширила нашу «площадку для пикника», и Драко устроился рядом с нами. Его сквайры заняли место у него за спиной. Девочки зеркально отразили их положение, изобразив картинку «лорд со свитой». При этом я четко ощутил их веселье.
— Полагаю, — начал Драко, при этом из его речи куда-то делись растянутые гласные, к которым я, признаться, уже привык, — что начать стоит с дома Блэк, Древнейшего и Благороднейшего…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:09 | Сообщение # 17 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 15. Чип и Дейл спешат на помощь
Разговор с Драко получился… интересным. Не начни леди Аметист давать нам, всем троим, уроки «размышлений», как она выразилась, я бы и половины просто не понял. Вот что бы я подумал раньше, услышав, что «на приеме у Гампов разразился скандал из-за того, что глава дома Гринграсс положил вилку зубцами в сторону главы Дома Нотт»? Покрутил бы пальцем у виска, и подумал «ну и придурки эти аристократы!» А вот сейчас я сам — аристократ и глава Древнейшего и Благороднейшего дома. И приходится разбираться. Направление символического оружия в сторону главы иного Дома — фактически объявление о конфликте. Использована вилка, а не нож — конфликт частный и дипломатический, без желания переводить в область кровной мести. Возможно — отказ в помолвке? Не уверен. Но как предположение — имеет право на жизнь. А из списка присутствующих на приеме и описания их реакции — вполне можно вычислить предполагаемых союзников и противников того или иного Дома.
Слегка оглянувшись, я обратил внимание на пустой взгляд Гермионы. Значит — она в трансе и запоминает все. Дословно. Это хорошо! Кто знает, сколько таких вот намеков мы могли бы и не заметить. А теперь — она запишет, мы все втроем проанализируем… и принесем результаты анализа леди Аметист — может, еще чего-нибудь подскажет? Ведь наверняка мы не все поняли, что услышали.
— Гарри! — Рон появился внезапно.
Позор мне! Нет, понятно, что Гермиона, погруженная в транс, не заметила приближение рыжих, но почему Джинни с братом я не заметил, пока они не подошли в упор?
— Прости, Гарри, — шепнула мне Луна. — Но Малфой так интересно рассказывал… Он даже натолкнул меня на мысль, где именно искать морщерого кизляка и как его выманивать!
Нда… С одной стороны, то, что не один я облажался — должно было бы меня успокоить. Но с другой… Луна… она и так «девочка-не-здесь»*, и я не должен полагаться на то, что она заметит опасность! Не должен.
/*Прим. автора: привет тебе, «Танцующая на воде», жаль, что ты замерзла…*/
— Гарри! — повторил Рон. — Что этот белобрысый…
Малфой посмотрел на меня, вопросительно подняв бровь. Я вздохнул.
— Рон, пожалуйста… Мы с наследником Малфоем договорились, что он не будет оскорблять моих друзей, а я не буду продолжать вражду с ним. Но если ТЫ будешь оскорблять его — мне трудно будет требовать от него исполнения наших договоренностей в отношении тебя. Это будет… не по-гриффиндорски.
— Гарри, — покачал головой Рон, — ты прямо как чистокровный засранец заговорил. «Наследник Малфой», «требовать исполнения договоренностей»…
Я пожал плечами. Я еще не настолько хорош, чтобы мгновенно и без усилия переключаться с «политик-мода» на «общение с друзьями». Тем более, что девочки отнюдь не поспешили сменить конфигурацию, продолжая изображать из себя «послушную свиту гордого лорда».
— Почему это лорд Блэк, глава Древнейшего и Благороднейшего дома, не должен говорить так, как это полагается волшебнику его положения? — поинтересовался Малфой куда-то в пространство, старательно не глядя на Рона. Ни одно слово из произнесенных им нельзя было однозначно определить как «оскорбление», но вот все вместе, да еще в сочетании со взглядом, направленным как бы сквозь рыжего… В общем, неудивительно, что Рона затрясло от ярости.
— Рон, — я попытался придержать готового взорваться друга. — Его отец сильно помог мне тогда, когда мог не только не помочь, но сильно навредить, получив от этого немалую выгоду… — лицо Малфоя на мгновение дрогнуло. Только на мгновение. Но я это запомню. Кажется, с выступлением старшего Малфоя все не так просто…
— Так ты… — захлебнулся возмущением Рон. — …ты просто из-за денег…
— Братик… — Джинни выглянула из-за брата, залилась краской и снова спряталась, — …а почему с Гарри сразу две девочки? Разве так можно?
Свечение лица Джинни окутало фигуру Рона ярко-алым ореолом на фоне темнеющего неба… Хотя, наверное, это мне показалось. Ведь такого просто не может быть…
— А почему бы и нет? — Гермиона шагнула чуть вперед, уничтожая дистанцию между мной и собой, обняла меня сзади за пояс, и положила голову мне на плечо. — Если нас все устраивает?
— С серебряными лунопухами так приятно играться, — подтвердила Луна, обнимая меня с другой стороны. — Втроем.
Глаза Малфоя горели восхищением и жгучей завистью. Кажется, у девочек первого и второго курсов Слизерина, давно уже нацеливавшихся на Серебряного принца, и, особенно — у Панси, завтра будет нелегкий день… А может быть, этот нелегкий день будет предварен еще и нелегким вечером. В свите Малфоя явно только что появились две-три дополнительные вакансии, и за их заполнение в серебряно-зеленом серпентарии начнется настоящая схватка.
Джинни пискнула, и умчалась куда-то по направлению к замку. Рон остался стоять, открывая и закрывая рот. Вот в тех взглядах, которые бросал на меня друг (увы, но похоже — бывший), радости и восхищения не было. От слова «совсем».
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:10 | Сообщение # 18 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 16. Беспорядки в Хогвартсе
Хогвартс залихорадило. Не сказать, чтобы очень уж сильно, но заметно. Началось все с того, что Драко начал почти откровенно клеиться к сестрам Гринграсс при полном попустительстве Панси. То, что последовало за этим — напомнило мне демонстрацию леди Аметист, когда она кинула пылинку в перенасыщенный раствор соли. То, что представлялось однородным раствором — почти мгновенно рассыпалось на отдельные кристаллы — парочки, а то и более сложные формации. Впрочем, в отличие от соли, получившиеся «кристаллы» отнюдь не желали смирно оставаться в получившейся конфигурации. Взрывы котлов на зельях, раньше бывшие почти исключительной прерогативой Гриффиндора, стали греметь и на слизеринской половине, а несчастные случаи на уроках чар и вовсе стали скорее правилом, чем исключением. И пусть большинство парней-слизеринцев по малолетству плохо себе представляли, «что делать с девочками», но захапать себе гарем побольше — стало предметом гордости и основанием требовать себе более высокого места в негласной иерархии. Впрочем, большинство групп вскоре распадалось в ссорах, что только увеличивало количество уже упомянутых взрывов и несчастных случаев. Снейп хватался за голову, и шипел себе под нос ругательства.
Но брожением Слизерина дело не закончилось. Опоздавшие к «разделу мира» слизеринцы начали поглядывать на девочек других Домов, вызывая цепную реакцию…
Впрочем, на девочек происходящее подействовало ничуть не в меньшей степени. Началось все, как я и предполагал, с дикой конкуренции за вакансии в свите Малфоя, во всем блеске слизеринского интеллекта: то есть с подставами, жалобами преподавателям, полученными от родителей, а так же добытыми и вовсе нелегальным путем зельями и артефактами, и прочими интригами. Потом, убедившись, что расширять свою свиту далее хитрый Малфой не намерен, девочки оглянулись вокруг в поисках других достойных кандидатур, не оставляя, впрочем, междоусобицы. Близнецы озолотились поставляя расходники для слизеринской междоусобицы, но, когда процесс выплеснулся за пределы Зеленого дома — кисло стало даже им. По крайней мере, когда Эвелина Олмстроуд*, полукровка и дальняя родственница Бёрков, одержимая идеей собрать себе гарем из парней, обиделась на то, что рыжие не желают ради нее отвлечься от ухаживаний за Анжелиной Джонсон, и где-то раздобыла антидот к Феликс Фелициас… В общем, парням сильно не повезло.
/*Прим. автора: слизеринка. Персонаж неканонический*/
Досталось и мне с Луной и Гермионой. Слишком много нашлось желающих вклиниться в нашу небольшую уютную компанию, и скромняшка-Джинни, вспыхивающая красным и прячущаяся при моем приближении, тут была отнюдь не в числе первых. Я уже даже начинал с ностальгией вспоминать о прошлом будущем, когда к этому времени меня уже начинали считать новым Темным лордом, и сторонились все подряд.
Несколько раз меня охватывала сильная страсть, желание приблизить к себе ту или иную девочку… Но Луна и Гермиона бдили, и держали под рукой заказанные антидоты к любовным зельям. Но все равно пришлось выпросить у леди Аметист заклятье, позволяющее определять магические добавки к пище и напиткам, и отработать его до полного автоматизма. Заклятье оказалось крайне простым, и даже не требовало для своего применения палочки. Всего лишь капля вечно и бесцельно растрачиваемой силы Хаоса — и она сразу вступала в борьбу с любой упорядоченной магической структурой, какой и является заклинание и даже зелье. Заклятье получилось простое, и удивительно надежное. Проблема этой проверки, увы, была очевидна: она обнаруживала действительно любые наложенные на еду заклятья, включая те, которыми пользовались домовики, чтобы улучшить вкус пищи. Так что увы, от самых вкусных блюд нам пришлось отказаться вящего опаса ради. Впрочем, желающих попасть хотя бы и в гарем, но чтобы к Мальчику-который-Выжил, а еще лучше — заграбастать знаменитость себе наши демонстративные действия нифига не останавливали.
Видимо, все это брожение вспугнуло Тома-из-дневника, и он затаился. По крайней мере, нападения на Колина так и не последовало, да и миссис Норрис бегала по коридорам школы, выискивая нарушителей для Филча, а не лежала окаменевшей в Больничном крыле. Я уже собирался напроситься на прием к директору, когда он сам, второй раз за все время моего пребывания в Хогвартсе, появился в башне Грифииндора.
— Гарри, — начал он приветственно сверкнув очками, но взгляд, брошенный директором из-под этих самых очков на прижавшихся ко мне девочек почему-то показался мне неодобрительным, — информация из твоих снов получила полное подтверждение. Гилдерой Локхарт уволен из школы и арестован за незаконную обливиацию, подлог и мошенничество, — сред фанаток обладателя «самой лучшей улыбки года по версии «Ведьмополитена» пронесся тяжкий вздох. — Теперь ты можешь поверить, что я отнесусь к твоим видениям с должной степенью доверия?
— Могу, — согласился я. — Только… Джинни, — обратился я к сестренке Рона, удивительно аутентично изображавшей предмет мебели, — опиши, пожалуйста, господину директору тетрадку, которая у тебя была, но пропала.
— Я… у меня… — залепетала Джинни. Рон злобно сверкнул глазами в мою сторону. Болван! Я же твою сестру спасаю!
— Мисс Уизли, — покачал головой Дамблдор, — если у Вас что-то пропало — надо поставить в известность преподавателей, а не оставлять это дело на произвол судьбы. Опишите, пожалуйста, пропавшую тетрадку.
— Ну… это… тетрадка была довольно тонкая*, в плотной обложке… Сзади на обложке написано: «Дневник Т.М. Риддла». А больше в ней ничего не написано. Но она пропала. Гарри уже спрашивал у меня о ней…
/*Прим. автора: в фильме показан довольно толстый том, но в книге сказано, что Малфой подсунул ее между учебников Джинни и она осталась незамеченной. Так что, думаю, толстой эта тетрадь быть не может*/
Я кивнул, подбадривая девочку, а директор тяжело вздохнул.
— Мисс Уизли. Надеюсь, Вы ничего не писали в этом «дневнике»?
— Ничего! — Джинни замотала головой, отчего ее рыжие волосы образовали своеобразный нимб. — Я совсем-совсем ничего туда не писала. Я только собиралась начать вести дневник, когда приеду в школу… а она пропала!
— Дети, — директор обвел собравшихся в гостиной гриффиндорцев тяжелым взглядом, — если вы увидите эту тетрадку — сразу отнесите ее мне! Даже тот, кто украл ее у Джинни — не будет наказан, если принесет ее…
— Ее мог никто не красть, — пожал плечами я. Дамблдор вопросительно посмотрел на меня.
— Артефакт обладает собственной волей… — правда и только правда. Не вся. Ведь не рассказывать же мне о волнах варпа и перемещениях во времени, искажающих ткань реальности? А если кто подумает, что эти мои слова связаны с предыдущими — то я в этом не виноват.
— Артефакт? — рассмеялась Лаванда. — Тетрадь — артефакт?
— И очень опасный, — сказал я под утвердительный кивок директора.
— Чем же он так опасен?! — продолжила хихикать Лаванда. — Наверное кусает обложкой за пальцы?
Я покачал головой и взмахнул палочкой. В воздухе повисла надпись «Том Марвало Риддл». Это заклятье я вспомнил одним из первых, когда леди Аметист начала тренировать нас на вытаскивание информации из памяти.
— Лорд Волдеморт, есть мое прошлое, настоящее и будущее… — возглашал я это мысленно, но глядя при этом в глаза Дамблдора. Директор вздрогнул. Видимо, картинка того, как молодой Риддл машет палочкой в Тайной комнате — вспомнилась достаточно отчетливо.
Еще взмах палочкой. Под потрясенными взглядами гриффиндорцев буквы надписи перестраивались в правильный порядок.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:11 | Сообщение # 19 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 17. Предсказания и пророчества
— Гарри, — тяжело нахмурившись, обратился ко мне Дамблдор, — а в твоих видениях ты не разглядел нынешнего владельца артефакта?
— Нет, — покачал я головой. — Если бы разглядел — сказал бы Вам, как рассказал о Гилдерое. Но именно на этом моменте видения стали смутны и неясны. Я понял только, что это девочка, но даже сказать, к какому Дому она относится… увы.
— Девочка? — заинтересовался Дамблдор. — Ты уверен?
— Истинный хозяин дневника сказал василиску, что не может «долго контролировать эту дуру», — пожал плечами я. — так что, если он не солгал — то девочка. Но к чему бы он врал василиску?
При слове «дура» Лаванда Браун дернулась. Дамблдор, политик и педагог с огромным стажем, сделал вид, что этого движения то ли не заметил, то ли не понял его значения. Сколько лапши! Сколько лапши! Вот уйдет Дамблдор — я ее смотаю с ушей, толкну налево по демпинговым ценам и удвою количество золота в сейфе родителей. Нет, хотелось бы, конечно, не торопиться, не демпинговать, и продать по настоящей цене… Но увы, лапша — товар скоропортящийся. Протухнет быстро.
— Да, — рука Дамблдора легла на его длинную белую бороду, — если Том считал, что находится наедине с василиском — то мог и дать намек на пол хранителя дневника…
— И свое к ней отношение, — дополнил я.
«А еще он называл тебя червяком! Желтым земляным червяком! И говорил, что ты ешь лягушек!» — этого я не произнес, хотя и подумал. Но, кажется, Лаванде хватило и сказанного. По крайней мере, есть надежда, что сегодня-завтра она в дневник писать ничего не будет…а там у нас по расписанию — зелья. Не одним же слизеринцам котлы взрывать?
— Гарри, — обратил на себя мое внимание Дамблдор, — в связи с продемонстрированным тобой талантом, с тобой хотела бы поговорить преподавательница Предсказаний, профессор Трелони.
— Я совершенно не против, — почему бы и нет? Особенно — если девочки послушают. А еще лучше — при народе… — Куда и когда подойти?
— О, не стоить беспокоиться, — по-доброму улыбнулся Дамблдор. — Я попрошу ее подойти сюда прямо сейчас… Разумеется, если у тебя нет никаких других планов? — он вопросительно посмотрел на меня.
Вообще-то, планы у меня были. Но поскольку заключались они в основном в том, чтобы погулять с девочками, то представить их в качестве оправдания нежелания встречаться с профессором — было бы не слишком мудро.
— Ничего такого, чего нельзя было бы передвинуть, — вздохнул я.
— Тогда я приглашаю профессора Трелони в башню Гриффиндора! — провозгласил директор.
Легкий, на грани слышимости, хлопок возвестил о том, что домовик, услышавший приказ, отправился исполнять порученное.
Трелони появилась через десять минут, которые мы провели в обсуждении программы Защиты от Темных Искусств. В частности, меня очень волновало определение этих самых «темных искусств». Ведь можно было сказать, что, связавшись с демнессой из варпа и прилекши внимание Вечной Леди — я сам стал темным магом и все глубже погружаюсь в трясину тьмы и зла… К моему удивлению, выяснилось, что понятие «темные искусства» определяются не столько физическим, сколько юридическим образом. То есть, заклятье, зелье или же существо могут быть как «темными» так и «не темными» в зависимости от того, какую позицию по этому вопросу занимает в данный момент министерство и Визенгамот. В частности, во время войны даже Три Непростительных рассматриваются как допустимые к применению. И Краучу-старшему пришлось не столько пробивать «исключение для авроров», сколько выбить из Визенгамота решение, объявляющее Волдеморта — врагом, а происходящие события — войной. В такой ситуации аврорат автоматом получал разрешение применять Непростительные, причем не только для самообороны, но и для «добычи информации, способной спасти множество жизней». Да и прославившая Дамблдора дуэль с Гриндевальдом — велась отнюдь не на экспеллармусах и ступефаях.
Трелони постучала в портрет Полной Дамы как раз тогда, когда Гермиона с горящими глазами, вытрясала подробности дуэли из главного и единственного доступного свидетеля. К сожалению, возможности проверить правдивость показаний у нас не было, а из рассказанного директором — рисовалась прямо-таки эпическая картина, достойная комиссара Каина*.
/*Прим. автора: серию Сэнди Митчелла о комиссаре Каине — очень рекомендую*/
Дамблдор вздохнул с явным облегчением, и взмахом руки открыл проход. Сибилла Трелони, профессор Предсказаний Хогвартса ничуть не изменилась с того времени, как я видел ее в последний раз, разве что стала немного моложе.
Я пригляделся. Лазурный ветер варпа, игривый и непостоянный Азир действительно сопутствовал предсказательнице. Впрочем, это и так было понятно по воспоминанию о том, как она уже не предскажет побег Питера. Хотя… кто знает? Нет Судьбы! Поскольку мне об этом рассказывала подданная Архитектора Судеб — приходится признать, что она знает, о чем говорит.
— Гарри Поттер! — замогильным голосом начала Трелони. Впрочем, мне сразу стало ясно, что ни в каком трансе она не находится. И даже если бы я не ощущал присутствия разноцветных ветров — для понимания достаточно было вспомнить, как она говорила, что «Темный лорд одинок и покинут…» — Знаки вещают тебе великую судьбу! И говорят о больших способностях, которыми ты обладаешь, и которые мог бы развить… Тебе следует записаться на курс Прорицаний, иначе ты можешь упустить собственную Судьбу!
Я усмехнулся и притянул к себе Гермиону. Луна же подошла сама и обняла нас. Вся эта композиция должна была показать, что свою-то судьбу я ни в коем случаю не упущу… раз уж поймал. Дамблдор неодобрительно покачал головой. А несколько взглядов девочек из толпы гриффиндорцев по своему воздействию были вполне сравнимы если не с авадой, то с круциатисом. По крайней мере, желания причинять боль в них было столько, что произнеси они нужное слово — и заклятье имело все шансы сработать.
— Гарри, — улыбнулся Дамблдор, — возможно, тебе стоит продемонстрировать свои способности профессору Трелони?
— Разумеется, — ответил я, закутываясь в сияющий, искристый туман, что носить имя Азир. Благо, Луна была рядом, и Азир никогда не отказывался поиграть с ней. Впрочем, золотой Чамон, привнесенный в нашу компанию Гермионой, не пытаясь вытеснить лазурь, отндь не собирался сдавать своих позиций. — Профессор Трелони, — начал я вещать, — в 95-м, а может быть и в 96-м году, зимой, или ранней весной, Вас уволят с поста преподавателя Предсказаний, а на ваше место возьмут существо с шестью конечностями… или семью… Профессор Дамблдор, хвост — считать за конечность, или нет?
Сибилла Трелони злобно зыркнула на меня через огромные очки.
— Видения будущего всегда трудны для понимания. Директор Дамблдор, Вы знаете, я редко ошибаюсь, но в данном случае я ошиблась. У мальчика нет никаких способностей к Предсказаниям.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:11 | Сообщение # 20 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 18. Интерлюдия. Диалоги о природе вещей
Двое мальчишек сидели на подоконнике в коридоре Хогвартса, настороженно поглядывая по сторонам.
— Драко, — спросил темноволосый, убедившись, что коридор пуст, — а почему ты не стал собирать вокруг себя больше девочек? Вон, Забини к себе стянул почти всех слизеринок…
— На два дня, Тео, на два дня, — усмехнулся его собеседник. — А потом — огреб от всего гарема разом, да так, что до сих пор к нему ни одна девочка не подходит. И это если не считать того, что почти неделю пролежал в Больничном крыле. Я и то временами сильно жалею, что пошел на поводу у гордости… Как же, у меня, да не будет больше, чем у Поттера?! Вот и стал ухлестывать за обеими сестренками Гринграсс разом.
— Так вроде у тебя все и получилось? — удивился темноволосый. — Вы почти и не ссоритесь, не то что остальные.
— «Почти», — фыркнул Драко. — Это вот Поттер — хитрый. Подобрал себе подружек так, что они друг друга чуть ли не так же, как его самого любят, вот и наслаждается… Хотя мог бы и побольше гарем набрать. Под него бы любая легла… — мальчишки переглянулись, как будто были посвящены в какую-то высшую тайну, недоступную «обычной мелюзге». Правда, не сказать, чтобы они действительно знали что-то… но, по крайней мере, они догадывались, что тайна — есть, и что хождением под ручку отношения с девочками отнюдь не исчерпываются. — Хотя его от других Лавгуд и Грейнджер охраняют. Недавно Ромильда Вейн к ним прибиться попыталась, так ее так обшипели с головы до ног, что она до сих пор по коридорам ходит, вздрагивая, и за угол не заворачивает, а сначала осторожно заглядывает.
— А ты? — удивился младший Нотт.
— А я вращаюсь, как колесо «Ночного рыцаря». Это на людях они — милые и добрые. А стоит отойти... То «почему ты сестренку без внимания оставил?», то «почему ты ей уделяешь внимание, а меня совсем забыл?»… А уж если еще и Панси завяжется с ними ссориться… Или выяснять начнут, кто в будущем станет женой, а кто — любовницей… Хоть вовсе из Хогвартса беги. Раз семь-восемь в день приходится напоминать себе, что я — Малфой, а Малфои не отказываются от того, что заполучили!
— А ты кому-то из своих под юбку уже залез? — поинтересовался Нотт.
— Нет, — покачал головой Малфой, — а ты?
Рука Теодора Нотта дернулась к лицу. Синяк ему свели быстро… что, впрочем, не сделало процесс его получения более приятным.
— Нет, — покачал головой он, — зато Дейвис очень обрадовалась, что от меня эта хаффлпаффка Олкотт сбежала, и обещала показать, если до экзаменов никого еще себе не найду.
— Что показать? — заинтересовался Малфой.
— Ну то… что под юбкой…, — покраснел Нотт. — Правда, пришлось пообещать, что буду только смотреть, но не трогать.
— А я со своими только целовался… — вздохнул белобрысый, — правда со всеми тремя. И у Дафны — застежку нащупал… ну… на спине. А Панси обнял… ниже пояса. И они даже не заметили этого*! А еще…
/*Прим. автора: я бы не был уверен в том, что «не заметили»… хотя, кто знает?*/
— Тихо! — насторожился Нотт. — Идут!
Вскоре в коридоре раздались голоса трех девочек, а через некоторое время и сами они показались из-за поворота. Трейси Дейвис, Дафна Гринграсс и Панси Паркинсон шли по коридору, тихо щебеча между собой, причем розовая окраска лиц намекала на то, что темы общения девочек если и отличались от мальчишечьих, то разве что, так сказать, зеркально. То есть, обсуждали мальчишек и отношения с ними.
— Ой, Дракусик! — Панси метнулась вперед, и схватила Малфоя за правую руку. — Спасибо, что подождал нас! Этот гной буботюнеров так тяжело отмывается!
— Было нетрудно, — улыбнулся Драко, левой рукой которого немедленно завладела Дафна. — Ну, что, пойдем встречать Асти? У них сейчас трансфигурация как раз должна заканчиваться… Нотт, Дейвис…
Дождавшись ответного кивка, группки разошлись в разные стороны.
* * *
— Что же мне делать?! — Сивилла Трелони металась по кабинету директора. — Он соврал! Он точно соврал! Этого просто не может быть!
— Оставь, Сивилла, — махнул рукой Дамблдор. — Ты не хуже меня чувствуешь, что пророчество — истинное! И пытаясь ему не верить, или же сопротивляться — сделаешь только хуже! Лазурный ветер, что заглядывает за грань будущего — коснулся Гарри. И это плохо. Очень плохо. Мальчик может узнать кое-что из того, чего знать не должен…
— А я? — взвилась Сивилла. — Как же я? Вы же знаете, директор… мои способности… они… — преподавательница Предсказаний запиналась через слово и хлюпала носом. — Меня ведь даже гадалкой на рынок не возьмут!
— Тише, девочка, тише, — Дамблдор поднялся из своего кресла и обнял Сивиллу, поглаживая ее по голове. — Могу пообещать, что из Хогвартса тебя никто не выгонит, и ты сможешь жить здесь, даже если лишишься поста преподавателя. Да и с деньгами что-нибудь придумаю. Прогонять тебя никто не собирается. Твои способности хоть и нестабильны, но — велики. И отказываться от тебя я совершенно не собираюсь.
Трелони еще раз хлюпнула носом, постепенно успокаиваясь. Дамблдор продолжал гладить ее по голове, запуская пальцы в шелковистые светло-русые волосы.
— А что… — всхлипнула предсказательница еще раз, — …с Гарри? Его надо … учить?
— Ни в коем случае, — покачал головой Дамблдор. — Мне только Поттера-обученного-Оракула не хватает. Если он узнает о Плане и своем месте в нем… Нет. Ты правильно сказала мальчику, что у него «нет способностей». А видения его… придется найти какое-нибудь объяснение, но это, к счастью, терпит. Будем надеяться, что девочки отвлекут его от размышлений о проблемах мироздания! Есть у вас такое свойство…
Очки Дамблдора весело взблеснули. Трелони чуть-чуть откачнулась, а потом прижалась к директору, несмело клюнула его в губы, и быстро-быстро выбежала из кабинета.
— Эх, дети, — вздохнул Дамблдор, глядя на горгулью, которая неторопливо становилась на свое место, намекая директору, что убегающую — неплохо было бы и догнать. — Все-то у вас проблемы, трагедии… любовь! Причем, обязательно, Великая и никак иначе… А старому Альбусу теперь бегай, ищи кентравра-преподавателя…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:12 | Сообщение # 21 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 19. Зелья
Зелья шли как обычно. Под ехидные комментарии Снейпа, бульканье воды, кипящей в котлах, и тихие перешептывания школьников.
Я неторопливо помешивал варево в котле, в которое Гермиона периодически добавляла ингредиенты, должным образом ей обработанные. Иногда я вспоминал некоторые заметки на полях учебника Принца-Полукровки, и подсказывал Гермионе, как улучшить или упростить ее работу. К сожалению, получалось это нечасто, все-таки, тот учебник был за шестой курс, и приспособить те заметки к приготовлению зелья второго курса было тем еще занятием… Но, все-таки, иногда — получалось.
Параллельно со всем этим я размышлял о поведении Снейпа и его мотивах. Да, директор говорил, что Снейп защищает меня из-за Долга Жизни перед моим отцом, из-за того, что Джеймс Поттер навеки оскорбил Снейпа, когда спас ему жизнь… Вот только что-то мешало мне принять эту простую версию*. Возможно — это была синева Азира, поскольку для золотой логики Чамона просто не хватало оснований…
/*Прим. автора: этот Гарри просто не дожил до просмотра воспоминаний Снейпа, где показан разговор с Дамблдором, из которого следует, что Волдеморта Снейп просил только за Лили, но не за Джеймса, что версию о принуждении Долгом рушит на корню. Вот и приходится вытаскивать из кустов маленький скромный рояль*/
К счастью, мои планы на это занятие требовали обращать внимание на подсказки цветных ветров, иначе я просто никогда не успел бы…
— Вингардиум левиоса!
Брошенный дрожащей рукой Лонгботтома комок слизи повисает в воздухе, не коснувшись бурлящей поверхности воды.
— Поттер! — реакция Снейпа молниеносна. — Что Вы делаете?
— Мешаю своему товарищу… — на мгновение все взгляды в аудитории скрестились на мне, — …взорвать котел и окатить меня и окружающих неизвестным науке составом. Ведь еще на первом уроке в прошлом году Вы сказали, что это входит в мои обязанности.
Профессор Снейп задохнулся, но страсть к зельям взяла верх прежде, чем он смог что-то сказать. Так что вместо подробного описания моих умственных и физических достоинств, преподаватель подошел к котлу Невилла, и что-то пробормотал, направив на него палочку.
— Эванеско! — подвел Снейп итог своим исследованиям и размышлениям, выхватив из воздуха все еще висящий над котлом комок. — Поттер… два балла с Гриффиндора за невыносимую наглость. Лонгботтом. Двадцать баллов с Гриффиндора и тролль за урок. К следующему занятию — эссе не менее чем на три фута о свойствах слизи жгучеслизня светящегося в многокомпонентных составах. Грейнджер. Кто Вам сказал, что дремоносный боб можно не нарезать, а давить плоской стороной ножа?
— Я… — Гермиона заметалась. — Я прочитала… Где-то… Уже не помню…
— Не лгите, мисс Грейнджер, — жестко заявил Снейп. — Вы не могли об этом нигде прочитать.
— Это я ей посоветовал! — вклиниваюсь в разговор.
— А, Поттер… Наш новый Оракул, заткнувший за пояс даже Сивилл Трелони. Мне Вы ничего не предскажете?
— Беллатрикс Лестрейндж, — Невилл, собирающий свои вещи, вздрогнул при звуках этого имени, — обрушит на Вас Астрономическую башню…
— И когда же произойдет это… знаменательное событие? — с хищной ухмылкой поинтересовался Снейп.
— В конце того учебного года, когда Вы займете столь привлекающую Вас должность преподавателя ЗоТИ, — отчеканил я.
Зельевар немного помолчал, а потом произнес то, чего я вовсе не ожидал от него услышать.
— Поттер. Грейнджер. Не отвлекайтесь. Как ни странно, но у вас еще есть шанс приготовить что-то… немного отличающееся от того мусора, который мне обычно сдают.
Урок продолжался. Невилл, тихо всхлипывая, выбрался из-за стола, за которым он сидел с Роном, и вышел из класса. Рон так и остался сидеть, потому как ему покидать класс никто не разрешал, но и делать ему после уничтожения заготовки для зажигательного боеприпаса — было нечего.
Две слизеринки в соседнем ряду напряженно наблюдали за тем, как в котле, с которым работали Парвати и Лаванда, медленно растворяется заботливо нанесенный на его стенки прозрачно-бесцветный порошок. Впрочем, я тоже поглядывал в ту же сторону, отмечая, как белый Хиш, всегда сопровождающий приготовление целебных зелий, медленно вытесняется алым Акши, порождающим на границах контакта с синим Азиром широкие пурпурные полосы Шаиш. Все-таки конкуренция девочек за внимание Эрни Макмиллана принимала порой… странные и опасные для окружающих формы. Особую прелесть ситуации придавало то, что сам Эрни смотрел только в сторону Ханны Эббот, и никакого внимания на все эти телодвижения не обращал.
— Ложись! — крикнул я, беспалочковым толчком выбрасывая Парвати из особенно широкой полосы пурпура.
После этого я нырнул под стол, увлекая за собой Гермиону. Краем глаза я еще успел заметить, как последовавший моему примеру Малфой утащил за собой и Панси и Дафну.
— Бум!
Пол класса вздрогнул.
— А-а-а!!!
Вылезая из-под стола, я бросился в сторону вопящей Лаванды, отмечая при этом, что там, где несколько мгновений назад стояла Парвати, хлестнувшая струя перегретого зелья прожгла пол насквозь.
Мне захотелось сесть и схватиться за голову. План добычи дневника оказался чересчур опасен. Все-таки Шаиш — есть Шаиш. Это тебе не почти безобидный Гур. А если бы не успел оттолкнуть Парвати?!
— Грейнджер! — грозно произнес подошедший Снейп, — сопроводите мисс Браун, — зельевар внимательно посмотрел на застывшую Парвати, до сих пор в ужасе рассматривающую каменный пол, пробитый на том месте, где она только что стояла, — и мисс Патил к мадам Помфри. Поттер, — переключился он на меня, внимательно осмотрев наш с Гермионой котел, в котором зелью оставалось только немного настояться, — погасите огонь, отнесите котел на мой стол для проверки, и можете быть свободны.
Все-таки, несмотря на крайнюю, как выяснилось в процессе реализации, рискованность, мой план все-таки сработал.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Понедельник, 10.06.2019, 17:17 | Сообщение # 22 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 20. Вечная леди
В принципе, в плане стояло «покинув класс зелий, догнать Гермиону и пострадавших». Но, когда я вышел в коридор — мне захотелось немного похулиганить, благо, день был солнечный, и все необходимое лежало прямо передо мной.
— Вот тень от моей сабли, — произнес я чуть искаженные слова Владыки Тьмы, и провалился в тень оконного переплета, лежащую на каменном полу.
Тонкая черная нить легла мне под ноги. Вдалеке танцевала девочка, на вид — чуть помладше Луны. Ее розовые волосы кружились вокруг нее, когда она взмахивала широкими рукавами своего одеяния. Красные перья обрамляли ее силуэт, падая с багровой земли в темно-алые небеса. Я поклонился танцующей, и она, не прерывая танца, весело сверкнула кроваво-красными глазами.
Следующий шаг оказался очень тяжел. Как будто что-то впереди отталкивало меня. Нить Черной тропы заметалась в разные стороны, утратив цель, к которой она прежде стремилась. Но я продолжал желать изменения своего состояния, которое тут, среди теней и видений, было и положением в пространстве. Тропа прекратила метания, и я снова пошел вперед, через вихрь ударов, волны плещущей крови, и тела, распадающиеся в прах при моем приближении. Темная нить надежно хранила меня, и на белоснежной одежде не появилось даже крошечного пятна. Тьма, что вела меня вперед, взвихрилась у меня из-под ног, и одним ударом пробила моей душой ткань реальности.
Гермиона, увидев отвисшую челюсть и испуганные глаза Парвати, оглянулась, и увидела, как я поднимаюсь из ее тени.
— Гарри! — она кинулась мне на шею, не дождавшись даже, чтобы я полностью выпрямился. Как мы не рухнули в этот момент — знает разве что сюзерен леди Аметист, но я все-таки устоял на ногах и удержал Гермиону. — Гарри… у тебя получилось! Но вот какого ты… — девочка проглотила ругательство «не приличествующее благовоспитанной юной леди». — Почему ты меня заранее не предупредил?
— Да я и сам не знал «заранее», — улыбнулся я, прижимая ее к себе. — Вдруг понял, что все получится — и рванул.
Гермиона неодобрительно покачала головой и чуть отстранилась.
— А тебе идет, знаешь ли…
Я опустил взгляд, выругался про себя, и, чуть отстранив Гермиону, взмахом руки избавился от пафосного снежно-белого мундира с золотыми украшениями, превратив его обратно в школьную мантию.
— Чт… что это? — заикаясь, произнесла Парвати.
— Это не «что», а «кто», — Гермиона улыбнулась так счастливо, что в коридоре стало немного светлее. — Это — мой Гарри, врукопашную одолевающий троллей, взглядом останавливающий церберов… — я вспомнил, как мы с криком выпрыгивали из запретного коридора… что-то тогда цербер нифига не остановился… — и изгоняющий Темных лордов легким движением руки!
— Гермиона, — я покачал головой, — так ты меня вконец захвалишь, и я возгоржусь!
— Тебя обязательно нужно хвалить, — не согласилась девочка, — а то в твоей светлой, хотя и темной голове зарождаются всякие бредовые мысли. Вроде «я не достоин сразу двух таких замечательных девочек», или, еще того хлеще: «я должен отпустить их и дать самим выбрать свою Судьбу, а не тащить за собой». Бред, по-моему, но почему-то очень цепкий и никак тебя не отпустит.
Продолжать разговор на эту тему я был не готов, и потому огляделся в поисках Лаванды.
— А где… — попытался я спросить о ней, не обнаружив пострадавшей поблизости.
— Мы ее уже отвели к мадам Помфри, и идем обратно, — улыбнулся Гермиона.
Варп! Я бы их пешком, наверное, догнал намного быстрее!
— А…
— Вот, — подняла Гермиона сумку Лаванды. — Я взялась отнести ее в нашу комнату. Все равно в Больничном крыле учебники ей не понадобятся.
Гермиона поставила сумку на подоконник и зарылась в нее.
— Так… это — не то… не то… опять не то… где же… А! Вот оно!
Она вынырнула из глубин сумки, сжимая в руке тонкую черную тетрадь, которую я опознал с первого взгляда: очень уж она врезалась мне в память.
— Гермиона! — вскрикнула Парвати. — Что ты делаешь! Это же дневник Лаванды! Его нельзя читать! Это личное…
— Это НЕ «Дневник Лаванды Браун», — покачал головой я.
— А чей же еще? — возмущенно вскинулась Парвати.
Я развернул «пустую» тетрадь и показал надпись на обложке, заодно прочитав ее вслух.
— «Дневник Тома Риддла».
— Тома… Риддла? — запинаясь, переспросила Парвати. — Тот самый?!
— Именно тот самый, — ответил я. — И сейчас мы попробуем спасти от него твою подругу.
— Как?! — заинтересовалась Парвати.
— Сейчас покажу…
Я обхлопал карманы мантии… но так и не нашел специально припасенного куска мела. Зато на поясе обнаружился кинжал в красивых ножнах, с рукоятью, украшенной мерцающим черным камнем. Повинуясь какому-то наитию, я стал чертить задуманную пентаграмму кинжалом… и с удивлением убедился, что получалось это значительно легче, чем если бы у меня оставался мел. Полированная сталь клинка резала камень пола как масло, оставляя за собой отчетливую, идеально ровную линию, не отклоняющуюся от положенного ей пути даже на стыках каменных плит.
Закончив, я поднялся на ноги. Гермиона, покачав головой, уверенно забрала у меня кинжал и поправила несколько символов, добавляя крошечные, оставшиеся незамеченными мной на чертеже из книги, черточки. Возражать я даже не пытался, поскольку просто чувствовал, что она все делает правильно.
Я снова опустился на колено и положил дневник в один из узлов рисунка. Волна варпа попыталась перенести тетрадь в безопасное для нее место… но узор держал крепко.
— Тебе, Вечная леди! — возгласил я. — Жертвую искренне, не в расчете на вознаграждение, но в знак веры и искреннего уважения!
Тяжелый, уже знакомый взгляд из ниоткуда придавил меня к полу. На мгновение перед глазами мелькнула картина того, как Лаванда с криком выгибается на кровати в Больничном крыле, и как мадам Помфри бросается к ней, на бегу произнося диагностическое заклятье… Видение погасло. Связь была разорвана.
— Лучшая награда — служить тому, кто не забывает о наградах, — прозвучал в моих мыслях иронический голос, от которого хотелось спрятаться под кровать, как в детстве, и дрожать там, в тщетной надежде, что тебя не найдут. — Впрочем, мой отдарок ты уже получил. Надеюсь, он не раз тебе еще пригодиться.
Поднимаясь на ноги, я пошатнулся. Сил не было даже на то, чтобы стоять прямо. Я дрожащими руками достал из ножен кинжал. По крайней мере, теперь стало понятно, почему он не исчез, как прочие финтифлюшки, украшавшие «парадный мундир». Черный камень в рукояти сверкнул особенно ярко, и кинжал исчез у меня из рук… появившись в руках Гермионы. А потом пропал и от нее… И нам сразу стало ясно, что в этот миг он появился у Луны. А потом небольшая тяжесть снова оттянула мой пояс.
Я попытался шагнуть, но меня повело и я снова схватился за стену.
— Гарри! — кинулась ко мне Гермиона. — Тебя надо отвести к мадам Помфри!
— Нет, — покачал головой я. — Помогите мне добраться до Дамблдора. Пожалуйста…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 10:48 | Сообщение # 23 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 21. Выбор
В кабинет Дамблдора я вошел, хоть и слегка пошатываясь, но уже немного оклемавшись. По крайней мере, муть перед глазами развеялась, да и взгляд Вечной Леди перестал давить на меня из-за Грани. Правда, плечо девочки, на которое опирался по дороге, я отпускать отнюдь не собирался. Все-таки пол под ногами еще немного штормило, и опасность вписаться в стенку была отнюдь не иллюзорная.
— Мистер Поттер, мисс Грейнджер… — добро удивился Дамблдор, когда горгулья пропустила нас к нему. — Что привело вас ко мне?
— Вот, — я выложил на стол директора то, что еще недавно было крестражем Волдеморта.
— Хм… — Дамблдор сверкнул очками-половинками. — Это то, о чем я думаю?
-Не знаю, о чем точно Вы сейчас думаете, — я не смог удержаться от шутки, впрочем, понятой директором совершенно правильно, — но если Вы думаете о дневнике Тома Риддла, то да — это он.
— Хм.. — повторил Дамблдор, доставая палочку.
Мне захотелось зажмуриться. Слишком уж хорошо я помню, как сияла она в этих руках, стирая с лица Земли все, неугодное Свету, убивая Ремуса, Тедди и его мать, уничтожая тысячи, десятки и сотни тысяч людей*, даже не знавших о конфликте Дамблдора с Волдемортом…
/*Прим. автора: правильнее — «миллиарды», но Гарри старается о таком не задумываться*/
— Это он, — я не спрашивал. После слов Вечной Леди и ее подарка мне не нужны были другие подтверждения.
— Он, — ответил Дамблдор. — От него и сейчас веет черной магией, как будто Том заклинал его только лишь вчера… Какие же силы пустил в ход этот талантливый мальчик, если до сих пор…
Старшая палочка полыхнула особенно ярко. Директор сощурился, посмотрел на тетрадь, а потом — на меня.
— Гарри, мальчик мой, ты ничего с ней не делал?
— Я принес ее в жертву Вечной Леди чтобы она никого больше не захватила, и чтобы Т-… — я запнулся. Наверное, не стоит называть Реддла Темным лордом, — Тот-кого-не-называют не смог возродиться.
— Гарри, не следует бояться называть Волдеморта по имени, — покачал головой Дамблдор. — Страх перед именем легко превращается в страх перед его носителем.
— Я и не боюсь, — пожал плечами я. — «Том Реддл». Видите? Просто я боюсь, что если я буду называть имя — меня поймут немногие. А прозвища… Что одно, что другое — разница невелика. Могу хоть «Темным лордом» называть — что от этого изменится?
— Ничего, — вздохнул директор. — Значит, говоришь, «принес в жертву смерти»? И что тьма потребовала от тебя в обмен на уничтожение вра… этого артефакта?
— Вот, — я выложил на стол кинжал. — Вечная Леди решила, что я оказал ей услугу, и одарила вот этим.
— Так… — Дамблдор попытался взять кинжал в руки, но он мигнул, и оказался в ножнах у меня на поясе. — Кажется, смерть не хочет, чтобы этот кинжал оказался в чьих-либо руках, кроме твоих… И не мне, старому и усталому магу спорить с тьмой… Но будь осторожен. Дары Смерти редко бывают без подвоха. Так что…
Директор задумался, и я поспешил вставить цитату:
— «Используй это с умом»? Как мантию?
— Да, Гарри, — кивнул директор. — Как мантию. Только еще осторожнее. В конце концов, мантией — трудно убить.
— Мантией можно задушить, на ней можно повесить, сломав шейные позвонки, а еще — под ней можно подкрасться и воткнуть в спину это… — показал я на кинжал.
— Вот видишь, Гарри, — тяжело вздохнул Дамблдор, — Тьма уже проникает в твое сознание, подсказывая такие способы использования своих даров, которые были бы угодны ей. Думаю, что Том начинал так же. Тьма посулила ему силу, возможность справедливо и праведно отомстить своим обидчикам, возможно — даже спасти кого-нибудь… Но ты сам видел, во что он превратился, приняв ее отравленные дары!
Я задумался. А ведь и правда… уверен ли я, что то, что я видел в домене Тени — истина? Может быть, мной манипулируют, чтобы противопоставить Дамблдору?
Гермиона коснулась моей руки, и момент слабости был преодолен. Даже если я прав, если мной просто играют… Если есть хоть небольшой шанс, что впереди — действительно убийственное сияние Звездного — я обязан сделать все, чтобы предотвратить его. Да и смерть Гермионы на «лживые видения» не спишешь. Беллатрикс сказала мне об этом еще когда я был жив. И я не допущу повторения!
— Гарри? — ворвался в мои мысли голос Дамблдора.
— Простите… я задумался.
— Не поделишься со старым магом своими размышлениями? — очки участливо блеснули.
— О том, что будет, если уничтожить всю тьму в мире… Весь страх, все отчаяние, боль, ненависть…
— Это будет замечательный мир, где люди любят друг друга и не причиняют вреда, где смерть — всего лишь врата в следующее большое приключение, и боль потери не потревожит сердца близких. Какая прекрасная мечта!
Я внимательно посмотрел на директора. Даже если леди Аметист и манипулирует мной, в главном — она права.
— А что же будет с теми же оборотнями? — спросил я. — Я недавно читал учебник ЗоТИ за следующий год… Там говорилось, что многие из оборотней — не виноваты в своем состоянии… Но все они — темные существа, и если уничтожить всю тьму — будут уничтожены и они… даже те из них, кто ни в чем не виноват!
— Гарри, — директор поднялся со своего места, — теперь я вижу, что ты не так похож на Тома, как я боялся. Почаще задумывайся о таких вещах — и, может быть, ты сумеешь удержаться от падения во Тьму! А пока что, увы… обязанности директора школы не позволяют мне уделять вам с мисс Грейнджер столько внимания, сколько мне хотелось бы. Да и у вас скоро следующее занятие. Ты позволишь мне оставить эту… тетрадку? Возможно, я смогу извлечь что-то ценное из ее изучения…
— Конечно, берите, — согласился я. В конце концов, это — не моя вещь, и лучше будет, если сам Дамблдор объяснится с Лавандой по поводу исчезновения ее дневника. — Только, пожалуйста, объясните лаванде, куда девался ее дневник.
— Так эта вещь была у мисс Браун? — удивление директора было слегка наиграно, и если бы я не думал о чем-то таком — то и не заметил бы этого. — А почему ты… — в паузу так и просилось слово «украл», но Дамблдор в конце концов употребил другое, — …взял ее сам, а не сказал мне? Ведь я думал, что ты чуть больше мне доверяешь, и можешь поделиться своими видениями?
— Так что — видения, — покачал головой я. — А логика и рассуждения — совсем другое дело. А вдруг я рассуждал правильно и правдоподобно, но, исходя из ложных посылок — ошибался? Обвинять одноклассницу, что она принесла в школу темный артефакт? И, может быть, совершенно напрасно? Ведь даже если бы мои подозрения были убедительно развеяны — все равно нашлись бы те, кто решили, что «дыма без огня не бывает», — я вспомнил, как на втором курсе прошлой жизни все решили, что я — Наследник Слизерина… и четвертый курс с «обманщиком и жуликом, Вонючкой Поттером», и пятый, «мальчик сошел с ума на почве жажды славы и известности»… — Вот потому-то я и постарался забрать дневник тихонько… Если бы это была просто черная тетрадь — я так же тихо вернул бы ее обратно… и, в самом худшем случае, пострадал бы только я, от обвинений со стороны Лаванды. Но, надеюсь, я смог бы ее успокоить… Как-нибудь.
Пол под креслом, где устроились мы с Гермионой, плавно перекатывался с волны на волну. Но когда я попытался встать — качнуло особенно сильно, и я чуть было не вписался в клетку Фоукса.
— Ох, Гарри, — встревожился Дамлдор, — похоже я совершенно зря сказал, что вам следует идти на занятия. Мисс Грейнджер, проводите, пожалуйста, Вашего друга в Больничное крыло, к мадам Помфри!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 10:49 | Сообщение # 24 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 22. Хаоса суть…
И опять у нас не получилось. Нет, всех врагов в этих многократнопроклятых мордредовых руинах мы все-таки вынесли… Но вот полученные раны доканали меня прежде, чем девочки дотащили мою безвольную тушку до выхода. Незачет.
Я со вздохом сел на выгоревшей траве. Забеги в эти руины уже стали какой-то на редкость банальной частью моей жизни. Включая и подлые ловушки с «безоружными» и «беспомощными» детьми. Впрочем, всю подлость этой ловушки мы с девочками прочувствовали в тот момент, когда очередной встретившийся в лабиринте ребенок (по виду — ученик младшей школы), действительно оказался беспомощным и безоружным. По крайней мере, никакого оружия на теле мы так и не нашли, хотя искали очень старательно. Собственно, это и было причиной того, что ту попытку мы провалили прямо-таки феерически. А точнее — мы все втроем ударились в такую истерику, что следующей волне атакующих не составило труда перебить всех нас. А потом леди Аметист мучала меня видениями того, чем могло бы стать эта «тупая истерика», как она выразилась, для девочек, если бы Мастеру не пришло в голову выставить максимально для него возможный уровень гуманизма атакующих, выразившийся в том, что нас убивали одним ударом каждого. Не знаю, о чем леди говорила с Луной и Гермионой, но в следующий раз проверять, было или нет оружие у очередного «случайно попавшего в лабиринт» человека — я не стал. И девочкам не позволил, удержав их в руках как оружие.
— Это ведь и было главной целью этих «тренировок»? — произнес я, обращаясь к пышущим нестерпимым жаром небесам*.
/*Прим. автора: на самом деле где-то +25°С, но для британца из Британии в начале июня…*/
— Ты это о чем, Гарри? — ответила мне тень, поднимающаяся с раскаленных солнцем камней.
— Вы с Учителем стараетесь исказить меня, Гермиону и Луну так, чтобы мы и в реальном мире также убили человека, который, может быть, просто оказался в плохое время в плохом месте, и прошли мимо, не оглядываясь?
— Не «главной», — хоть леди Аметист и отрицательно покачала головой, но я обратил внимание, что отрицать наличие такого пункта в списке целей она не стала. — Главную цель Вам еще предстоит понять. И когда поймете — Вы легко выполните это задание.
Я вздохнул. Понять демонессу временами было очень трудно.
А проснулись мы в разгаре подготовки к экзаменам. Гермиона еще рассказывала мне, как удивлялись ее соседки по комнате тому, что она не вскакивает с утра пораньше, в надежде еще что-нибудь повторить, а спит почти до самого завтрака.
— Испортили мы Гермиону, — улыбнулся я Луне, высунувшейся из спальни девочек первого курса.
— Искажение — Хаоса суть! — важно ответила она, и, не выдержав «серьезного» тона, прыснула. — Игры со злыми серебряными попрыгайчиками так утомительны…
Луна не удержалась от зевка, спровоцировав заодно и Гермиону. В легких «домашних» мантиях девочки смотрелись так мило, что я с трудом удержался от порыва затискать их прямо тут, в гостиной, где уже собралось довольно много учеников. Впрочем, для Луны эта толпа была практически пустым местом, так что и сдерживать себя она не стала.
— Ты что делаешь? — возмутилась Гермиона.
— Показываю Гарри, как тебя надо тискать, — невозмутимо ответила та, даже не думая останавливаться. — А то он тоже хочет, но почему-то стесняется. Наверное, не знает, как это правильно делать… вот я ему и показываю!
Порозовевшая Гермиона выглядела так, что я действительно чуть было не присоединился к Луне. Поняв это, Гермиона вывернулась из рук подруги и что-то зашептала ей на ухо. Теперь легкая краска разлилась уже по лицу Луны. Признаться, до этого дня я в принципе не верил, что такое возможно. Меня охватили нехорошие предчувствия, но тут Гермиона успокаивающе покачала головой.
— Мы с Луной идем переодеваться к завтраку, — улыбнулась она, — Надеюсь, мистер Гарольд… — под настроение она использовала именно такую, предельно вычурную форму моего имени… а когда злилась — называла меня «Генри», — Вы не заставите двух девушек себя дожидаться?
Несколько нервно помотав головой, я кинулся переодеваться в школьную форму. Ведь экзамен начнется сразу после завтрака.
Мы, второй курс, сегодня сдавали Астрономию. Небесное движение Сатурна и его влияние на зелья, чары и трансфигурацию — попадались мне и в прошлой жизни, так что единственной проблемой для меня оказалось дождаться, пока Посвященная Гермеса (отличное имя для адепта Владыки Изменчивых ветров), расскажет о том, как перемещается по небесам Священной Терры отражение ее покровителя. А уж рассказать ей ой как было что. Аврора… то есть, профессор Синистра явно утомилась ее слушать, и с некоторым трудом, но все-таки сумела перекрыть поток знаний, объяснив, что на «Превосходно» Гермиона уже рассказала, так что больше, в общем-то, стараться незачем. Гермиона немного обиженно замолчала. В принципе, до нее уже пытались донести эту концепцию… но почему-то я сильно сомневаюсь в том, что профессор Синистра преуспела там, где уже отступились такие монстры, как профессор макгонагалл, и даже профессор Снейп.
А вот Луне пришлось хуже. Первый курс сдавал трансфигурацию.Луна вышла от профессора Макгонагалл с каким-то совершенно для нее не характерным потерянным видом.
— Как? — встревоженно поинтересовалась Гермиона у нашей подруги.
— Удовлетворительно, — ответила луна, не поднимая головы.
Постепенно, под градом уточняющих и наводящих вопросов, луна рассказала нам историю, от которой я схватился за голову.
На экзамене Луне досталось одно из тех заклинаний, которые ученики обычно крайне не любят за полной их практической бесполезностью. Вот где на практике может пригодиться умение окрасить алхимически чистую воду в разные цвета, если даже следовое символическое присутствие в воде соли или же железа — делает ее недоступной к такого рода трансфигурации?
Я понял смысл подобных упражнений только тогда, когда сам стал преподавать для Армии Дамблдора. Объяснить даже пятикурсникам, не говоря уже о младших, как выполняется «Ступефай» — у меня не получалось. В отчаянии от своих попыток пробить головой эту стену непонимания, я попытался разбить объяснение на простейшие болки, которые можно было бы отрабатывать по отдельности… и с легким удивлением, плавно переходящим в тяжелый мозговой ступор, осознал, что эти блоки являются основной частью уже изученных и отработанных нами на младших курсах заклинаний. Осталось только их свести вместе в правильной последовательности. После этого дело пошло на лад. И объяснения вида «а теперь двигаешь палочкой так, как будто хочешь заставить танцевать ананас» оказались намного более понятными, чем попытки в словах описать траекторию движения руки и палочки.
Вот и заклинания перекраски воды позволяли отработать формулы окраски, присутствующие потом во многих заклинаниях трансфигурации. При этом отсутствие дополнений, направленных на преодоление сопротивления материала, делало заклинания удобнейшим дидактическим материалом, так и лишало их какой бы то ни было практической применимости.
И вот Макгонагалл, желая проверить, насколько дети внимательно ее слушали, подсунула некоторым вместо «алхимически чистой воды», воду, в которую капнула собственной крови, внося туда сразу и соль, и железо. Правильным ответом на практический вопрос в таком случае становилось «я не могу произвести требуемое преобразование, поскольку исходный материал не соответствует требованиям». Это гарантировало хорошую отметку, даже если после замены воды заклинание оказывалось произнесено с ошибками. А вот попытки окрасить такую воду, мало того, что не давали результата, так еще и гарантировали как минимум «Слабо», даже при хороших остальных ответах.
И вот Луна, получив от Макгонагалл «заряженную» воду, взмахнула палочкой. Декан Гриффиндора прикрыла глаза ладонью, обдумывая, какие дополнительные вопросы можно задать ученице своего Дома, чтобы вытащить ее хотя бы на «Удовлетворительно». Однако, убрав ладонь от глаз, она с удивлением обнаружила, что вода приобрела требуемый в условиях задания лазурный оттенок. Со вздохом, она поставила-таки то самое «Удовлетворительно», которое уже приготовилась было натягивать, и потребовала, чтобы Луна немедленно отправлялась в больничное крыло, к мадам Помфри.
— Вот зачем мне идти к мадам Помфри? — недоумевала Луна. Насколько я понял, причиной ее плохого настроения являлось именно это, а не сниженная оценка за совершение невозможного. — Я же хорошо себя чувствую!
— Вот это-то и странно, — протянул я.
В принципе, такой трюк можно было произвести… наверное. Просто тупо продавив Силой сопротивление крови. Но после такого одиннадцатилетняя девочка должна была упасть, где стояла. Луна же довольно весело прыгала, хотя и с грустным от неминуемой встречи с колдомедиком, лицом, и бледнеть, падать и терять сознание явно не собиралась.
— Как ты это сделала? — удивился я.
— Очень просто, — растеряно улыбнулась Луна, явно не понимая, как такой простой трюк никому не пришел в голову. — Там же в колбе была вода и кровь. Я изменила воду, а кровь — не затронула!
Я представил себе сложность процесса, и схватился за голову…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 10:51 | Сообщение # 25 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 23. Дорога домой
Вот и закончился учебный год. Признаться, экзамены порядком ухудшили мои отношения с Рональдом Уизли, и без того не слишком хорошие после заключения Черноозерского мира с Малфоем. И, стоит честно себе в этом признаться, виноват в сложившейся ситуации я сам. Увлекшись тренировками и уроками Тени, а так же сдачей экзаменов, мы с Гермионой как-то подзабыли, что Рон крайне нуждается в направляющих животворящих подзатыльниках. Естественно, лишенный подобного стимула, Рон равномерно распределил свое время, оставшееся после занятий в классе, между шахматами, едой, сном и бездельем. Так что с третьего раза ему с большим трудом натянули «Удовлетворительно» Макгонагалл и Флитвик. Этого хватило для того, чтобы быть переведенным на следующий курс, но Рон на нас сильно обиделся.
Джинни также, замечая нашу небольшую компанию, обливала нас волнами тоски и зависти. Но подойти она так и не решилась, а позвать… Временами, вспоминая о том, что нас связывало в прошлой жизни, я порывался это сделать… Но при взгляде на Гермиону и Луну этот порыв улетучивался. Я и так рисковал испортить жизнь двум девочкам, сделать эту жизнь короткой и очень нелегкой и опасной. Куда мне еще третью? Да и сами Луна и Гермиона не слишком горели желанием расширять наш круг. Я упорно делал вид, что не замечаю, как они отгоняли претенденток на дополнение к «моему гарему», но из этого не следует, что я всей этой возни действительно не видел, и не понимаю, почему это та же Ромильда так от меня шарахается.
— Предатель! — бросил мне Рон, волоча мимо тяжелый сундук.
— Сам дурак! — синхронно ответили ему Луна и Гермиона.
— Мозгошмыгов надо укрощать самому, а не ждать, что это сделает кто-то другой! — развернуто высказалась Луна.
Рон зыркнул на нее, но развивать дискуссию не стал и удалился, ворча «про себя», но так, чтобы было слышно:
— Еще и с девчонками водится!
Я вздохнул. Все-таки, в прошлой жизни Рон был одним из немногих моих друзей. И видеть, как его исказил всплеск Хаоса, перенесший меня в прошлое — было больно.
— Пойдем, Гарри, — Гермиона погладила меня по руке. — Надо идти.
— Как бы ни были приятны лунопухи, — поддержала подругу Луна, — но дорога ждет нас!
Я посмотрел на нее, и слегка улыбнулся. Все-таки, хотя бы один положительный результат у моего отказа смириться с собственной смертью был. Ни один наргл так и не осмелился высунуть свой нос из гнезда, или где они там обитают. Так что Луна ходила в нормальной обуви, и выглядела намного веселее, чем в прошлый раз.
В поезде мы втроем устроились в одном купе. В принципе, у нас был широкий выбор аж из двух вариантов. Можно было ехать «как обычно» собирая все дорожные приключения и общаясь с каждым, кто захотел бы пообщаться с нами. Или можно было закрыть дверь запирающим заклятьем, да не обычным «Коллопортусом», а чем-нибудь повеселее, навешать на нее в несколько слоев отводы глаз, владение которым было бы несколько неожиданно для ученика, только что закончившего второй курс, но вполне нормально для того, кто уже сдал СОВы и отучился на шестом курсе, да еще добавить сверху какую-нибудь хитровыдуманную заморочь, из тех, которым нас научила леди Аметист. Гриффиндорская гордость диктовала первый вариант, но вот длительное общение с Тенью, что звалась леди Аметист, подталкивало ко второму. Я внимательно посмотрел на девочек, на коридор, в котором туда-сюда пробегали радующиеся надвигающимся каникулам ученики, и, махнув рукой на гордость, принялся заодно размахивать и палочкой.
— Ого! — улыбнулась Гермиона. — Научишь.
Вопросом это не было. Я вздохнул.
— Боюсь, что уже в новом учебном году… Сама знаешь: «Разумное ограничение колдовства несовершеннолетних»…
Мы оба уныло вздохнули. Не, некая разумная идея в этом «разумном ограничении», увы, присутствовала. В школе мадам Помфри присутствовала постоянно, и столь же постоянно была готова нейтрализовать плоды творчества юных подопечных. На каникулах же, дома, мы оказывались за пределами ее недреманного взора. И, вспоминая результаты неутомимых трудов тех же Фреда и Джорджа — приходилось признать, что для здоровья этом может оказаться не полезно. Но все-таки как же обидно, что на каникулах мы оказываемся не только лишены тренировок, но и совершенно беззащитны…
— Но… — задумалась Луна. — Мы же возникаем в домене леди Аметист не голыми? Так может быть, можно попробовать приснить себе себя еще и с палочкой? Тогда бы и потренировались!
Мы с Гермионой переглянулись, я треснул себя по лбу, а Гермиона — постучала по деревянному столику, в затем по собственной голове, внимательно вслушиваясь в звук. После этого мы переглянулись… и затискали Луну.
— Как страшно жить! — флегматично произнесла Луна, даже не пытаясь выбраться из наших объятий.
Мимо купе потерянно прошла Джинни. Она внимательно вглядывалась во все двери, но наложенные мной заклятья помешали ей не только заглянуть к нам, но и просто обнаружить саму дверь в наше купе, и она прошла мимо. После туда-сюда несколько раз пробежал Рон. Он явно кого-то разыскивал. Мне даже стало интересно: кого именно он искал… Но этот интерес был не настолько силен, чтобы я отвлекся от общения с Луной и Гермионой.
На платформе нас встретил Ксенофилус Лавгуд. Я улыбнулся, здороваясь с ним. Его помощь, которую он мне еще не оказывал на моем пятом курсе — была бесценна.
— Привет, тыквочка! — радостно приветствовал он Луну. — А с кем это ты обнимаешься?
— Это Гарри, — представила меня Луна. — Он храбрый и добрый. А это — она кивнула на Гермиону, — Гермиона. Она добрая и умная!
— А вот это было обидно, — буркнул я. — Получается, я — дурак?
— Нет, — покачала головой Луна. — Но ум — не главное твое достоинство.
Посмотрев на Ксено, я стиснул Луну в объятиях. Впрочем, кажется, он не возражал.
— Гарри, Гермиона, это — мой папа Ксено… Ой, от есть Ксенофилиус Лавгуд!
— Я рад, что моя маленькая елочка нашла себе друзей! — весело улыбнулся грустный седой мужчина.
— Пап… — Луна внимательно осмотрела отца. — Ты не мог бы наложить на меня и себя заклинание…
— Какое? — заинтересовался тот.
— Ну… — Луна задумалась. — Такое, чтобы не привлекать внимание маггловских мозгошмыгов, если вы выйдем на ту часть вокзала.
— Маленькая земляничка хочет посмотреть на магглов там, где они живут?
— Нет, — покачала головой Луна. — Просто получится нечестно. Тебе я показала и Гарри, и Гермиону. А Гермиона своим родителям покажет только Гарри.
— Хорошо, — согласился Ксенофилус.
Он взмахнул палочкой, и теперь перед нами стояли отец и дочь, одетые вполне прилично, хотя и немного старомодно. Я обнял двух девочек за талии, а они меня. К сожалению, идти таким образом у нас бы не получилось: для перемещения чемоданов нужны были свободные руки. Но несколько секунд мы просто позировали перед отцом Луны. Признаться, я был немного удивлен тем, что Ксенофилус наблюдал за нами скорее одобрительно. Все-таки предположить, что отец может согласиться с тем, чтобы его дочь делила парня с другой — было бы с моей стороны несколько… самонадеянно. Но, тем не менее, не заметно было, чтобы он как-то возражал против наших отношений. Хотя, может быть, он просто списал это на «детские игры», и неприятности с его стороны еще последуют?
Родители Гермионы встретили нас у самого выхода с платформы 9 3/4.
— Привет, мама, папа! — радостно улыбнулась Гермиона. — Это — Гарри, я о нем вам писала! А это — Луна. Она моя лучшая подруга!
— Это хорошо, — улыбнулся отец Гермионы, посмотрев на нашу небольшую компанию. — А то, получая твои письма в прошлом году, я, признаться, усомнился в том, что в вашей школе вообще есть девочки… Ну, кроме тебя. Кстати, — вопросительно посмотрел он на нас, — помнится, ты упоминала еще одного своего друга… Кажется, его зовут Рон?
— Я… потом вам расскажу, — погрустнела Гермиона. Все-таки, дружба с Роном была важна и для нее, и разрыв не прошел бесследно. — А пока, я хотела вам показать…
Она схватила меня за голову и поцеловала. Причем это был не детский клевок в щечку, а настоящий поцелуй в губы! Пусть еще робкий и неумелый. Я вспомнил, как в первый раз целовался с Чжоу… Тогда у меня получилось намного хуже.
— Не слишком ли рано? — поинтересовалась мама Гермионы, не делая, впрочем, более ничего, чтобы прервать наш поцелуй.
— Не-а, — светло и радостно улыбнулась Гермиона, отрываясь от меня. И этим тут же воспользовалась Луна, завладевшая моими губами.
— О! — произнес папа Гермионы.
— Ага… — согласилась Гермиона. — Она — и в самом деле моя лучшая подруга. И она очень похожа на меня, хотя так сразу это и не увидишь. И даже парень нам нравится один и тот же. Кстати, Гарри, Луна, если вы ненадолго оторветесь друг от друга, то узнаете, что моего папу зову Дэн, а маму — Эмма!
— Очень приятно, — одновременно с Луной сказали мы.
— Боюсь, такой брак в мэрии не зарегистрируют, — решил пошутить Дэн. — А в церкви — тем более.
— В маггловской мэрии, наверное, нет, — Гермиона задумалась. — Хотя… если порыться в сводах старых законов, которые забыты, но не отменены… Например — в Шотландии… что-нибудь о союзах кланов…
Родители Гермионы замерли соляными столпами.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 10:53 | Сообщение # 26 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 24. Home, sweet home
Дом, милый дом… Сколько же мы не виделись и нафига ж мы встретились? По столь привычному и уютному дому на Прайвет-драйв 4, в Литти Уигинге я ни разу не тосковал. А уж по его обитателям — и подавно. Нет, после того, как Дадли чуть было не пообщался с дементорами — он стал вполне себе сносен, но до тех пор — еще чуть больше двух лет…
Впрочем, есть идея, как привести дорогих и любимых родственников в более-менее договороспособное состояние. Конечно, если она провалится — будет… не слишком хорошо. Хотя… С другой стороны… Если будет совсем плохо — всегда можно сбежать на Гриммо, 12. Благо, адрес не стерся у меня из памяти, значит — я смогу найти дом. А по завещанию Сириуса он теперь принадлежит мне, и я могу там жить. Правда, то, что Дамблдор как то даже не заикнулся о такой возможности — говорит, увы, не в его пользу…
— Эй ты, урод… — Дадли даже хотел продолжать, но мне как-то не хотелось его выслушивать. Поэтому я спокойно прошел мимо него, как мимо пустого места. — Ах, ты… А-а-а!!!
Размахнувшись кулаком, Дадли допустил ошибку. И Луна, на миг показавшись в моей левой руке, тут же разъяснила ему всю глубину допущенной оплошности. Правда, Мастер не назвал бы этот удал даже «шелчком», разве что «эротическим поглаживанием», но для Дадли большего и не требовалось. Особенно, учитывая тот факт, что я ударил ему в живот.
— Ублюдок! — дядя Вернон кидается ко мне, явно не желая ничего хорошего. Мне как-то живо вспомнилось, кто предложил тете Петунье огреть меня сковородкой в первый раз, так что рука не дрогнула. — А-а-а!!!
Крик дяди прозвучал на пару октав ниже, зато гораздо громче, чем у Дадли. Правда, стоит учесть, что отец, в отличие от сына, получил удар не в живот, а в бедро, и в падении изрядно пропахал носом садовую дорожку, заботливо выложенную бутовым камнем. Но когда он поднял лицо, оно было искажено неприкрытым торжеством.
— Ты — колдовал! Ты точно колдовал! Теперь тебя выгонят из этой твоей уродской школы! — закричал он, даже не пытаясь подняться.
— Вы где-то видите спешащую сюда сову? — криво усмехнулся я.
Дядя оглянулся. Когда он вновь посмотрел на меня, его торжество слегка приугасло.
— Просто она…
— …не прилетит, — продолжил я начатую было фразу. — Весь этот год я внутри себя совершенствовался и духовно рос над собой. И теперь мне не надо применять палочку, чтобы расправиться с теми, кто смеет оскорблять меня… — Было тяжело держаться, произнося эти слова. Ведь на самом деле я — не такой! Но, глядя на то, как дядя корчится, пытаясь подняться, я вспоминал, как стоял надо мной Том Риддл в Тайной комнате, и старался изобразить его как можно правдоподобнее.
— Я буду жаловаться! — взвыл дядя.
— Кому? — заинтересованно спросил я. — Если Вы расскажете, что Вас, такого большого и ильного, избил двенадцатилетний щуплый мальчишка — Вас отправят в сумасшедший дом. Для начала — на обследование. А пока будут обследовать — начнут разбираться, а с чего это с Вами такое случилось. И выяснится, что племянника Вы держали в чулане под лестницей, часто оставляли без еды, всячески оскорбляли… Это могло оставаться незамеченным, пока вы не привлекали к себе внимания. Но если с вами будет работать квалифицированный следователь — он раскопает многое из того, что вы не хотели бы увидеть напечатанным в газетах. И, кроме всего прочего, у вас спросят: «а куда это вы направили учиться вашего племянника?». И отсутствие документов о приеме в школу вам будет объяснить ну очень нелегко…
Пока я проговаривал все это, до меня дошло, что все это и впрямь было крайне маловероятно само по себе. Чтобы приличные британские домохозяйки упустили возможность настучать на одну из своего круга по такому серьезному поводу, как исчезновение воспитывавшегося у нее племянника? Чтобы никто не замечал, как этот самый племянник временами пропадает на несколько дней, а то и недель? Чтобы никто в упор не видел те обноски, в которых он ходил до появления в его жизни Хагрида, и разбитых и склеенных скотчем очков? И так — все десять лет? Кто-то должен был очень сильно позаботится об этом. И, учитывая, что Темные Силы все это время просто не знали, где я живу — то кандидатов на роль этого «кого-то» остается, мягко говоря, не слишком много.
— Я пожалуюсь таким же уродам, как ты! — прохрипел Вернон.
— Вперед, — я махнул рукой. — В «Дырявый котел» и другие места пересечения мира волшебников и мира магглов ты можешь пройти только в сопровождении волшебника… то есть — моем. И если ты думаешь, что я стану тебе с этим помогать — то ты еще глупее, чем я думал. Но, даже если ты каким-то чудом найдешь волшебника, которому сможешь пожаловаться — слушать тебя никто не будет! Для большинства волшебников ты — не более, чем говорящее животное, — я вспомнил слова Артура Уизли «Магглы, настоящие магглы» — и с трудом удержался от того, чтобы скривиться. В моих словах, увы, было гораздо меньше лжи, чем мне хотелось бы признать. — В сущности, наверное, это в чем-то даже справедливо. Ты считаешь таких, как я — уродами, подобные мне считают тебя животным. Все честно.
Дядя отползал в сторону. В его глазах ужас мешался с ненавистью. Мне хотелось уйти в ванную, и тереть-тереть-тереть лицо, пока не смоется эта проклятая маска темного лорда! Но, поступи я так, и все, чего я достиг — окажется разрушено.
— Что… Чего ты хочешь? — спросила тетя, только что вышедшая на крыльцо.
— Вот, это уже деловой разговор, — усмехнулся я. — Все просто. Я проживу у вас три… — я задумался, вспоминая слова Дамблдора, — нет, пожалуй, даже две недели. А в конце этого периода вы выставите мне счет, который я передам своему поверенному. И если он посчитает, что в своей жадности вы не перешли пределы мыслимого — счет будет оплачен. Только учтите, — я усмехнулся, постаравшись снова скопировать Тома, — моего поверенного сложно назвать человеком с широким кругозором и богатым воображением, — «да и вообще человеком», но этого я произносить не стал. — Так что пределы того, о чем он может помыслить — далеки от необъятных. Учитывайте это.
Петунья судорожно кивнула, и я прошел мимо нее, волоча за собой тяжелый сундук.
В своей комнате первым делом я наложил на дверь ту самую заморочь, что надежно скрывала дверь нашего купе от разыскивающих нас волшебников. Если уж Рон и Джинни не смогли найти, то магглы, далекие от всего этого, тем более не найдут двери в комнату, даже точно зная, где она находится.
Разложив свои вещи, я рухнул на кровать, и она жалобно скрипнула. Внезапно мою руку как будто повело в сторону. Пальцы сжались, словно охватывая невидимую рукоять… Хотя, почему это — невидимую? Вот же она!
— Гермиона? — потрясенно произнес я, глядя, как оружие легко возвращает себе облик девочки.
— Ага, — кивнуло головой мое чудо. — Ты же обещал, что будешь ухаживать за мной и Луной каждый день! Вот и ухаживай!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 10:59 | Сообщение # 27 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 25. Проблемы взаимопонимания
Аккуратно проведя ритуал ухода за оружием, я позвал Луну. Она немедленно отозвалась, и радостно сообщила, что совершенно свободна и может немедленно прибыть для прохождения необходимых процедур. Ну, про необходимость данных процедур я уже девочкам говорил, но если им нравится — то почему бы и нет?
Получив свою порцию ухода и ласки, Луна исчезла. А вот Гермиона почему-то осталась сидеть у меня на кровати, сосредоточенно глядя прямо перед собой. Я вопросительно посмотрел на нее.
— Достали, — твердо ответила Гермиона на мой взгляд, а потом, со вздохом начала рассказ о том, почему сбежала из родного дома, не выдержав в нем даже и дня.
Родители Гермионы по-своему любили дочь. Вот только представления о том, что для этой самой дочери лучше — имели твердые и незыблемые. И связаться с мальчишкой, одетым буквально в обноски, да еще и делить его с другой девочкой — в эти представления о «лучшем для дочери» — никак не помещалось. Вот и получилось, что сразу по приезде домой родители начали промывать Гермионе мозги на тему того, что «он тебе не пара», «как можно делить своего парня с другой девочкой?» и «что скажут тетя Милли и дядя Уилфред?» В результате родители ожидаемо добились того, что дочь психанула и сбежала.
Перед моими глазами мелькнул эпизод вероятного будущего.
— Мама! Папа! Ну как вы не понимаете! Это не просто «выходки обнаглевших хулиганов». Это — война! Настоящая война. И вы под ударом просто потому, что вы — мои родители! Вам надо уехать!
— Какая война, дочка? Ты о чем? — удивился Дэн Грейнджер.
— Если бы действительно случилось что-то подобное, то об этом наверняка бы написали, — согласилась с супругом Эмма. — Если не в «Таймс», то, по крайней мере, в этом вашем «Ежедневном пророке».
— В «Пороке…» — взрослая Гермиона презрительно скривилась, — возрождение Того-кого-не-называют год замалчивали. Целый год, представляете?! Но я не хочу однажды, получив «Пророк», увидеть в нем колдографию нашего дома с Темной меткой над ним!
— Этого никогда не случится, — покачал головой Дэн. — Мы ж не в где-то в Африке живем. И даже не в дикой России, где банды этих… как их… «russkaya mafia» делят наследство СССР. Вокруг — Англия. Старая добрая Англия. Здесь просто не может произойти ничего подобного.
— Не может?! — возмутилась Гермиона. — Родителей Невилла запытали до безумия. Врачи отчаялись вернуть им разум, представляете? И случилось это не в «дикой папуасии», а у нас, в «старой доброй Англии»!
— Дочка, успокойся, — тепло и ласково улыбнулась Эмма. Видно было, что спор идет не первый день, аргументы уже повторены не один раз, и ни одна сторона не собирается уступать. — Мы никуда не уедем. По крайней мере — не уедем без тебя.
— Да, — согласился Дэн. — Если хочешь уехать — собирай вещи, и мы уедем. Все вместе. Но если ты останешься — то останемся и мы. В конце концов, это просто стыдно — испугаться настолько, чтобы бросить в опасности свою дочь!
Гермиона-из-видения тяжело вздыхает.
— Значит, вас тут удерживаю только я? Что ж. Тогда… — она поднимает палочку. — Обливиэйт! Обливиэйт!
Гермиона-из-будущего закрывает лицо руками, тяжело переживая содеянное, и видение медленно тает, становясь всего лишь одним из вариантов возможного будущего.
— Да, — вздохнула маленькая Гермиона, сидевшая возле меня, и также застигнутая возможно лживым видением варпа. — Очень похоже на правду. Я бы сказала, что так и будет… если бы не то, как выглядела «я». Я такой точно никогда не буду!
Я улыбнулся, обнимая девочку.
— Я не знаю, успокоит тебя то, что я сейчас скажу, или встревожит… но там, в будущем, ты была именно такой.
Я постарался получше вспомнить, как она танцевала на Рождественском балу на нашем четвертом курсе, и толкнул это воспоминание Гермионе.
— Ой! — сказала она, чуть было не рухнув прямо на меня. — Я и правда могу стать такой?
— Не только «можешь», — улыбнулся я, — но и обязательно «станешь». Ты еще будешь настоящей красавицей. И я не понимаю, где были мои глаза, когда я упустил тебя…
Гермиона что-то неразборчиво мурлыкнула, и прижалась ко мне. А потом, задумалась.
— А кто это был… Ну, тот, с которым я танцевала?
— Виктор Крам, ученик Дурмстранга, ловец сборной Болгарии, Чемпион Турнира Трех Волшебников! — честно ответил я.
— Хм… — задумалась Гермиона. — А с Роном я уже была в то время?
— Нет, — покачал я головой, — но он все равно приревновал. Да и я, если честно, тоже. Просто тогда я этого не понял.
— А когда — понял? — заинтересовалась Гермиона.
— В Хогвартс-экспрессе, — улыбнулся я. — Когда ты согласилась принять Договор. Я иногда бываю ну очень… тугодумным. Можно?
Посчитав ошеломленно-непонимающее молчание Гермионы положительным ответом, я улегся на кровати, положил голову ей на колени и посмотрел на нее снизу вверх. На мгновение девочка замерла, а потом запустила свои тонкие пальчики в мою шевелюру. И отсутствие возражений точно было положительным ответом.
— А что будет в следующем году? — спросила она.
— Не знаю, — вздохнул я. — Должен был сбежать Сириус. Тогда школу охраняли бы дементоры… А ты попыталась записаться на все дополнительные предметы сразу, и, чтобы ты успевала на все занятия — тебе выдали хроноворот…
— Что выдали? — не поняла Гермиона.
— Хроноворот, — повторил я. — Это такая штука, которая позволяет вернуться назад во времени. Только с самим собой встречаться нельзя. И ты ходила на все занятия… Не делай так, пожалуйста!
— Почему? — не поняла Гермиона.
Я вспомнил, какой уставшей и измотанной она выглядела к концу года, и толкнул ей это воспоминание. Все-таки связь бойца и оружия позволяло понимать друг друга гораздо лучше, чем это обычно бывает.
— К тому же, с предсказаний ты и так ушла с самого начала… Поссорилась с Трелони. А на маггловедении тебе делать просто нечего. Только успеваемость портить.
— Почему это?! — возмутилась Гермиона.
— Потому что, к примеру, насколько я знаю, ты так и не смогла ответить на экзамене, что «магглы, в своей неутолимой ненависти к волшебникам, до сих пор стараются создать уродливые и карикатурные подобия достижений магов, такие как «самолеты» и «автомобили». А министерская программа требовала именно этого. Вот и получилось, что «Выше ожидаемого» тебе как-то натянули…
— «Выше ожидаемого»? — охнула Гермиона. — «Натянули»?
— Именно, — кивнул я. — Слишком уж сильно отличается современная жизнь магглов от представлений о ней Министерства.
Гермиона тихо-тихо произнесла несколько слов, которых доброй и воспитанной девочке знать, вообще-то не полагается.
— А остальные предметы? — спросила она.
— А без этих двух — расписание вполне возможно составить так, чтобы уроки не пересекались. Но еще стоит подумать: так ли нам нужны УЗМС? Вести его будет Хагрид. А он, хотя знает о разных волшебных зверях много, но вот рассказать о них…
— Я подумаю, — вздохнула Гермиона, погладив меня по лбу.
— Подумай, — согласился я. — И не забывай: занятия леди Аметист из нашего расписания никто не убирал.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:00 | Сообщение # 28 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 26. Проблемы общения
Домой Гермиона вернулась уже после заката. Признаться, я не слишком понимал, как у нее получилось вернуться не туда, где она в последний раз превращалась из оружия в человека, а туда, откуда я ее позвал… Но Хаос и «рациональное мышление» временами существуют в непересекающихся планах бытия. Так что и мне и Гермионе пока что было достаточно того, что это можно сделать, а уж как это получается — можно будет разобраться и потом.
Признаться, я уже собирался ложиться спать, когда услышал голос:
— И где это Вы, юная леди, изволили пребывать?
— У друга, — ответила… Гермиона? Я что, слышу то, что происходит вокруг нее?
— У какого это? — возмущенно спросила Эмма. — Уж не у того ли оборванца, с которым ты целовалась на вокзале, а потом спокойно смотрела, как он же целует другую девочку?
— Ага, — каким-то образом, не видя происходящего, я знал, что Гермиона кивнула.
— Это такому вас учат в этой вашей школе? Целоваться с мальчиками и не слушать родителей? — возмутилась Эмма.
— Сейчас я бы и с Луной поцеловалась, — пробурчала Гермиона, — взасос, — и продолжила уже громче: — А еще я узнала, что правила устанавливают те, кто сильнее для собственной выгоды, и соблюдают только пока эта выгода существует. Что далеко не все учителя достойны уважения. Что в книгах, случается, пишут неправду, а многие важные вещи — там просто не найти. Это сильно помогло моему «ускоренному развитию и взрослению», так вы с папой, кажется, говорили?
— Что же ты говоришь? — вскрикнула Эмма. — Как можно не уважать учителя?! Они же…
— Можно, — перебила Гермиона. — К примеру, у нас в прошедшем году был один такой… обманом пролезший в учителя, только для того, чтобы заставить всех учеников купить по полному комплекту своих книг.
— Это ты о Гилдерое Локхарте? — ахнула Эмма. — Но ты же сама говорила…
— Говорила, — согласилась Гермиона. — Но потом меня натыкали носом в то, что совершить все, описанное в его книгах один человек не мог. Просто не мог. В принципе. А еще позже выяснилось, что он просто выслушивал рассказы настоящих героев, а потом — стирал им память, и рассказывал все так, как будто это совершил он. И все верили ему, потому как не может же в книгах быть написана неправда?
— Ох…
Постепенно среди темноты моих закрытых глаз стала проступать картина того, как ошеломленная Эмма Грейнджер прижимает руки к щекам. А еще я почувствовал, что Гермиона с трудом удерживается от того, чтобы сорваться в самую настоящую истерику. Никогда до этого правильная девочка Гермиона не смела разговаривать с родителями в таком тоне. Я постарался представить, как в моей руке появляется рукоять сабли, а потом — как я нежно поглаживаю холодный металл лезвия и прикасаюсь к нем губами. В ответ издалека до меня долетела волна благодарности.
— А одежда Гарри, — продолжала наступать Гермиона, — это не признак его бедности, а всего лишь знак того, что его опекуны не исполняют свои обязанности надлежащим образом, вот!
— Но почему он не обратится в соответствующие службы? Тогда опекунов накажут, а его…
— Отдадут в приют? — ехидно спросила Гермиона. — Думаешь, там будет лучше?
— Не знаю, — покачала головой мама Гермионы. — Но вряд ли родственники, которые заставляют его одеваться так, как мы видели на вокзале — относятся к нему с любовью.
Я вздохнул. Это было сказано еще очень мягко.
— Мам… — как будто что-то вспомнив, произнесла Гермиона, — а ведь клиника, в которой вы с папой работаете — она ваша? Собственная?
— Да, — нахмурилась Эмма. — А почему ты спрашиваешь?
— Просто Гарри попросил меня помочь ему… — Эмма «понимающе» хмыкнула, — …разобраться с его наследством. А я в бухгалтерии ни ухом, ни рылом. Луна — она хоть на голой интуиции помочь может. А я — вообще никак. Ну какой из меня советник? Так поможете мне разобраться? Хотя бы по минимуму?
— С наследством? — удивилась Эмма. — Ты думаешь, оно достаточно велико, чтобы в нем потребовалось «разбираться»?
— Из тех документов, что Гарри принес из банка, видно, что в его сейфе сейчас — около двадцати тысяч галеонов. И это — нераспределенная прибыль и резерв наличности «на всякий случай».
— Двадцать тысяч галеонов? — переспросила Эмма. — Это же… сто тысяч фунтов стерлингов?
— Если она сейчас начнет рассказывать, какой ты хороший, и как надо с тобой дружить, — обратилась Гермиона уже ко мне так, чтобы мама ее не услышала, — я опять сбегу. Пустишь переночевать?
— Подстилку какую-нибудь захвати, ладно? — улыбнулся я. — А то мне жестко на полу спать будет. А кровать мою ты видела: на ней мы вдвоем не поместимся при всем желании…
— Обязательно, — отозвалась Гермиона. — Даже матрас уволоку со своей кровати…
— Знаешь, дочка… — задумчиво произнесла Эмма, — Я не знаю, что тебе посоветовать. С одной стороны, похоже, он действительно обеспечен… Но сможет ли он обеспечить твое будущее? Тут ведь важны даже не столько деньги, сколько связи…
— Будущее? — Гермиона позволила себе горько усмехнуться, вспоминая, как она впервые превратилась в оружие, и сумела выхватить у меня видение вероятоного будущего, возможно лживое видение варпа. — Боюсь, что без Гарри у меня просто нет будущего. Никакого.
— Он тебе угрожал? — встревожилась Эмма.
— Нет, что ты! — гневно взглянула на маму Гермиона. — Есть те, кто угрожает нам. Всем. И без Гарри или Луны…
— Дернул же нас с папой черт отпустить тебя в эту проклятую школу! — в сердцах не сдерживая эмоций высказалась Эмма.
— И тогда удар обрушился бы на нас совершенно неожиданно, — криво усмехнулась Гермиона. — Опасность существует независимо от того, знаем мы о ней, или нет. Так-то, хотя бы я знаю об опасности, и нашла тех, кто поможет с ней справиться. Или… точнее — меня нашли. К тому же, боюсь, что варианта «не отпустить» у вас с папой не было. Не так, так эдак вас бы убедили… Вплоть до того, что вы вообще могли забыть, что у вас когда-то была дочь. В «Истории Хогвартса», той, которая настоящая, а не «отредактированная для общего пользования», такие случаи упоминаются.
— Как это? — встрепенулась Эмма. — Мы же не в Средневековье живем, чтобы просто так похищать ребенка просто потому, что его отказались отпустить в школу?
— Ну… — Гермиона задумчиво почесала подбородок. — Семнадцатый век — это уже не Средневековье. Хотя… Дуэльный кодекс, обломки феодальной пирамиды, чистокровные Дома… Британий — вообще консервативна. А долгоживущие маги — консервативны даже не вдвойне. Я же рассказывала, что в школе мы до сих пор пишем перьями! Хорошо еще, что в замке канализацию удосужились провести. Вполне современную.
Эмма Грейнджер посмотрела за окно, потом — на часы, и всплеснула руками.
— Так, Геримиона! Мы что-то совсем заболтались. Время-то сколько! Быстро в кровать. Я… Я подумаю о том, что ты рассказала. А насчет бухгалтерии. Пусть наймет специалиста. Всяко будет лучше, чем девчонка-ровестница.
— Но мам… — начала было Гермиона.
— Спать, я сказала!
И мы пошли спать. А уже утром мне приснился сон.
Небольшая речушка текла по оврагу. Легкий ветерок шевелил листья кустов, складывающихся в живую изгородь. Над обрывом, обняв свои колени, и глядя в сторону медленно розовеющего востока, сидела Луна Лавгуд.
— Привет, — сказал я, подошел, уселся рядом и обнял девочку. — Рано ты встала.
— Привет, — улыбнулась мне Луна. — А ты еще спишь.
— Сплю, — согласился я. — И вижу хороший сон.
— Хороший, — Луна мурлыкнула и потерлась носом мне о грудь.
— Надо же! — возмутилась появившаяся неподалеку Гермиона. — Они тут обнимаются, а меня никто даже позвать не соизволил!
— Так ты же еще спишь, — улыбнулся ей я.
— Сплю, — согласилась она. — И вижу хороший сон. Который станет еще лучше, когда меня обнимет один недогадливый парень.
Она уселась рядом с нами, свесив ноги с обрыва, и я немедленно ее обнял.
— Луна, — заинтересовалась Гермиона, — вот мы с Гарри спим. А ты почему не спишь?
— В такое время, прямо перед восходом, когда молчат все Силы, и Тьмы, и Рассвета, и только светлеющее небо смотрит на тебя, на воде танцуют серебряные чародуйки. Посмотрите сами.
Я пригляделся. По воде и в самом деле скользили тени, которые не могли быть тенями кустов или же деревьев. Вот одна из скользящих теней взблеснула серебром. Другая. Тени действительно танцевали.
— А почему «чародуйки»? — заинтересовалась Гермиона.
— Не знаю, — встряхнула волосами и весело улыбнулась Луна. — Как-то к слову пришлось, когда увидела их в первый раз.
— Красиво, — прошептала Гермиона. — Луна, ты же еще нам приснишься вот так?
— Конечно, — кивнула Луна. — Вы только не просыпайтесь слишком рано.
Мы с Гермионой переглянулись и кивнули друг другу. Этой ночью мы точно поболтаем подольше… или книгу почитаем. Или еще чем займемся. Зато утром — поспим подольше.
— Луна! — Джинни выскочила непонятно откуда, прервав наш созерцательный транс. — Уф, — она хлопнулась на берег рядом с Луной, но, что характерно, с другой стороны от нас с Гермионой. С нами Джинни не поздоровалась. — Наконец-то я тебя застала!
— Привет, Джинни, — кивнула Луна, не делая попыток подняться, или убрать мою руку со своего плеча. Впрочем, Джинни, похоже, нас просто не видела. — Зачем ты меня искала?
— Я… — Джинни задумалась. — Я хотела спросить тебя… О Гарри.
Я постарался вчувствоваться так, как нам показывала леди Аметист. То, что чувствовала Джинни, произнося мое имя мало было похоже на чувство девушки к парню. Скорее — на чувство квиддичного фаната к любимой команде. Да и глаза у рыжей блестели как-то подозрительно. С точно таким же блеском в глазах Рон разглагольствовал о «Пушках Педдл».
— Он хороший… — мечтательно посмотрела Луна, повернув голову ко мне. — И теплый.
Джинни покраснела в тон волосам. Боюсь, что и я в этот момент был ничуть не бледнее… но руки с плеча Луны не убрал. В конце концов, это все мне просто снится… Так чего я смущаюсь?
— А еще… — продолжила Луна, — он сильный. При нем меня никто не обзывает и не обижает… — Джинни потупилась. Уж не она ли обижала нашу Луну? — …как Рон, — твердо закончила единственная наблюдаемая блондинка.
Ну что, Рон… Я оглянулся на Гермиону, и увидел в ее глазах отражение Рона, произносящего «Она заучка и у нее нет друзей». Прости, друг. Но ты — попал!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:09 | Сообщение # 29 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 27. Кошмары и грезы
Рональд Уизли спал и ему снился сон. Сон был красивый, цветной, и даже цветущие незнакомые деревья издавали пронзительный щемящий аромат. Легкий ветерок, почему-то переливающийся розовым и алым, закружил Рона в вихре поднятых с дороги розовых лепестков*.
/*Прим. автора: опадающие лепестки сакуры — символ быстротечности и мимолетности красоты, жизни и вообще всего хорошего. А откуда значение японских символов знает ученик учеников Повелителя Ничего и его Снежной королевы — пусть останется маленькой тайной*/
Рон шагал по садовой дорожке, оглядываясь по сторонам. Все вокруг было незнакомо и непонятно. Перспектива играла в странные игры, временами заставляя юного волшебника до боли в глазах вглядываться в смутные, мелькающие по сторонам тени. Строения, временами выступающие между деревьев, и снова скрывающиеся в сером тумане, казались Рону чем-то невозможным, неправильным. Но вот в чем эта неправильность состоит — он осознать не успевал.
Подняв голову, Рон вздрогнул. Над ним, среди лазурной голубизны небес, по вьющейся в вихре розовых лепестков каменной дорожке, шагал он сам, не замечая ни того, что идет вверх ногами, ни белой совы, парящей над самым его плечом. Рон покрутил головой, пытаясь обнаружить проклятую птицу возле себя, не нашел, и плюнул на камень у себя под ногами.
— И тут Поттер, — пробормотал он, и двинулся дальше, потому как больше в этом странном сне делать было, в сущности, нечего.
Тропинка привела Рона к двум лестницам. Одна из них вела вверх, а другая — вниз. Рон постоял, подумал, решил, что спускаться вниз — намного легче, чем карабкаться вверх по крутой и узкой лестнице, и ступил на широкую ступеньку слева.
Деревья вокруг куда-то пропали, хотя розовые лепестки все так же кружились хороводом вокруг. Не сразу, но все-таки Рон осознал, что почему-то лезет вверх, причем ступеньки становятся все круче и круче. И как так получилось — было совершенно непонятно. Рон оглянулся, оценивая возможность вернуться назад… но лестница, по которой он только что прошел стеной поднималась у него за спиной, и лезть по ней обратно, рискуя свалиться — не хотелось.
Подняв голову, чтобы рассмотреть пройденный путь, Рон обратил внимание, что каменная тропа в небесах куда-то исчезла, зато вместо нее в небесной лазури пролегла широкая черная трещина, и в ней, как будто застряв, торчала сабля. Все вокруг за пределами лестницы тонуло в сером тумане.
Лестница оборвалась внезапно. Рон посмотрел вниз и не увидел ничего: дно того, что он посчитал оврагом, скрывалось в неизвестно откуда взявшемся тумане. Рон опустился на корточки и взглянул на стену обрыва. Ее не было. Внизу, под дорожкой, стоял головой вниз головой Гэлвин Гаджен. Ловец «Пушек Педдл» посмотрел на Рон, высовывающегося из-под лестницы, на которой он стоял, и, грустно и беспомощно, как на плакате, улыбнувшись, произнес:
— Знаешь, «Пушки Педдл» — настоящий отстой!
— НЕТ! А-а-а!!!
С криком Рон проснулся в своей комнате в Норе и долго лежал на кровати, стараясь забыть кошмарный сон и с ужасом понимая, что просто не сможет этого сделать.
Вытерев мокрый лоб мокрой простыней, Рон вздохнул, и отправился вниз, к своей маме, просить у нее зелье Сна-без-сновидений. Кошмары мучали его уже не первую ночь.
Между тем сон, в противоположность обычным снам, развеивающимся, когда видящий его просыпается, продолжался. Трещина, расколовшая небеса, расширилась, и сабля выпала из нее, еще в полете перетекая в облик девочки в черной ученической мантии. Она плавно спланировала к тому, кто еще только что выглядел как ловец Пушек Педдл.
— Ну, у тебя и фантазия, Гарри, — произнесла белая сова, также принимая свой исходный облик. — Рон подпрыгнул, как встрепанный.
— Точно, — согласилась с Луной Гермиона. — По крайней мере, когда мы показали, как Джинни принимает награду как лучшая ученица школы, а Макгонагалл еще и выговаривает ему, что он «не только рассорился с Мальчиком-который-выжил, но и совершенно перестал учиться, поэтому твою палочку сломают, а тебя выгонят как неуспевающего», — орал он гораздо тише.
Я пожал плечами. В конце концов, это не девочек Рон доставал почти на протяжении целого года рассказами о «Пушках Педдл», так что ничего удивительного нет в том, что не они придумали этот кошмар из пяти слов. Я огляделся вокруг, внимательно рассматривая окружающее пространство, напоминающее не то тетраскейп сарути*, не то литографии Эшера*. Лепесток сакуры, медленно вращаясь в воздухе, лег мне на руку.
/*Прим. автора: см. Дэн Абнетт «Ордо ксенос»*/
/*Прим. автора: см. Мауриц Корнелис Эшер*/
— Гермиона, Луна, а зачем было все это? — я повел рукой, показывая, что имею в виду весь окружающий нас геометрический абсурд. — Ведь, когда мы показывали Рону Джинни и Макгонагалл — обошлись как-то и без этого?
— Это потому, — улыбнулась Гермиона, — что и Джинни и Макгонагалл мы с Луной неплохо знаем, и могли вообразить их так, чтобы Рон не заметил подвоха. А вот ловца «Пушек Педдл» никто из нас не знает. А вот Рон, как фанат команды, знает хорошо. Так что без всего этого кошмара, — Гермиона, чье логичное сознание с трудом выдерживало вид лестницы, ведущей вверх и вниз одновременно, содрогнулась, — он бы сразу заметил нестыковки.
— Но мы, — подхватила речь Гермионы Луна, — закружили его мозгошмыгов в, как ты, Гермиона, это называла? Ах, да… В «неэвклидовой геометрии». Запутали в сером тумане Улгу и предательской синеве Азира. В результате Рон сам потерял четкие представления о границах возможного и невозможного. И, когда ты, Гарри, показал ему несколько характерных черт Гэлвина, которые запомнил с плаката, который видел, будучи в гостях у Уизли, Рон сам довообразил все недостающее, и сам убедил себя в том, что тот, кого он видит — и есть Гэлвин Гаджен.
— В общем, мы молодцы! — улыбнулся я девочкам.
— Ага, — в один голос согласились они.
Огненно-алый Акши, ветер страсти, тоже присоединился к нам в своем одобрении. Он поднял нас и понес над равнинами невозможного мира, под треснутыми небесами.
Девочки радостно визжали, когда ветер задирал подолы их мантий, или бросал их мне в руки. Впрочем, в последнем случае, они не упускали возможности впиться в мои губы поцелуем, и снова упархивали от меня, вынуждая гоняться за ними в огненных потоках ветра, заливаясь счастливым смехом.
Так мы играли и танцевали с серой Улгу, алым Акши, лазурным Азиром. И даже золотой Хамон окрашивал абсурд окружающего хаоса цветами нечеловеческой логики.
Я поймал пролетающую мимо Гермиону за талию, и прижал к себе. Впрочем, вместо того, чтобы вырваться, как делала это раньше, девочка наоборот, обхватила меня руками и ногами, как большую мягкую игрушку, и прижалась ко мне.
— Я тоже так хочу! — радостно прокричала Луна, не обращая ни малейшего внимания на то, что висит вниз головой, и мантия ее собралась в складки значительно выше пояса*.
/*Прим. автора: вопрос о том, было ли что надето под мантией — оставляю на волю воображения читателей*/
— Почему бы и нет? — Гермиона цапнула Луну за ногу и притянула к нам.
Такой вот визжащей и радостно барахтающейся кучей, мы рухнули на мягкую траву… и я проснулся. Впрочем, этот факт никак не помешал тому, что невидимые руки растрепали мою и так пребывающую в беспорядке прическу, а губы обожгли два быстрых поцелуя.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:10 | Сообщение # 30 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 28. Гриммо, 12
Поход на Гриммо был запланирован нами незадолго до конца обозначенного мной срока проживания у любимых родственников. Так, чтобы если окажется, что вариант «перебраться в дом Блэков» по какой-то причине невыполним или нежелателен, то оставалось бы еще время найти другой.
Разумеется, ни о какой встрече на Косой аллее не могло быть и речи. К сожалению, широкая известность Мальчика-который-Выжил практически гарантировала, что за нами потащится хвост. Так что встретились мы возле входа в Гайд-парк. Две девочки и мальчик совершенно обычного, ничем не выделяющегося вида не привлекли к себе никакого внимания. Разве что Луна могла бы выделиться своим отсутствующим видом. Но в сравнении с той толпой фриков, странных личностей и полных неадекватов, что периодически заполняла Гайд-парк, Луна смотрелась вполне себе нормально.
Весело переговариваясь, мы набились в машину, которую вел папа Гермионы, и поехали на площадь Гриммо. Дэн Грейнджер очень хотел пройти с нами, но, как я и опасался, даже получив от меня записку с адресом, он ток и не сумел увидеть нужный дом. Так что в цитадель темных магов мы зашли втроем.
— Представьтесь, пожалуйста.
Как ни странно, портрет Вальпурги Блэк встретил нас не воплями и истерикой, а вполне адекватно.
— Генри Джеймс Поттер, — именно так представиться мне посоветовал Ксенофилус. — По завещанию Вашего сына наследую дом…
— Анрио? — улыбнулся портрет. — Хорошо. Признаться, никогда не понимала этой новомодной манеры называться до смерти детскими именами. И то, что молодое поколение это осознает — не может не радовать. Представьте тогда и сопровождающих Вас юных леди.
Я склонил голову.
— Гермиона Грейнджер, магглорожденная, — при этом слове Вальпурга чуть скривилась, но промолчала, — и Луна Лавгуд.
— Чистокровная супруга и магглорожденная любовница… неплохо для главы Дома. Не наилучший выбор, конечно, но вполне, вполне…
— Почему это «не наилучший»? — обиделась Гермиона.
— А… — грустно улыбнулся портрет. — Вам, видимо, просто не рассказали. Что ж. Кричер! — домовик появился с хлопком и, что-то пробурчав в нашу сторону, стал ожидать распоряжений своей госпожи. — Подай стулья главе Дома и его подругам.
Ошарашенный Кричер подал стулья, на которых мы смогли-таки уместиться в коридоре.
— Так вот, — грустно посмотрела на нас Вальпурга. — Нас, магов, просто мало. И вообще — мало, а уж на Островах… И опасность вырождения всегда нависает над нами Дамокловым мечом.
— Но ведь тогда вам наоборот, надо приветствовать вливание свежей крови! — разгорячилась Гермиона.
— Надо, — кивнула Вальпурга. — Только вот истинные Обретенные — так же редки, как золотые песчинки в Темзе.
— Они там встречаются, — буркнул я.
— Встречаются, — согласилась Вальпурга. — Но, все-таки, в громадном большинстве на берегах — простой песок, ни с какого бока не золотой. Так и среди магглорожденных громадное большинство — грязнокровки. Потомки сквибов, изгнанников, людей, по каким-то другим причинам покинувших магический мир… Так вот, о чем это я… Если, например, при браке Анрио с Луной я могу оценить их степень родства, опасности, угрожающие их детям, а также посоветовать способы снизить этот риск, то в случае с тобой я не знаю ничего. Совсем ничего. Поэтому Вы, милочка, хорошо будете смотреться в качестве…
Гермиона тяжело вздохнула:
— Говорите уж прямо: наложницы.
— Хорошо, что ты понимаешь, — кивнула Вальпурга.
— Неправильно, — улыбнулась Луна, поднимаясь со своего стула, обходя меня и обнимая Гермиону. — Женой будет она, а я… мне официальный статус не нужен, так что согласна и на «любовницу».
— Но почему? — магглорожденная Гермиона Герйнджер и чистокровная Вальпурга Блэк произнесли это практически в один голос.
— Это же элементарно! — светло и радостно улыбнулась Луна. — Ты — под правую руку, а я — под левую. Тут выбор вариантов не слишком широк.
— Я… — Вальпурга пришла в себя первой. По крайней мере, достаточно пришла в себя, чтобы заговорить. — Я не уверена, что правильно поняла, но… Покажите мне это! Покажите!
Я пожал плечами, встал со стула, и девочки оказались в моих руках. Клинок Гермионы взблеснул в тусклом свете волшебных свечей. Луна, как, впрочем, и обычно, вежливостью предпочла не заморачиваться, настороженно покачивая цепью из стороны в сторону.
— Мерлин и Моргана! Чтоб Мордред… — потом в ее речи зазвучали смутно знакомые еще по прошлой жизни, когда Гермиона гоняла меня читать разные справочники, имена кельтских божеств плодородия, и их наиболее известные в народе Атрибуты. Правда интонации звучали скорее восхищенные. — Ну это же надо! Оружейник! Настоящий Оружейник! Да еще и обоерукий! Кричер!!!
— Да, госпожа? — на зеленой мордочке Кричера было написано настоящее удивление. По сравнению с его обычным брезгливым негодованием, это было существенным прогрессом.
— Приведи Дом в порядок и открой дорогу к Источнику. Сегодня у Дома праздник. Дом приветствует Главу. Достойного!
— Госпожа… — неверяще посмотрел на портрет Кричер.
— Анрио, — Вальпурга! Встала!!! И поклонилась!!! — Дом Блэк приветствует Вас и Ваших невест. Да приведете Вы Дом к процветанию, и да будут Ветра Перемен добры к нам всем.
Услышав это, Кричер сник, и только молча поклонился. Мне, видевшему, как старый домовик охаивал Сириуса, видеть Кричера таким было, мягко говоря, очень странно.
— Господин? — обратился он ко мне.
— Приведи дом в состояние, пригодное для жилья. В течение двух ближайших дней должна быть подготовлена столовая, комната мне и по комнате для девочек, — Гермиона и Луна кивнули. — Остальное — как сможешь, но не затягивай.
— Господин собирается жить в доме Блэков? — оживился Кричер.
— Да, — твердо ответил я.
Как ни странно, но дом ощущался совершенно иначе, чем в прошлой жизни. Комнаты не стали ни на йоту светлее, все та же пыль и паутина, головы домовых эльфов над каминной полкой, от которых Гермиона с визгом шарахнулась… Но все равно сейчас я чувствовал себя здесь гораздо уютнее, чем тогда.
— Кричер! — позвала Гермиона, и старый домовик явился перед ней немедленно. Немедленно! Да он Сириуса заставлял себя по три-четыре раза звать!
— Что угодно госпоже невесте Главы Дома?
— Что это такое? — Гермиона указала на головы над камином.
— Это старые слуги Дома. Когда они уже не могли более служить хозяевам, им отрубили головы и установили там.
— Какой ужас! — вскрикнула Гермиона. Кажется, она-то, боюсь, в отличие от меня, научилась четко разделять то, что происходит в домене леди Аметист, и здесь, в реальности. — Их надо…
— Это высокая честь! — вступился за покойных домовиков Кричер. — Когда-нибудь и голова Кричера займет подобающее ей место… Если поганые грязнокровки и их приспешники не собьют Главу с истинного пути, как это случилось с глупым Сириусом, разбившим сердце матери… И тогда новые поколения Дома смогут смотреть на камин, и вспоминать, что у Дома был верный Кричер, который служил им.
— То есть, ты считаешь, что это — такой памятник? — удивилась Гермиона.
— Кричер не «считает», Кричер знает, что это — памятник поколениям домовых эльфов, служивших Дому Блэк, пока он, по вине негодного хозяина Сириуса не пришел в упадок.
Признаться, мне было тяжело слушать как домовик поносит крестного… Но я точно знал, что заставить Кричера отказаться от этого так и не удалось.
Мы неторопливо осматривали дом, старательно огибая те места, про которые Кричер говорил, что они «слишком опасны». А потом мы разошлись по комнатам, которые указал нам Кричер, чтобы решить, что в них надо изменить, чтобы нам было приятно в них жить. И, когда я рассматривал комнату Сириуса, пытаясь понять: приятно ли мне будет в комнате гриффиндорских цветов, или такая гамма успела мне надоесть, ко мне тихо подошла Луна.
— Идем, — шепнула она, и я пошел за ней, зная, что даже самые глупые и нелогичные ее слова и поступки имеют тенденцию оказываться как бы не истиной в последней инстанции.
Возле коридора, где висел портрет Вальпурги, Луна остановилась и остановила меня. Мы прислушались.
— … почти любые проблемы, которые глупые магглы называют «биологическими» или «медицинскими», можно предотвратить. Существуют разные ритуалы. Важно только вовремя опознать проблему и приступить к ее решению, что, кстати, гораздо сложнее в случае магглорожденного. Как я уже говорила, проблемы совместимости чистокровных линий давно изучены, ритуалы подобраны. Гораздо хуже, когда проблемы потомков — результат пересечения проклятий предков…
— И ничего нельзя сделать? — грустно вздохнув, спросила Гермиона.
— Если бы Вы, милочка, не были мечом Анрио, мечом Дома, я бы сказала, что «нет, такого способа не существует», — судя по голосу Вальпурги, она усмехнулась.
— Но? — поинтересовалась Гермиона.
— Но в Вашем случае, я, пожалуй, освежу свою память, и вспомню, что гоблины Гринготтса проводят ритуалы определения кровного родства, давно уже признанные Министерством Темными, и запрещенными для волшебников, на что гоблины ожидаемо наплевали, поскольку такие полномочия для Министерства не прописаны в договоре волшебников с гоблинами, и чтобы вписать их в договор понадобится не менее, чем новая война. Конечно, результат такого ритуала скорее всего не будет официально признан кем бы то ни было, кроме самих гоблинов. Но ведь нам и не надо никакого признания, не так ли?
— Но зачем им эти ритуалы? — удивилась Гермиона.
— Чтобы найти новых хозяев для сейфов тех родов, которые считаются пресекшимися. Такое время от времени случается, — а вот теперь портрет однозначно улыбалась. — Только стоит такой ритуал… недешево
— То есть, они берут деньги за то, чтобы получить возможность вернуть часть денег в оборот и получать с них прибыль? — заинтересовалась Гермиона.
— Это рулетка, и хорошо еще, что не «русская», — ответила Вальпурга. — Может быть, испытуемый окажется родичем тех Домов, которые и сейчас вполне здравствуют? Или попадется истинный Обретенный? Или окажется наследником родов, что, угасая, промотали достояние предков? А одни только компоненты, затрачиваемые на ритуал, стоят ох как немало…
— Плевать! — заявил я, выходя из-за поворота, и вызывая придушенный писк Гермионы. — Вот — «сокровище Дома», — сказал я, обнимая подругу. — И вот — «сокровище Дома», — другой рукой я обхватил Луну. — А золото — это только золото.
— Очень правильный подход к делу, — согласилась со мной Вальпурга.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:11 | Сообщение # 31 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 29. Гринготтс
Появление в Косом переулке Гарри Поттера в парадном мундире наследника Дома Блэк и с саблей на боку особенного ажиотажа не вызвало. Да, некоторые роняли челюсти, застывали столбами, сталкивались друг с другом… Но по сравнению с тем, что творилось в баре «Дырявый котел», когда мы с Хагридом впервые туда зашли, то что было сейчас — можно было бы назвать «полным игнорированием». К тому же столь… живо реагировали только те, кто совершенно не следил за политикой, и ничего не знал о том заседании Визенгамота, на котором Малфой так старательно облил грязью Трэверса. Те же, кто знали о произошедшем, провожали меня скорее снисходительно-насмешливыми взглядами. «Дорвался мальчишка до игрушек», — явственно читалось в них.
Усмехнувшись, я поправил рукоять Гермионы. Когда-то она сказалась мне «просто пластиковой»… С тех пор прошел всего лишь год, но я уже не путал обычную пластмассу мон-кей с эльдарским психопластиком, постепенно подстраивающимся под мою руку. Да и на клинке, который раньше казался мне лишенным каких бы то ни было украшений, я постепенно начал различать литанию из «Книги Лоргара»*, посвященную Владыке Изменчивых ветров. Правда, увидеть, а тем более — прочитать эти чеканные строки могут немногие.
/*Прим. автора: какое-то время я думал, что это строки из «Книги Магнуса», но Алый король литаниями не заморачивается*/
Признаться, наш выход из дома несколько задержался. Гермиона никак не хотела отправляться со мной обнаженной. Пришлось искать ей подобающее случаю одеяние. И поиски затянулись отнюдь не из-за того, что в доме Блэк не нашлось ничего подходящего. Наоборот: нашлось слишком много. В результате мне пришлось час вертеться перед зеркалом, примеряя различные ножны, чтобы Гермиона вместе с Луной смогли определить: какие из них лучше всего сочетаются с цветом моих глаз. Правда, результат впечатлил даже портрет Вальпурги. Мне удалось-таки настоять на своем варианте, так что теперь ножны Гермионы прямо-таки светились черными нитями проклятья, угрожающего любому, кто посмеет попробовать достать ее из ножен без моего ясного и недвусмысленно выраженного дозволения.
Вид Гринготтса заставил меня улыбнуться. Раньше белое здание с перекошенными колоннами меня, как минимум, удивляло. Но с недавних пор леди Аметист, кроме уроков фехтования и колдовства, начала проводить с нами и так называемые «общеобразовательные экскурсии». И, если сравнивать с многокилометровыми, прозрачно-фиолетовыми башнями колдунов и Золотым кольцом К’Сала, неторопливым хаосом Палаты Лестниц, нечеловеческой логикой и геометрией строений сарути в их тетраскейпах, Гринготтс казался простым и понятным.
— Приветствую Вас, юный господин Блэк, — поклонился мне гоблин-привратник, заставив нескольких посетителей шарахнуться в стороны*. Гоблин слегка оскалил клыки, улыбаясь собственной шутке.
/*Прим. автора: слово «master» в английском языке неоднозначно. В частности, оно может применяться в качестве обращения к мальчику или подростку из хорошей семьи. Но вот в сочетании «Black master» (черный мастер) оно приобретает некое особенное очарование*/
— Да не застынет Холодное Железо в вашей крови, — вежливо поздоровался я. Признаться, мне его шутка тоже показалась вполне удачной и уместной. — И да будут Ветра перемен добры к нам, и обойдет нас стороной взгляд их Владыки.
Вот теперь гоблин посмотрел на меня заинтересованно.
— Вас ожидают, — поклонился он не формально, но искренне. — Пройдемте.
— Гарри, а тебе идет! — перехватила меня Сьюзен Боунс.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Сьюзен, Ханна, — кивнул я девочкам, — мадам Боунс, — главе департамента Магического правопорядка я поклонился немного ниже.
— Мистер Поттер, — улыбнулась мне в ответ Амелия. — Я вижу, Вы уже спешите пользоваться привилегиями наследника Дома Блэк?
— Если привилегии есть — то почему бы их и не использовать? — согласился я.
— Но не слишком ли опасны эти ножны? — Амелия Боунс нахмурилась, присмотревшись к одежде Гермионы.
— Зато Гермионе они нравятся, — ответил я.
— «Гермионе»? — удивилась Сьюзен.
— Ей, — кивнул я, поглаживая пальцами рукоять
— А Грейнджер знает, что ты называешь ее именем свою саблю?
— Знает, — кивнул я. — И ни разу не возразила.
Рукоять игриво взблеснула под моими пальцами. Гермионе разговор явно понравился.
— Юный мастер, — поторопил меня гоблин, — Вас ждут.
— Извините, — склонил я голову, — меня ждут. Сьюзен, Ханна, мадам Боунс…
— До свидания, Гарри, — кивнула мне Амелия Боунс.
Спуск занял довольно много времени. Ритуальный зал находился ниже, чем самые глубокие из сейфов. По сути, сейчас мы находились, как рассказывала леди Аметист, всего-навсего одним уровнем выше жилых ярусов.
Пол зала, составленный из плотно подогнанных плит мрамора, пестрел многочисленными линиями и символами, сделанными в виде дорожек в камне. Среди них сейчас выделялись те, которые были подготовлены для предстоящего ритуала. Их залили светящейся краской, и в полутьме зала они сияли, производя сильное впечатление.
Коснувшись рукояти Гермионы, я призвал Азир, потому что моих знаний было откровенно мало, чтобы использовать их в качестве основы для логики. Лазурь и серебро сверкнули передо мной тайной вероятного прошлого. Сверкающий пурпур свернулся плащом за моей спиной. Успокоившись, я поклонился Старейшинам норда гоблинов, явившимся, чтобы засвидетельствовать результаты проводимого ритуала.
— Юная леди может принять более удобный облик, — проскрипел седой гоблин. — Вам с молодым мастером ничего не угрожает. Чужих здесь нет.
— А мне и так неплохо, — улыбнулась Гермиона, перетекая из сабли в девочку.
— Я догадываюсь, — ухмыльнулся Старейшина, чуть-чуть показав клыки. — Но у сабли тяжеловато взять каплю крови.
Гермиона протянула руку над полыхающей фигурой. Все необходимые клятвы уже были принесены, причем нас с Гермионой в процессе переговоров и подбора точных формулировок помогала леди Вальпурга. А уж за гоблинов можно было и вовсе не беспокоится: они своего не упустят.
Старейшиа слегка коснулся ритуальным ножом нежной кожи Гермионы и перенес каплю ее крови в центр узора. Семеро молодых гоблинов на лучах колдовской звезды затянули литанию. Повеяло холодом. Веселый Азир радостно играл с волосами Гермионы, заставляя гоблинов время от времени бросать на нее заинтересованные взгляды. Я усмехнулся, и притянул ее к себе, обняв за плечо. Гермиона поежилась, и прижалась ко мне.
Вот литания закончилась, и молодые гоблины замолчали, опускаясь без сил прямо на пол там, где стояли. Проводивший ритуал Старейшина взмахнул ножом, которым брал кровь Гермионы, как будто что-то разрезая, и из ниоткуда на светящиеся линии спорхнул лист пергамента. Старейшина поднял его и передал мне. Я принял его с поклоном и развернул. Текста было немного. Я внимательно прочитал его, улыбнулся, и протянул Старейшине, чье имя мне знать не полагалось. Он тоже внимательно вчитался в темно-синие буквы, и подозвал более молодого гоблина, весь ритуал простоявшего в стороне. Тот выпрямился, и с суровым лицом начал сыпать какими-то параграфами, пунктами и статьями.
— Стоп-стоп-стоп, — улыбнулся я, поднимая руки ладонями вперед. — Мы с моей драгоценной невестой еще слишком молоды, чтобы разбираться. Поэтому, пожалуйста, переведите сказанное на английский.
Старейшина усмехнулся, открывая клыки почти полностью.
— Уважаемый юрист банка хочет сказать, что оспорить результаты проведенного ритуала вы не сможете.
— Вот так вот лучше, — улыбнулся я, не выпуская Плеча Гермионы. — Но почему Вы решили, что у меня возникнет такое желание?
— Молодые волшебники, — пояснил Старейшина, — обычно огорчаются, узнав, что у них, после всех понесенных трат, не появится влиятельных родственников, или же сейфов, забитых золотом и древними артефактами.
— Есть у меня и сейфы, и артефакты, — усмехнулся я. — И некоторые из них — даже древние. А проведенный ритуал подтвердил и то, что у меня есть настоящее сокровище. Так что никаких претензий я к банку не имею… но и платить дополнительное вознаграждение — не собираюсь… — усмехнулся я, показывая этим, что ДО вмешательства юриста таковое намерение у меня было.
— Приятно видеть, — теперь уже Старейшина улыбался искренне, — что даже среди молодого поколения волшебников еще встречаются те, кто ценит истинные сокровища, пусть даже и в ущерб золоту.
Молодой гоблин, с трудом поднявшийся с пола, пошатываясь, проводил нас на площадку, с которой нас по договору мог бы забрать Кричер. И всю дорогу мы с Гермионой, обнявшись, читали и перечитывали короткую надпись на пергаменте:
«Гермиона Джин Грейнджер. Невеста Генри Джеймса Поттера, главы дома Поттер, главы дома Блэк. Сестра Луны Атропос Лавгуд. Истинно Обретенная».
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:18 | Сообщение # 32 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 30. Тихое утро
Утром я проснулся, совершенно не чувствуя левой руки. Впрочем, затекшая рука и неприятные ощущения, неизбежные при восстановлении кровообращения — небольшая плата за право любоваться картиной, вызвавшей у меня приступ неконтролируемого умиления. Гермиона спала, тихо посапывая носиком мне куда-то в район подмышки, и обхватив меня руками и ногами как большую мягкую игрушку. По золотистой пижамке, найденной специально для Гермионы в запасниках Дома Блэк Кричером, прыгали и кувыркались белые котята. Вот один из котят, тот, что прыгал по плечу девочки, смешно наморщил носик, и наклонил голову, требуя, чтобы его почесали за ушком. Разумеется, оставить без внимание такое требование я никак не мог, и погладил котенка. А то, что при этом я погладил еще и плечо Гермионы… Ну, это было приятным бонусом*.
/*А вот тут воображение читателей я вынужден ограничить. Дети просто спали вместе. Только спали и ничего больше. Маленькие они еще. */
— Гарри? — открыла глаза Гермиона.
— Я тебя разбудил? Прости, Солнышко…
— Ничего, — помотала она головой. — И так уже пора вставать… А то в доме такая библиотека, а я — сплю, как последняя клуша!
Я покачал головой. Изменить Гермиону оказался бессилен даже Всеизменяющийся!
— Погоди, непоседа, — улыбнулся я. — Дай я тебя расчешу хоть…
Признаться, я даже немного удивился, когда вместо того, чтобы недовольно сморщиться от того, что ее задерживают в стремлении к знаниям, Гермиона благодарно улыбнулась, и повернулась ко мне спиной, показывая, что согласна с моим предложением. Я протянул руку, и расческа сама прыгнула в нее. Проводя ей по мягким каштановым волосам, я только что не мурлыкал от счастья. Именно о таких утрах я мечтал, сидя в чулане под лестницей, и ожидая привычного утреннего грохота — появления Дадли с его воплем «просыпайся, Поттер!» В Хогвартсе с этим было полегче… Но даже там, просыпаясь под храп Рона, я ощущал, что мне чего-то не хватает. И только теперь, в доме, принадлежавшем многим поколениям черных колдунов, я ощутил тот покой и уют, которого так искал.
— Вот теперь я верю, — сказал я, распутывая особенно непокорную прядку, — что попал не просто в мир волшебников, а в настоящий волшебный мир.
— Это почему это? — настороженно спросила Гермиона, стараясь не двигать головой, чтобы не мешать мне.
— Потому что ты — настоящее чудо! — я не удержался от того, чтобы просто погладить ее по голове.
— А Луна? — заинтересованно спросила Гермиона.
— А Луна — прелесть! — не растерялся я.
— М-р-р-р… — согласилась со мной Гермиона.
И тут раздался хлопок, возвестивший появление Кричера.
— Неизвестная Дому сова доставила послание для молодого мастера, — проскрипел он. — Проклятий и порталов в нем нет. Но письмо подписано Предателем крови. Вы желаете его получить? Или сразу в камин?
— Информация — есть информация, — вздохнул я, догадываясь, что под «предателем крови» Кричер подразумевал кого-то из Уизли… Впрочем, угадать имя также сложности не составляло. — Если ты уверен в безопасности послания — давай его сюда.
— Иная информация бывает опаснее Авады, — проскрипел Кричер.
— На уровне Круцио, а то и Империо, — вздохнул я. — Но все равно, если не заклято — давай сюда.
Кричер протянул мне помятый обрывок пергамента. Я развернул его, и с некоторым трудом разбирая роновы каракули, прочитал:
«Привет, дружище!»
— Хорошо начал, — прокомментировал я для читавшей послание через мое плечо Гермионы. — Как будто и не ссорились.
Впрочем, вспомнив, что было после первого испытания Турнира, я вздохнул. Ведь прокатило же!
— Дальше читай, — поторопила меня Гермиона. — Там — гораздо интереснее.
«Ловко ты раздул свою тетушку!»
— ЧТО?! — я почувствовал, что, если посмотрю на себя в зеркало, то увижу глаза «на пол лица», не меньше. Неужели история повторяется? Но кто тогда так поступил с тетей Марджори?
«Мы думали забрать тебя и спрятать от Министерства, но ты уже успел сбежать и ловко спрятаться. Надеюсь, что ты нам доверяешь? Тогда пришли со Стрелкой сообщение о том, где ты сейчас, мы заберем тебя!»
— Еще чего? — возмутилась Гермиона. — Может, ему еще и ключ от квартиры, где деньги лежат?
— Ты чего так на него злишься? — удивился я. — Вроде бы…
— Знаешь, Гарри, — улыбнулась Гермиона, — я ведь помню некоторые «не свои» воспоминания. Признаться, я не во все поверила сразу. Но вот то, что Рон вполне может посчитать тебя предателем и обманщиком только за то, что ты не тянешь его за собой к славе, известности и богатству — мы вполне убедились в конце прошлого учебного года… А еще — именно он обижал нашу Луну, и назвал ее «Лунатичкой» Лавгуд…
— …и червяком. Желтым земляным червяком, — пробурчал я, вспомнив книгу, в которую Гермиона буквально натыкала меня носом, сказав, что не прочитать такое — значит быть бескультурным неучем.
— И говорил, что она ест лягушек, — улыбнулась Гермиона, узнав цитату. — Впрочем, это, скорее, ко мне относится. Я-то во Францию ездила с родителями. И ела там лягушек.
— Кстати, — остановился в своих упражнениях в остроумии я. — А почему ты на этот раз не поехала с родителями, а решила погостить у меня? Ведь мы же пробовали — Луну я могу позвать аж с Байкала, где они с Ксенофилусом очередного морщерогого кизляка пытаются поймать…
— Чего я там, во Франции, не видела? — скривилась Гермиона. — А тут — и библиотека, и госпожа Вальпурга, и… — она сбилась и покраснела, так что греющее мое самолюбие «и ты» я произнес за нее… мысленно, чтобы не смущать девочку еще сильнее. Вместо этого, я крепко-крепко обнял ее.
— И что мы теперь будем делать? — спросила Гермиона, когда мы вернулись к реальности.
— Прежде всего — составим запрос к Министерству: ищет ли меня кто-нибудь и за что? — нахмурился я. — И если ищут — будем думать, как доказать, что я тетушку Марджори в этом году в глаза не видел.
— Давай, — согласилась Гермиона, и мы уселись составлять послание в отдел по контролю волшебных тварей… то есть — несовершеннолетних волшебников.
«Уважаемая Мефальда Хелпкирк, сегодня, из частного источника, мне стало известно, что у министерства Магии и сектора борьбы с неправомерным использованием магии имеются ко мне вопросы. И что, якобы, меня «ищут», потому как я «скрываюсь». Должен официально заявить, что это — не так, и я ни от кого не скрываюсь, и всегда готов ответить на любые возникшие вопросы и обвинения. Для этого достаточно было направить мне сову с официальным извещением, как Вы это делали в прошлом году. Так же должен заявить, что вот уже больше недели я не проживаю в доме 4 по Прайвет-драйв в Литтл-Уигинге, так что любые инциденты с неправомерным использованием магии — не имеют ко мне отношения.
С глубоким уважением к Вам и Вашему нелегкому труду
Генри Джеймс Поттер, известный также как Гарри Поттер и Мальчик-который-Выжил»
Хедвиг обернулась туда-обратно менее чем за полчаса, и, вернулась с посланием на официальном бланке.
«Уважаемый Генри Джеймс Поттер. Можете посылать Ваш «источник» к такой-то матери. Это не источник, а дезинформатор.
Действительно, вчера, в 16.00, в доме 4 на Прайвет-драйв в Литтл-Уигинге произошел инцидент с неправомерным использованием магии. Но, прибывшая по сигналу команда чистильщиков, обыскивая дом, наткнулась на выставленный Вам семьей Дурслей счет за две недели проживания, закончившиеся более чем за неделю до произошедшего, с отметкой Гринготтса об оплате счета в маггловской валюте. Опрос свидетелей, включая сквиба Арабеллу Фигг, установил, что Вы действительно сменили место пребывания, и не присутствовали в доме, когда там неправомерно была применена магия, и, следовательно, инцидент никак не может быть вменен Вам в вину. Так что команда чистильщиков последовала стандартному в таких случаях протоколу: последствия неправомерного применения магии были устранены, память пострадавшей и свидетелей — стерта.
Тем не менее, министерство магии и департамент магического порядка выражают Вам свою благодарность за Ваше неравнодушие и желание облегчить, как Вы правильно выразились, «нелегкий труд».
С уважением, Мефальда Хелпкирк».
— Интересно, кто бы это мог раздуть тетушку Марджори? — вслух подумал я.
Мы с Гермионой посмотрели друг на друга, и почти синхронно выдохнули:
— Добби!
Тут же раздался хлопок.
— Гарри Поттер! Сэр! Добби нашел Вас…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:19 | Сообщение # 33 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 31. Дом Блэк
— И как он меня находит? — вздохнул я, посмотрев на Гермиону.
— Не знаю, — ответила она. — Но можно спросить у тети Вальпурги.
Да, после того, как я показал портрету Вальпурги Гермиону в виде сабли — она уже сильно смягчилась, и перестала называть ее грязнокровкой. Бумага от Гринготтса, обозначившая Гермиону как мою невесту и Истинно Обретенную — и вовсе успокоила Вальпургу. А уж когда я позвал из далекой Сибири Луну, и мы втроем искупались в Источнике Дома, и Источник не только не спалил никого из нас в прах, но даже выразил свою благосклонность, добавив в наши глаза трещины глубокого матово-черного цвета, Вальпурга умилилась, и велела называть ее «тетушкой».
— Спросим, — согласилась Гермиона. — Но, сначала нужно спросить у него, — она кивнула на Добби, — что он тут делает?
— Ну? — посмотрел на домовика и я.
— Гарри Поттеру, сэру, грозит опасность! Большая опасность! — запричитал Добби. — Гарри Поттеру, сэру, не следует ехать в Хогвартс!
— Что за опасность? — твердо (надеюсь), спросил я.
— Добби не может… Добби не смеет сказать…
— Говори! — уже откровенно жестко приказал я. В конце концов, как бы я не симпатизировал Добби, но и предупреждение от Министерства, и несостоявшийся в этой реальности полет на «Фордике» Уизил, и чуть было не убивший меня блаждер — все это его работа. И допускать, чтобы очередная его попытка меня спасти — повредила Гермионе или Луне я не собирался.
— Человек-крыса убежал из крепости-на-море! И увел оттуда злую-злую кошку! — прошептал Добби. — И злой хозяин знает об этом…
— Злой хозяин? — заинтересовалась Гермиона.
Я покачал головой. Заставлять Добби признаваться, что он служит Дому Малфой показалось мне неправильным. Равно, как и говорить при нем, что я это знаю.
— Я услышал тебя, Добби.
— Гарри Поттер, сэр не поедет в Хогвартс? — обрадовался Добби.
— Я буду думать об этом, — усмехнулся я. — А пока что… скажи мне, Добби, это ты раздул тетю Марджори?
— Плохая женщина говорила плохие слова про Гарри Поттера, сэра…
— И ты ее надул, — спокойно произнесла Гермиона.
— Да, — повесил уши Добби.
— Ты понимаешь, что этим ты причинил Анрио вред? — подняла бровь Гермиона. — Если бы Министерство…
— Если бы Министерство сломало палочку Гарри Поттера, сэра, то ему не пришлось бы ехать в Хогвартс! — выдало это ушастое чудо.
— Ах ты… — Мою руку повело, и клинок Гермионы сверкнул там, где только что была шея Добби. — Сбежал, падла!
— Гермиона, — улыбнулся я, не выпуская зачарованный эфес из руки, — воспитанные девочки таких слов знать не должны!
— А я сейчас не «воспитанная девочка», а сабля, — парировала она. — Оружие. А этого уродца, который тебя чуть не убил, и старался сделать так, чтобы твою палочку сломали, память — стерли, а самого — изгнали из волшебного мира, я еще подловлю!
Я усмехнулся. Все-таки, я, хоть и ушел из команды, но перед первым матчем Гриффиндор-Слизерин, попросил Флитвика проверить мячи, обосновав это «очередным сном». И, разумеется, настроенный на меня бладжер — попался. После этого маленький профессор навертел на сундук с мячами такую защиту, что удивленно присвистнула даже леди Аметист.
— Хорошо-хорошо, подловишь, — я успокаивающе погладил теплый эфес. — Но сейчас — превращайся обратно и пойдем к тете Вальпурге. Мне очень интересно…
Видимо, Гермионе тоже было очень интересно, потому как она немедленно превратилась, и мы пошли в портрету тети Вальпурги, продолжая, впрочем, держаться за руки.
— Тетя Вальпурга… — я кратко описал ситуацию, имевшую место в этом мире. — Вот так. Пожалуйста, объясните, почему Добби ведет себя… так?
— Кричер! — позвала Вальпурга. — Опиши мне этого домовика…
Кричер заговорил. Н-да. Если бы он начал говорить по-китайски, я вряд ли понял бы намного меньше.
Когда Кричер замолчал, Вальпурга вздохнула.
— Понятно, — произнесла она. — Что ж, дети… Даже не знаю, что тут сказать. Повезло вам… или же нет. Дело в том, что этот Добби — один из трех домовиков, перешедших дому Малфой в качестве приданного при свадьбе моей племянницы, Нарси. Но, судя по всему, ее отец, Сигнус Третий, оказался то ли недостаточно умел, то ли слишком жаден. В результате Добби оказался связан с новой семьей, не утратив связи с Домом Блэк. И, когда Люциус, как верный слуга своего господина, начал предпринимать действия, направленные против несовершеннолетнего воспитанника Дома Блэк, а сын мой, судя по всему, принял тебя как крестника по полному ритуалу, и со смертью родителей, ты автоматически вошел в Дом, Добби просто… сошел с ума. Он пытается защитить тебя так, как может… в соответствии со своими искаженными понятиями, в своем искаженном мире.
Я вздохнул. С одной стороны, Добби действительно старался помочь. Но с другой… Ведь тот «заряженный» бладжер ударил бы по трибуне со зрителями. А рядом со мной сидели и Луна и Гермиона…
— Можно что-нибудь… для него сделать? — тихо спросил я.
— Или с ним сделать? — твердо подхватила Гермиона. — Я как-то не хочу постоянно дергаться в ожидании того, что очередная попытка «спасения» закончится для Гарри плохо.
— Мне… — вздохнула Вальпурга. — Мне нужно подумать.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:19 | Сообщение # 34 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Интерлюдия
Потрепанная черная кошка, волокущая в зубах обвисшую крысу, запрыгнула в лодку, в которой отправлялись на материк авроры, чья смена в Азкабане закончилась. У отплывающих это вызвало взрыв смеха.
— Что, Черная, решила все-таки отдохнуть от этого приморского курорта? — спросил старший смены.
— Еще и подарочек семье тащит! — рассмеялся один из авроров.
— Конечно, тащит, — поддержал его другой. — Как это — к семье и без подарка?
Ни само появление животного, ни его поведение не вызвало у стражей никаких подозрений. Крысы, наводнявшие Каер Азкабан, были давней проблемой. И, чтобы хоть как-то держать их в рамках, на остров периодически привозили бродячих ничейных кошек. И столь же периодически бродяжья, свободолюбивая натура маленьких хищниц выражалась в том, что с острова они удирали. Так или иначе. Им не препятствовали. Гораздо проще набрать по подворотням других, чем пытаться запереть в тюрьме столь пронырливых «узников». Так что авроры перешучиваясь, и периодически поглаживая кошку, неотвратимо приближались к берегу. Никто ведь даже предположить не мог, что Неистовая Беллатрикс, вернейшая слуга Темного лорда и ужас его врагов, будет превращаться во что-то меньшее, чем пантера.
В сущности, Трикси могла покинуть Азкабан практически в любой момент. Но после исчезновения, и, возможно, гибели ее Лорда, после того, как она убедилась, что авроры и члены Ордена Феникса не знают о том, что случилось, жизнь потеряла для Трикси всякий смысл. И не было никакой разницы между пребыванием «здесь» и «где-то еще». К тому же, здесь, в Азкабане, она могла если не видеть мужа и деверя, то, по меньшей мере — слышать их крики, когда дементоры выходили в коридоры для очередного патруля. Эти вопли, наполненные ужасом и отчаянием, позволяли хоть как-то смириться с продолжением своего бессмысленного существования. Дементоры же Неистовой не сильно мешали. Ее светлые и добрые воспоминания были таковы, что порождения неизвестной бездны, проплывая мимо камеры Трикси, огибали ее по широкой дуге, чтобы даже случайно не вкусить коктейля из ее эмоций.
Все изменилось, когда в соседнюю камеру, на место увезенного кузена, швырнули эту крысу. Рассказ Питера вдохнул жизнь в темное пламя, являвшееся сутью и сущностью Неистовой. Поттер уже в таком возрасте сумел не просто одолеть взрослого волшебника, а сделал его практически «в одни ворота», даже не заметив сопротивления? Тогда, может быть, он действительно сумел одолеть Лорда, а не был только бессмысленной наживкой в ловушке белобородой сволочи? Что ж. Тогда… Победитель получает все. Она, Трикси, проверит претендента на титул нового Темного Лорда, и если он окажется достоин — она преклонит перед ним колени, и станет ужасом и погибелью для его врагов, кто бы этими врагами ни был.
К тому же, смерть кузена нельзя было оставить неотомщенной. Нет, сама Трикси ненавидела Сириуса. Ненавидела горячо и искренно. Ненавидела за то, что, влипнул в сети Белого паука, за то, что оттолкнул брата, причинил боль матери, которая продолжала принимать Трикси даже тогда, когда от нее отвернулись остальные Блэки, поняв, что именно сотворил с ней муж, которому они сами ее и отдали ради заключения и сохранения союза. Но когда она услышала, что Сириуса убили, причем убили не в бою, а подло и трусливо, на самом пороге процесса, который мог стать для него билетом на свободу, Трикси поняла, что просто не сможет оставить этого без достойного возмездия.
Где искать Поттера? Как проверять его на «достойность»? Как искать убийц кузена? Все эти вопросы мало волновали Трикси. Она твердо знала, что если достаточно упорно перебирать кошачьими лапками, ответы рано или поздно найдутся. Надо лишь не сдаваться.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:20 | Сообщение # 35 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 32. Сущность огня
В принципе, в середине лета разжигать камин не требовалось, даже учитывая «паскудную английскую погоду». Но, раз уж я все равно решил потренироваться — то промозглая сырость внутри и водяная пыль, пытающаяся превратиться то ли в дождь, то ли в туман, снаружи — были вполне подходящим предлогом.
Гермиона же устроилась рядом со мной, по обыкновению, с головой зарывшись в огромный том по волшебной геральдике. Время от времени она устанавливала закладку, и отходила к огромному, во всю стену, гобелену с генеалогическим древом Дома Блэк, и что-то сверяла с ним.
Я же медитировал на огонь, стараясь извлечь из его переменчивой, хаотической сущности «огненные камни», которые можно было бы использовать для стабилизации долго действующих заклинаний, вроде заклинания обогрева. Не то, чтобы мне не нравилось то заклинание, которое поддерживал в доме Кричер — у Дурслей бывало и гораздо хуже, но мало ли где я могу оказаться? И если сам я еще как-нибудь потерплю, то вот для девочек я должен создать наилучшие возможные условия.
Как и предупреждала леди Аметист, в материуме проделать этот фокус оказалось намного труднее, чем в варпе. Так что вместо россыпи чудесных кристаллов правильной формы, в моей руке оказалось всего лишь несколько кривых, тускло мерцающих обломков.
— Анрио! — раздался с висящего на стене пейзажа голос тети Вальпурги, — я впечатлена! В таком возрасте — и такое владение беспалочковой магией… Замечательный результат!
Я вздохнул.
— Тетя Вальпурга, Вы это позорище называете «замечательным результатом»? — Вальпурга удивленно замерла. — Если бы я предполагал, что Вы будете смотреть на мои дилетантские потуги — то ни за что не стал бы так позориться!
— «Дилетантские потуги»? — подняла бровь Вальпурга. — «Позорище»?
— Конечно, — твердо кивнул я. — Ну вот сами посмотрите, — я поднес получившиеся у меня осколки к раме пейзажа, с которого на меня смотрела Вальпурга, — разве это можно назвать «результатом»? Да легкое касание варпа развеет эти, с позволения сказать, «кристаллы» в пыль!
— Хм… — задумалась Валпурга. — Кричер! Принеси диадему Огненной Тьмы.
Домовик повиновался, и я увидел истинно произведение искусства… если рассматривать его обычными глазами. Неведомый мастер искусно компенсировал неправильную форму огненных камней, заставив каждый из них играть свою, только ему присущую роль в общем ансамбле.
Вот только при взгляде на магический облик диадемы картина была далеко не столь благостной.
— Носящий эту штуковину — обретет власть над огнем. И немалую власть, — задумчиво покрутил я диадему в руках. — Но расплатится за мгновение могущества — дикой головной болью, и резкими эмоциональными скачками непредсказуемого направления, от страшной ярости до… — я покраснел и настороженно оглянулся на Гермиону, но та в этот момент сосредоточенно рассматривала гобелен, и, кажется, совершенно не обращала внимания на окружающее, — …ну… до…
— Не красней, — усмехнулась Вальпурга. — Я поняла. Ты прав. Именно так все и случалось… Только обычно было не «от… до…», а все вместе и сразу. Те, кто решались надеть диадему — такое творили…
— Неудивительно, — пожал плечами я. — Акаши неуютно в столь… несовершенном и нестабильном сосуде. Он рвется наружу, обрушиваясь на все окружающее всей своей страстью. И, чтобы поддержать свое существование, диадема тянет Силу из всех источников, ближайшим из которых оказывается…
— …ее носитель, — вздохнула Вальпурга. — А боль от потери части жизненной силы — усиливает эмоции и смещает их в темную часть спектра…
— Именно, — согласился я.
— Как думаешь, что-нибудь с этим можно сделать? — улыбнулась мать Сириуса.
— Немногое, — пожал плечами я. — Изменить камни или заменить их — не выйдет. Для первого надо быть Предвестником Перемен, для второго — Мастером-ювелиром. Ни тем, ни тем я не являюсь. А вот чуть-чуть изменить заклятье, поменяв привязку и подпитку… пожалуй, да. Смогу.
— Попробуй, — предложила Вальпурга. Теперь уже удивленно поднять бровь пришлось мне. — Сам понимаешь, — улыбнулась она, — что данный артефакт представляет собой скорее… эстетическую, чем практическую ценность. Так что, даже если и сломаешь — беда невелика.
— Хорошо, — согласился я, и стал водить над диадемой пальцем, проговаривая про себя специально для таких случаев придуманную мантру, позволяющую структурировать собственное сознание и работать с низшими проявлениями варпа, не опасаясь утратить себя… то есть — почти не опасаясь. Говорят, что эту мантру, называемую Низшим Исчислением придумал чуть ли не сам Алый Король, и как бы не в качестве детской игрушки. Хотя, конечно, версия более чем сомнительная. Вроде бы Магнус Король-Чародей, педагогикой особенно не утруждался… Но, кто знает?
Заклятье плавилось и изменялось под моей рукой, обретая все новые и новые оттенки смысла и символические связи… и теряя старые.
— Поттеры, — вздохнула Вальпурга, когда я поднял голову, показывая, что закончил. — Артефакторика, как и полеты, у вас в крови.
— При чем тут «кровь»? — «не понял» я. Гермиона, подойди, пожалуйста. Посмотри, я не сильно накосячил?
— В доме Слона змею лучше передвинуть в тень орла, — покачала головой Гермиона.
Я вздохнул и стал перепроверять.
— Так… шесть — несчастье, вечер — семь… Да, ты права. Поправишь?
В принципе, сейчас, когда ошибка, которая снизила бы эффективность артефакта на два процента, была выявлена, исправить ее я мог бы и сам. Но сейчас я хвастался своими достижениями не в артефакторике. Соввершенно не в артефакторике. И, судя по понимающей усмешке Вальпурги, она это отлично поняла.
— Тетя Вальпурга, — спросила Гермиона. Закончив вносить правки, — а что это за выжженные пятна на гобелене?
— Сириус… — вздохнула Вальпурга, — он попался в лапы Дамблдору… Если бы был жив Регулус… Прости, Анрио, но тебе тогда было бы не видать наследства Блэков, и, тем более, Источника нашего Дома. Но Сириус пережил брата, а, когда он остался единственным представителем фамилии, акт выжигания его с гобелена утратил всякое значение. Не допустить его до наследования стало невозможно.
— А второе выжженое имя? — не оставила своего любопытства Гермиона.
— Это Андромеда Тонкс, — родовое имя Вальпурга произнесла грустно, и, вопреки моим ожиданиям, без какой бы то ни было ненависти. — В девичестве — Блэк. Моя племянница. Когда она всерьез увлеклась этим парнем, Тедом… Я выжгла ее имя с гобелена, и добилась, чтобы Сигнус официально объявил о том, что она лишена наследства и изгнана из семьи. Признаться, я надеялась, что этот Тонкс окажется всего лишь охотником за приданым. Увы. Не оказался. Похоже, что они с Медой в самом деле любят друг друга.
— Но тогда… — Гермиона задумалась. — Почему бы не вернуть их в семью? Думаю, Гарри не затруднится выделить Андромеде приданное?
— Не затруднюсь, — усмехнулся я. В свое время, увидев суммы, которыми оперировал поверенный только рода Поттер, я, мягко говоря, «слегка прифигел». А прибавка состояния Блэков заставила и вовсе почувствовать себя настоящим богачом. В общем, если мы сумеем пережить войну и предотвратить катастрофу, связанную с ударом Звездного, то уж обеспечить девочкам достойный уровень жизни я сумею.
— Не надо! — вскрикнула Вальпурга.
— Почему? — удивились мы с Гермионой практически в один голос.
— Помните, я рассказывала вам о том, как редки Обретенные? — мы дружно кивнули. — Я рада, что ошиблась в отношении тебя, девочка, — вздохнула Вальпурга. — Но уж Тед Тонкс Обретенным точно не был. В нем отчетливо видна кровь Пруэттов…
— Но ведь он же не рыжий? — удивилась Гермиона.
— Увы, рыжина — далеко не единственный генетический маркер Пруэттов, — покачала головой Вальпурга. — Кстати, тебе, Гермиона, еще придется выучить наизусть хотя бы основные маркеры облика и Силы хотя бы основных родов, несовместимых с Блэками и Поттерами. Если, разумеется, ты не желаешь проблем своим детям.
Гермиона демонстративно вздохнула. Но уж я-то знаю, что перспектива зубрить что-то наизусть — может скорее обрадовать, чем напугать мою Гермиону!
— Еще и с Лавгудами, — прошептала она.
— И с Лавгудами, — согласилась Вальпурга. — Но тут я тебе помочь ничем не смогу. Эту информацию тебе придется добывать у Ксенофилуса самой.
— Добуду, — кивнула Гермиона. — Но как это связано…
— С Медой? — вздохнула Вальпурга. — Прямо и непосредственно. Родовые проклятья Блэков и Пруэттов склонны пересекаться самым неприятным образом. Я, признаться, удивлена, как им удалось родить здоровую дочь, волшебницу, да еще и метаморфа к тому же. Видимо, действительно любовь может преодолеть многое. Но шансов на появление второго ребенка у них нет. А некоторые проклятья имеют пакостную привычку распространяться по Древу* не только вверх, но и вниз. Так что, вернув их в семью… Риск слишком велик.
/*Прим. автора: разумеется, имеется в виду генеалогическое древо. Внизу — предки и Основатель, вверху — потомки*/
— И ничего нельзя сделать? — грустно спросила Гермиона.
— Боюсь, что нет, — покачала головой Вальпурга. — Впрочем, мне доводилось слышать, что смерть снимает любые проклятья. Но вот экспериментировать, тем более — не племяшке, мне что-то не хочется.
Выслушав эту фразу, я глубоко задумался. Вечная леди? Тут надо много думать. Очень много.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:22 | Сообщение # 36 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 33. Варп и проклятье
В очередной раз заснув, я оказался в настоящем кошмаре. Висящие в воздухе острова, лестницы, не опирающиеся ни на что, двери, не ведущие никуда… Я потряс головой, и оглянулся на своих девочек. Но те стояли в таком же ошеломлении.
— Переструктурирую домен, — улыбнулась Аметист, выходя из двери, за проемом которой виднелась разве что бесконечная пустота. — А то, когда я впервые была в домене Мориона, он, оказывается, упростил и стабилизировал свое сознание почти до человеческого уровня, а я и подумала, что так оно и должно быть. Вот, теперь приходится перестраивать.
— Здорово! — восхитилась Луна, любуясь проплывавшим у нас над головой островком, на котором горел небольшой костерок, и цвело вишневое дерево. Лепестки с дерева, медленно кружась, летели к костру, презрительно игнорируя тот мелкий факт, что летят они, вообще-то, вверх. — Это… так и останется?
— Ага, — весело кивнула Аметист, и мне живо вспомнились слова Вечной леди, что «она еще совсем девчонка». Сейчас в это хотелось верить.
— Кошмар! — выразила и мое мнение Гермиона.
— Пол всегда пол, мосты и лестницы всегда мосты и лестницы, а двери всегда двери, — пожала плечами леди Аметист*. — И двери всегда ведут туда, куда мне надо. Или мне надо туда, куда они ведут. Кстати, тут стоять не слишком удобно. Идите за мной.
/*Прим. автора: а как Аметист прочитала «Танцующую на воде», не только не изданную, но даже еще и не законченную — пусть останется маленькой тайной варпа*/
И она прыгнула прямо с края обрыва. Я переглянулся с девочками, обнял их, и мы дружно шагнули следом за леди Аметист. Черный камень обрыва поплыл вверх. Луна радостно завизжала. Гермиона вцепилась в меня так, что стало больно. Я посмотрел вниз. Внизу не было ничего. Только вспыхивающая синим и пурпурным искра неслась где-то впереди, там, куда мы падали. Мне стало страшно, и я поднял взгляд на девочек, просто чтобы не смотреть вниз.
Луна, как оказалась смотрела на меня. Так что, заметив мой, подозреваю, отнюдь не «исполненный храбрости» взгляд, она просто приникла к моим губам своими. Стыдно-то как! Не просто перепугался до такой степени, что с трудом сохранил штаны сухими, но и позволил, чтобы девочки это заметили! А ну, соберись, убожество!
— Гермиона, — Луна оторвалась от моих губ, и улыбнулась сестре, — если тебе страшно — поцелуй Гарри. Честное слово, мне вот стало гораздо легче!
Гермиона с некоторым сомнением посмотрела на Луну, на меня… А потом — последовала ее совету. Стало легче. По крайней мере — мне. Интересно, Луна действительно не заметила, как я напуган? Или решила подбодрить меня таким вот оригинальным способом? В любом случае — спасибо ей за это.
Так по очереди целуя то Луну, то Гермиону, я вполне успешно боролся с приступами ужаса. Настолько успешно, что даже не заметил, что наш полет уже закончился.
— Ты посмотри на них! Я думала, они визжать от ужаса будут… А они — целуются!
Я оторвался от губ Луны и посмотрел на леди Аметист. Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу, а за ее спиной возвышалась темная тень. Одна рука тени, настолько черная, что мне сперва показалось, что это перчатка, лежала на плече Аметист, а вторая — лежала чуть ниже ее шеи, так, что сдвинься эта рука еще чуть-чуть ниже, и она оказалась бы в вырезе черного платья.
— Не отвлекайся, — в голосе Тени-за-спиной-Аметист отчетливо ощущалась улыбка. — Проведем занятия, отпустим учеников — я и тебя расцелую. А если захочешь — то и не только.
Я посмотрел на Гермиону. Та слегка порозовела. Подозреваю, что это означает, что я полыхаю красным, как запрещающий сигнал светофора. А вот Луна смотрела на все это спокойно и заинтересованно. Наверное, она просто не представляет себе, что означает это «и не только». Хотя… Это же Луна. Она у нас такая Луна… Она может и представлять.
— Рассаживайтесь, — Аметист кивнула на появившиеся из ниоткуда кресла. — Вы спрашивали о проклятьях. Признаться, я сама не очень разбираюсь в теме, так что позвала того, кто разбирается. Так что, прошу любить и жаловать, — она погладила руку, лежащую у нее практически в декольте. — Мой учитель, сюзерен и возлюбленный, ксенос Морион.
Мы попытались представиться, но Морион покачал головой.
— Не стоит представляться. Я вас всех знаю, и неоднократно наблюдал за вашими занятиями. И, признаться, я рад тому, что вы добрались до тех областей, в которых леди Аметист потребовалась моя помощь.
Оглянувшись на Луну, я заметил, что она чем-то удивлена. Я попытался спросить у нее об этом, но каким-то даже не шестым, а, наверное, семнадцатым чувством понял, что она считает этот вопрос крайне несвоевременным.
— Итак, — произнес Морион, и щелчком пальцев вызвал на стол шар из какого-то черного камня. Прозрачным данный шар был только по краям. — Прежде всего надо определиться с основами. Как вы считаете, что есть «предвидение», «пророчество» и «проклятие»?
— Предвидение, это когда предвидишь будущее… — произнесла Гермиона. — Когда рассказываешь всем о том, что предвидел — это пророчество. Ну а проклятие… — она задумалась, это… это проклятие!
Гермиона вздохнула, и как-то беспомощно оглянулась на нас с Луной. К сожалению, мы ей помочь ничем не могли, так как были полностью согласны с ее формулировкой.
— Ну что ж… — произнес Морион, — ...в целом, понятно.
— Я ошибаюсь? — как-то обреченно спросила Гермиона.
— Не ошибается тот, кто не делает ничего, да и это может быть ошибкой, — в голосе Мориона послышалась отчетливая усмешка. — Но в приведенных Вами определениях… скажем так, формально они правильные, а по сути — сильно уводят в сторону от правды. Поясню.
Он отшагнул назад, выпустив леди Аметист, и она, немало нас удивив, переместилась поближе к нам, похоже, она тоже собиралась слушать лекцию.
— Предвидение, как Вы, — Морион слегка склонил голову в сторону Гермионы, — только что сказали, это «когда предвидишь будущее». Вот только предвидеть будущее более, чем на несколько секунд — невозможно. — Я с трудом удержался от восклицания. Ведь я сам был, да и остаюсь ключевой фигурой пророчества. Нифига себе «невозможно»! — То есть, существенных факторов и вариантов событий становится столько, что мозги вскипают даже у сущностей, уровень интеллекта которых заставляет меня тихонько подвывать в бессильной зависти. А если еще попытаться учесть квантовые эффекты… — он посмотрел на наши лица, на которых было отчетливо написано полное непонимание, и пояснил: — это когда факт наблюдения за поведением системы — существенно меняет это самое поведение, — и продолжил: — а также тот момент, что наблюдатель является частью наблюдаемой системы, да еще не пассивным объектом, а вполне себе активным субъектом… В общем, как я уже сказал, предвидение возможно на срок одна-две секунды. Дальше — лучше даже и не пытаться.
— Но зачем это нужно? — удивился я.
— Странно, что спрашиваешь именно ты, — улыбнулась Аметист. — Тебе ли не знать, что в бою секунда — это бездна времени?
Я подумал и кивнул. Она была абсолютно права. И способность предвидеть действия противника хотя бы на секунду — это огромное, может быть, даже решающее преимущество.
— Так вот, — продолжил Морион. — Предвидеть больше, чем на секунду — невозможно. Но очень хочется. «Устроены так люди». И, кстати, не только люди. И, чтобы не плавить мозг в попытках объять необъятное, задачу упрощают. Просто разбивают лишние зеркала.
Вот теперь с недоумением на Мориона посмотрели мы все, кроме леди Аметист.
— Позже я свожу вас в Зеркальный лабиринт, или Лабиринт Десяти тысяч будущих, и там покажу, как можно разбивать или поворачивать зеркала. А пока что поясню, что имелось в виду, что пророк отсекает все ненужные варианты, с той или иной степени четкости фиксируя обозримое количество вариантов, да и то, только для ключевых событий, и сбрасывает в небытие те варианты, которые к этим предсказанным моментам не ведут.
Я вспомнил пророчество, стоившее жизни моим родителям, и понял, что оно построено именно по этому принципу: «предсказано» ключевое событие, а варианты, которые приведут к нему — оставлены без внимания.
— Разумеется, удержать именно нужное видение будущего — это тоже огромный расход сил. Поэтому пророчества обычно оглашается. И тогда каждый, кто услышал и поверил в пророчество — будет удерживать его от распада. А уж если пророчество услышали, и, опять-таки, поверили, маги уровня Дамблдора или Волдеморта — его исполнение становится практически неизбежным.
Я вздохнул.
— Значит, все зря? И мне придется снова и снова…
— Во-первых, ты можешь спокойно считать, что то пророчество уже исполнилось. Ведь в нем сказано, что близится тот, кто сможет «изгнать» Темного лорда, а отнюдь не «убить» или же «уничтожить». Ты его уже изгонял, и даже несколько раз. Во-вторых, как я уже говорил, пророчество может исполнится разными способами, и даже если ключевые момент держать такие монстры, как Дамблдор и Реддли — всегда остается возможность проскользнуть между этими ключевыми моментами. И, в третьих, есть способы отвергнуть неугодное пророчество. Но рассказывать о них — бессмысленно. Их мы будем отрабатывать на практике.
— А проклятие? — поинтересовалась Луна. — На проклятия сбегаются такие забавные шуршунчики…
— Проклятие — это негативное пророчество. Не более. Но и не менее.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:23 | Сообщение # 37 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 34. Косой переулок
Встреча с главой Дома Малфой меня немного… напрягала. Очень уж отчетливо я помнил наши предыдущие столкновения… Правда, когда я рассказал о них леди Аметист, она показательно натыкала меня носом в тот факт, что сильные и опытные маги, безуспешно гонявшие по замкнутому пространству кучку подростков — это, вообще говоря, абсурд. Когда же мы стали разбирать ход боя «пошагово», я схватился за голову. Леди Аметист буквально тыкала пальцем в места, где Пожиратели смерти просто обязаны были убивать одного из тех, кого я так глупо и неосмотрительно позвал за собой, но отводили палочки буквально в последний момент. Да и ранение Гермионы, было, в сущности, результатом того, что она споткнулась, и заклятье Долохова, которое должно было пройти мимо — попало-таки в нее. Правда, обвинять во всем Рона, на помощь к которому как раз и кинулась Гермиона, у меня не получается… Хотя и очень хочется. Ведь должен же быть виноват ну хоть кто-то кроме меня?
— Успокойся, — Гермиона погладила меня по руке. — Что было — то прошло.
Все-таки, установившиеся между нами связи сильно облегчают понимание… и очень приятны.
— Мистер Поттер? — подошел к нам Люциус Малфой.
Мы с Гермионой поднялись, и я поклонился.
— Глава Малфой, позвольте представить Вам Гермиону Грейнджер, Истинно Обретенную.
— Приветствую Вас, мисс Грейнджер. Вижу, что наследник Поттер уже успел установить с Вами связи? — не зря же мы сделали связывающие нас Узы почти видимыми. Правда, кажется, Люциус немного ошибся в природе этой связи… но именно, что «немного», так что не в наших интересах развеивать его заблуждение.
— Да, — улыбнулась Гермиона. — Так, без сомнения, удобнее, чем терпеть домогательства тех, кто узнал бы, что я — именно Истинно Обретенная.
— А я, как наследник Дома, не могу упустить такое сокровище, как Гермиона…
— Понимаю и одобряю столь… ответственное отношение к нуждам Дома, оказавшегося в столь… тяжелой ситуации, — улыбался Малфой одними губами.
— Впрочем, — вздохнул я, — я позвал Вас не для того, чтобы заявить о нахождении Обретенной, и о том, что я ее первым поймал… — я обнял Гермиону за талию, а она, улыбнувшись, положила мне голову на плечо.
— Я вас внимательно слушаю, — теперь Люциус был предельно серьезен.
— Разбираясь в доставшемся мне наследстве, я выяснил одну не слишком приятную как для меня, как представителя Дома Блэк, так, боюсь, и для Дома Малфой, вещь. В дневнике Сигнуса Блэка я нашел запись о том, что, передавая Вам одного из домовиков, относительно которых существовала договоренность между ним и Абраксасом Малфоем, он не был вполне искренне. Вследствие этого, связь домовика с Домом Блэк не была разорвана, хотя установилась и связь с Домом Малфой.
Разумеется, зная, что, и даже, приблизительно, где нужно искать, найти информацию не представляло труда. Впрочем, если бы подобных записей не существовало, имея образцы почерка Сигнуса и помощь тети Вальпурги, этот недостаток мироздания можно было бы легко исправить. К счастью, столь радикальных мер не потребовалось.
— Вот оно что! — Люциус потер подбородок. — Добби, так?
Я кивнул.
— Понятно теперь, почему он такой… странный.
— Боюсь, — начал я, — что подобная ситуация чревата многими… неприятными неожиданностями. Причем — для обоих наших Домов. И нам надо разрешить ее, по возможности — с минимальными потерями для наших Домов.
— Согласен, — вздохнул Люциус. — Что Вы предлагаете?
— В записях Сигнуса сказано только о самом факте сохранения связи с Домом Блэк, но не о том, какими способами Сигнус это обеспечил. А без этого, боюсь…
— … да, в такой ситуации разорвать его связь с Блэками — не получится… Но, все-таки, что Вы можете предложить в обмен на домовика?
Гермиона стала доставать из своей сумочки и выставлять на столик семь фигурок танцовщиц. В принципе, это были очень неплохие амулеты, сильно облегчающие работу с собственным сознанием. Но отдавать Люциусу что-то более темное мне сильно не хотелось. Дабы не увидеть это «что-то» использованным против меня, или, что еще хуже, против моих девочек.
— Вот, господин Малфой. Из источников в Доме, мне стало известно, что, выходя замуж, леди Нарцисса очень хотела забрать с собой этот комплект в качестве приданного, но глава Дома, Орион Блэк, этого не дозволил. Однако, сейчас я считаю возможным изменить это.
— Вальпурга посоветовала? — спросил глава дома Малфой, и я кивнул. — Что ж. Добби!
Домовик с хлопком появился перед нами. Он бросил на Люциуса преданный взгляд потом заметил меня и Гермиону, и его уши просто повисли.
— Добби пришел… — промямлил домовик.
— Добби, я возвращаю тебя в Дом Блэк. Клянусь магией, что делаю это, не оставляя себе никаких путей влияния на данного домовика.
Люциус Малфой поднял палочку, и зажег люмос, показывая, что магия еще при нем. На самом деле такая вот «клятва в произвольной форме» не имела особенной силы, и могла быть легко обойдена. Но сейчас Азир овевал меня, и я просто видел, что Люциус действительно сделал то, что сказал.
— Благодарю, — сказал я, сдвигая в его сторону статуэтки.
Убирая статуэтки, глава дома Малфой улыбнулся, заметив что-то за нашими спинами. Разумеется, оглядываться было бы… невежливо. Как, впрочем, ипризывать Луну, чтобы закинуть ее через плечо.
— Гарри, — улыбнулся Люциус, — полагаю, ты можешь звать меня просто Люциус. Ведь теперь, когда ты стал наследником Дома Блэк мы оказываемся достаточно близкими родственниками.
Оттуда, куда смотрел Малфой, пришла волна негодования, окрашенная в столь характерные тона, что у меня не осталось никаких сомнений в том, кто именно приближается к нам. Однако, этикет не допускал иного ответа, кроме…
— Конечно, дядя Люциус. Только… Пожалуйста, зовите меня Анрио. Так меня назвала тетя Вальпурга, и это понравилось Гермионе.
— Хорошо… Анрио, — вот теперь его улыбка отражалась и в глазах… Вот только Азир намекал, что, несмотря на это, она все равно осталась неискренной. — Тогда, если у тебя нет ко мне других дел…
— До свидания, дядя Люциус.
— Буду рад встретиться вновь. Арнио. Гермиона.
И глава дома Малфой с хлопком аппарировал.
— Добби, — обратился я к домовику. — Отправляйся… — я задумался. Кто знает, насколько послужит пропуском произнесенный мной адрес… Но все равно я предпочту не экспериментировать. — …туда, где мы в последний раз встретились, и помогай Кричеру, пока не поступят иные распоряжения. И… — тормознул я Добби, уже поднимавшего руку для щелчка, после которого он бы исчез отсюда. — …не надо больше спасать меня без моей на то просьбы. Ясно?
— Гарри Поттер, сэр… — ошеломленно произнес Добби и с хлопком исчез.
— Гарри, как ты можешь? — раздался ожидаемый рев раненого мамонтопотама.
— Здравствуй, Рон, Молли, Артур, — повернулся я к семье Уизли. — А где Джинни? — при этом имени Гермиона все-таки слегка поморщилась, но, поскольку я не выпустил ее плеча, то и высказывать мне что бы то ни было о том, что было и прошло она не стала. — Надеюсь, у нее все хорошо?
— Здравствуй Гарри. Гермиона, — Артур по-доброму мне улыбнулся. А вот взгляд Молли мне как-то не понравился. В особенности мне не понравилось то, что он был направлен на Гермиону. — Благодарю за заботу, но с Джинни все в порядке. Просто она с Луной и ее папой сейчас пошли в магазин «Империя сов». Луна попросила ей помочь с выбором.
Я улыбнулся. Луна — умничка. Судя по настроению Гермионы, встреча с Джинни была бы сейчас не совсем уместна. Конечно, позже этого не избежать, но к тому времени я надеюсь успокоить Гермиону, и убедить, что прошлое прошло, и возвращать его, добавляя еще одну «штатную единицу» в нашу маленькую компанию я не намерен. В конце концов, у меня же нет третьей руки?
Я покачал головой. Все-таки, за время, пока мы жили в доме Блэков с портретом и домовиком, в Гермионе развились однозначные собственнические чувства, которых почти не было раньше. Хорошо еще, что ее отношение к Луне не изменилось. Иначе проблемы могли бы быть у всех троих.
— Анрио, — шепнула мне Гермиона, похоже, поняв, о чем я думаю, — ну как ты мог подумать, что я буду ревновать к Луне? Это же наша Луна!
— Гарри! Гарри!!! — оказывается, меня уже некоторое время пытаются дозваться.
— Да, Молли? — повернул я голову. Терять из виду Гермиону не хотелось, так бы на нее и любовался… Но разговаривать, повернувшись к человеку затылком как-то невежливо.
— Почему ты предложил этому… этому…
— Люциусу? — подсказал я, через Узы чувствуя, как Гермиона пытается сдержать смех.
— Да! — выкрикнула Молли, привлекая к нам других посетителей. — Этому Малфою… Почему ты предложил ему называть себя «Анрио»? Ведь «Гарри» — это имя, данное тебе родителями?
Я пожал плечами.
— Увы, но о родителях я практически ничего не помню, а то, что помню, увы, хотел бы забыть… — в моей памяти снова зазвучал крик «Нет! Только не Гарри!», холодный смех, и зеленая вспышка смертельного заклятья. — Зато имя «Гарри» напоминает мне о годах, прожитых вместе с ненавидящими меня родственниками, веселую игру «Охота на Гарри», и многое другое.
Не то, чтобы все перечисленное мной действительно играло хоть какую-то роль… На самом деле решение было принято, когда Гермиона сказала, что ей нравится, как звучит «Анрио». Но не рассказывать же об этом Молли?
— Но, Гарри… — начала было Молли.
— Анрио, если Вам не трудно. И… прошу меня извинить, но у меня назначена встреча, на которую мне не хотелось бы опаздывать, — на самом деле, позвать Луну я могу всегда и везде… но говорить об этом я не собирался. — До свидания.
— До свидания, — подхватила Гермиона.
Расплатились мы еще перед приходом Люциуса. Так что из кафе Флориана Фортескью мы выскочили со скоростью, максимально возможной для двух подростков, старательно делающих вид, что никуда не торопятся.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:25 | Сообщение # 38 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 35. Купе раздора
В Хогвартс-экспресс мы вошли втроем. Семейства Уизли, верного своей привычке собираться до самого последнего момента, на вокзале еще не было, так что встречи с ними удалось избежать, что, памятуя о завершении прошлого года, не могло не радовать. Нет, с Роном еще придется объясняться… но именно сейчас я был на редкость благодушно настроен, и любые неприятности хотелось отложить куда-нибудь на потом.
Поскольку мы прибыли достаточно рано, купе еще были практически пусты. Но я все равно шел мимо стеклянных дверей, высматривая того, кто точно должен был ехать этим поездом… если Изменчивые ветра не изменили этого.
— Гарри, вот он, — Луна несколько невежливо ткнула пальцем в «спящего» Ремуса Люпина. — Серебяные пухопрыги сообщили мне, что он тут!
Мы загрузились в купе. Все-таки в преддверии появления дементоров лучше было занять стратегическую позицию возле преподавателя, способного вызвать патронус.
Ремус старательно делал вид, что спит, пока мы с Луной и Гермионой обсуждали вопрос дополнительных предметов. Отговорить Гермиону от авантюры с записью сразу на все необязательные курсы удалось лишь с большим трудом, и, в основном, тыкая пальцем в и так повышенную нагрузку из-за занятий у Аметист. Но все это было до нашего отъезда в Хогвартс. Сейчас же мы играли на публику, пусть оная публика и притворялась спящей и вовсе не интересующейся нашими планами.
— А я думаю, что надо взять Прорицания, — уверенно заявила Гермиона, которая выбросила этот предмет из своего списка одним из первых. — Представляешь… «Рассеять туман над будущим»! Это же замечательно! Будешь точно знать, что делать или чего избегать!
— Вот еще, — ответила Луна. — Тайны Прорицаний преподаются не для того, чтобы использовать их столь вульгарным образом! Подстилать соломку, зная, где упадешь — это так… утилитарно-пошло! К тому же открытый третий глаз мешает обычному зрению… Тебя будут считать «не от мира сего»…
— …сказала Девочка-не-здесь, — перебила ее Гермиона. — А куда ты собираешься идти?
В принципе, мы уже все решили. Курс предвидения и прорицания нам и так будет вести настоящий, обученный Оракул, и эти навыки будут слишком уж отличаться от того, что преподает Трелони. Маггловедение… Гермиона уже брала его в прошлый раз, и я просто воспроизвел ей ее же мнение об этом предмете и рассказал о тех неочевидных трудностях, с которыми она встретилась. И о том, как чуть было в первый раз в своей жизни не завалила экзамен, подробно рассказав экзаменационной комиссии СОВ о преимуществах и недостатках одежды из синтетических волокон. Представления комиссии оказались совершенно иными, так что пришлось использовать призывающее заклинание, и тыкать пальцем в ношеный, но все еще вполне прилично выглядевший пуховичок. Но то пуховичок — предмет, который можно призвать и ткнуть пальцем. А ну как попадется билет с вопросами об электростанциях? Угольную ТЭЦ в Хогвартс тащить? Или плотину ГЭС? Ну а от УЗМС мы с Гермионой решили отказаться в надежде, что Малфой в мое отсутствие не сумеет подавить инстинкт самосохранения, и Клювокрыла просто не придется спасать. Так что, методом исключения, остались руны и нумерология. Я в прошлый раз их не изучал, так что «будем не знать вместе».
Придя, правда, на совершенно других, демонстрационных, основаниях к этому выводу, мы достали из чемодана Гермионы книги, и уселись читать.
Сделали мы это вовремя, так как почти сразу в купе нарисовался Рон Уизли в компании Дина Томаса. Позади них виднелась горящая восторгом физиономия Колина Криви. Кажется, Рон собирался еще раз провернуть со мной прежний трюк «Возвращение дже… то есть, Рональда». В прошлый раз, после первого испытания Турнира, это у него получилось. Но сейчас то ли я стал старше и скептичнее, то ли общение с адептами Изменяющего пути изменило меня, а, может быть, на меня давила ревность к еще не случившемуся, но вновь допускать сближение с Роном как-то не хотелось.
— И вообще, я ненавижу тыквенный пирог! — сказал Рон Дину, видимо, продолжая разговор. — И моя мама его ненавидит. А вот в Хогвартсе…
Пока мой бывший лучший друг затормозил на пороге купе, Луна, оценив мой взгляд, поднялась со своего места, и устроилась у меня на коленях. А Гермиона придвинулась поближе, и положила голову ко мне на плечо, намекая, что ее неплохо бы и обнять, что я и сделал.
Рон застыл на пороге. Кажется, он надеялся, что я сразу кинусь к нему с радостными уверениями в дружбе… Конечно, в прошлый раз он подошел сам, но сейчас ссора была гораздо менее серьезной, и, к тому же, Рон, похоже, до сих пор считал себя правой стороной.
— Колин, Рон, Дин, — кивнул я вошедшим.
— Уизли, что застыл на пороге, — за спинами гриффиндорцев возник Малфой. — Пропусти… — и после небольшой паузы добавил, — пожалуйста, — вызвав массовое падение челюстей.
— Малфой, — кивнул я пробирающемуся мимо окаменевшего в смеси ярости и удивления Рона наследнику Дома Малфой.
Следом за Малфоем просочились сестры Гринграсс и Панси Паркинсон. Так что, когда они уселись напротив нас, сидячих мест в купе больше не осталось, и мужскую часть своей свиты Драко благосклонным кивком отправил дальше по коридору.
— Вот значит как?! — возмутился Рон, обретший, наконец, дар речи. — Я значит… а ты… а он… а они… — претензии Рона как-то не спешили обретать сколько-нибудь внятную форму.
— Кто первый встал — того и тапки, — радостно улыбнулся Драко, правой рукой обнимая Асторию, а левой — Панси. До Дафны Малфой уже не дотянулся, но она не стала высказывать претензий, достав из сумочки маникюрный наборчик и демонстративно отрешившись от действительности.
Я удивленно поднял бровь. Ожидать от сына одного из богатейших людей в Магической Британии знания таких вот… босяцких поговорок было сложно.
— Он много читал этим летом, — флегматично прокомментировала происходящее Дафна Гринграсс, не отрываясь от своих замечательных ноготков.
— Я всегда много читаю, — деланно обиделся Малфой. — Просто этим летом мне в руки попалась очень уж любопытная книга. Этот Доджсон — очень… необычный волшебник. Не чистокровный и вряд ли сильный… но необычный. Очень необычный.
— Он и среди магглов известен, — Гермиона оторвалась от изучаемой книги.
— Знаю, — кивнул Драко. — Шесть арестов за нарушение Статута Секретности и распространение сведений, составляющих тайну магического сообщества среди магглов. Говорят, его русские отстояли, почему он потом и ездил к ним. А так…
— Русские вообще к Статуту относятся… наплевательски, — пожала плечами Гермиона, переворачивая страницу. — Нет, теоретически — соблюдают, но на практике…
Рон, так и не сдвинувшийся с места, переводил взгляд с Гермионы на меня, с меня — на Драко, потом — на сидевших у нас на коленях девочек. Его лицо уже было почти одного цвета с волосами…
— Кстати, Гермиона, а что это ты читаешь? — спросил я девочку, заглядывая ей через плечо.
— Окстись, еретик*! — ответила мне Гермиона, и я заработал шутливый удар тяжелым томиком.
/*Прим. автора: в английском тексте изучаемой Гермионой книги этих слов, насколько я знаю, нет. Но, надеюсь, что читатели простят автору эту небольшую вольность*/
Вообще-то главной проблемой маскировочных заклятий является то, что для создания надежной структуры требуется ее силовое наполнение. Но заклятье большой силы — заметно само по себе. А маг высокого уровня, имея доступ к заклинанию и некоторый запас времени — его взломает. О чем и свидетельствуют в массе своей пустые захоронения древнеегипетских фараонов, защищенные «надежнейшими охранными заклинаниями». Так что с некоторых пор создатели маскирующих заклинаний перешли к методу «обманки», когда ясно видимое заклинание скрывает под собой что-то… не вполне дозволенное, но и не способное навлечь серьезные неприятности. Чаще всего в такой «маскировке маскировки» прятали какой-то объект «adult only»*. А уже в фоновом свечении этого прикрывающего заклинания прячется что-то важное.
/*Прим. автора: «только для взрослых», аналог маркировки «NC-17». Так что, думаю, Гарри и Гермиона, столкнувшиеся с «Воровством, развратом и Луной Лавгуд», нашли в спальне парней Гриффиндора далеко не все, что там было спрятано*/
Так что Гермиона в настоящий момент держала в руках именно такую книгу-перевертыш. Конечно, вряд ли в ее охранных чарах был слой с книгой «Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники», но вот конкретно сейчас она держала в руках томик «не показывать парням». По крайней мере, такой вывод я сделал из мельком замеченной картинки.
Хрясь! Каким чудом стеклянная дверь выдержала удар, с которым ее захлопнул Рон Уизли — ведают разве что те волшебники, которые заклинали Хогвартс-экспресс. Впрочем, думаю, что раз поезд до сих пор цел и не разобран на мелкие фрагменты буйным волшебным молодняком — значит, заклинали его на совесть.
Проводив взглядом удаляющихся Уизли с Томасом, Луна весело улыбнулась, посмотрела на меня и спросила:
— Эй, Гарри, а чем мы будем заниматься этим вечером, после пира?
— Тем же, чем и всегда, Луна, — ответил я, — тем же, чем и всегда…
И «спящий» преподаватель подпрыгнул на месте, услышав завершение фразы. Кажется, он воспринял это на полном серьезе, ведь до того, как эта фраза прозвучит в первый раз, остается еще чуть больше двух лет.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:26 | Сообщение # 39 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 36. Твари Тьмы
Ехали мы довольно-таки долго, так что девочки успели несколько раз поменяться на моих коленях… и даже время от времени давали мне отдохнуть и размять ноги, что, признаться, было более чем своевременно. Но вот остановка поезда в темноте, не доезжая до платформы Хогсмит, была ожидаемой в целом, однако, признаться, за разговором мы о ней как-то позабыли. Впрочем… «мы» тут, наверное, излишне. Это мой и только мой косяк и нечего его переваливать на девочек.
Так вот… к тому моменту, когда поезд довольно резко замедлился, у меня на коленях сидела Гермиона, а Луна устроилась рядом и болтала с Дафной Гринграсс об особенностях стайного поведения феррумпентов.
— Что случилось? — заволновалась Гермиона.
— Кажется, кто-то сел в поезд, — ответила Дафна.
Разумеется, ни к какому машинисту, уточнять, «что случилось» я никого не отпустил, хотя Панси и прошлась ехидно по «повышенной осторожности» некоторых гриффиндорцев. В ответ я заметил, что «гриффиндор головного мозга» и «неизлечимая тяга к суициду» — это разные диагнозы, при всей их несомненной схожести.
Панси уже собиралась осведомиться, с чего я это я решил, что «сходить спросить у машиниста «что случилось» — есть «неизлечимая тяга к самоубийству», но слова сами собой замерзли у нее во рту. Причем «замерзли» как бы не в буквальном смысле: в купе ожидаемо и резко похолодало.
Люпин продолжал делать вид, что беспробудно спит. Так что мы с Гермионой встали лицом к дверям, спрятав Луну за собой: кистень плохо подходил для схватки с Невоплощенным, Тем-чего-нет.
Темная фигура остановилась напротив прозрачной двери купе. Лязгнул замок. Тварь, укрытая драным плащом, потянулась к Герми…
Багровый свет мгновенно залил всю вселенную. Его отсветы падали на сжатые в моей руке тонкие пальчики, складываясь в символы, забытые уже в те времена, когда Древние отступали по всей галактике под безжалостным натиском живого металла некронтир. Наша связь с Гермионой и Луной рывком вознеслась на новый уровень, и в моей руке готова была проявиться смерть, способная убить смерть, несмотря на все ее бессмертие, оружие Вечной леди, опасное даже для нее самой («иначе это было бы неинтересно» — хмыкнул в нашем объединенном разуме удивительно знакомый голос). Осталось только изречь Ее Волю.
— Удел мирный… — признаться, я не понимал, что именно говорю. Когда леди Аметист научила нас этим словам, она сказала, что это по-русски, но вот русского языка, увы, никто из нас не знал тогда, да и сейчас наши знания не достаточны для того, чтобы перевести эти четыре слова… Вроде бы там что-то про феодальное владение, радость и избранность в мире… Но все равно непонятно, почему Воля Вечной леди выражается именно так.
В узком вагонном коридоре у дементора было два пути: либо вернуться назад, откуда пришел, либо проскочить наше купе и бежать дальше. Оба пути были достаточно длинны и мы должны были успеть закончить Изречение… Но, увы, Невоплощенный Пожиратель душ, как и положено трусливой твари тьмы, нашел третий путь: он вышел из вагона прямо через стенку, оставив на полу свой плащ.
— Ого, ребята! — Луна проскочила у меня под рукой и подняла трофей, — не знаю, как там насчет «мира», а Магическую Британию вы можете начать захватывать хоть сегодня.
— С чего такие выводы? — поинтересовался Малфой, чей изысканно-зеленоватый цвет лица удивительно гармонировал с факультетским значком и галстуком.
— Дементоры — шарахаются, — взмахнула светлыми волосами Луна. — Темного лорда в жертву принесли… Что еще надо? Разве что министра обвинить в соучастии в кариозном заговоре и отправить в Азкабан…
Гермиона еще не вполне пришла в себя, так что я буквально оттащил ее с собой, усадил себе на колени и стал успокаивающе поглаживать по спине. Луна уселась рядом. И только теперь я ей ответил:
— Знаешь, передумал я насчет «мира», да и Острова мне, в общем-то, ни к чему: и места у меня столько нет, да и облом мне…
Гермиона, уже докопавшаяся в библиотеке леди Аметист до Евангелия от Митьков, прыснула мне в мантию.
— Вот, возьмите! — «проснувшийся» Люпин протягивал нам плитку шоколада. — После столкновения с дементорами лучше всего помогает шоколад.
Я уже собирался было взять сладость и поблагодарить оборотня, когда Гермиона провела рукой над плиткой, прошептав слова наговора.
— Нет, простите, — сказала она, извлекая откуда-то из глубин собственной мантии плитку горького шоколада самого что ни несть маггловского происхождения. — Мы предпочитаем еду без колдовских добавок. Анрио, будешь?
Разумеется, выбора у меня особо не было.
— Конечно, дорогая…
Я попытался поднять левую руку, до сих пор лежавшую у девочки на коленках, но Гермиона игриво шлепнула меня по кисти, разломила шоколадку, и поднесла кусочек к моим губам. Решив, что уточнить у нее причины недоверия к Люпину можно будет и позже, я потянулся вперед и аккуратно взял кусочек горького шоколада из ее руки.
— А мне? А мне? — Луна аж запрыгала, сидя на своем месте, и, разумеется, получила свою долю горько-сладкого счастья.
— Здесь у вас все нормально? — в купе заглянула староста Рейвенкло. — Помощь никому не нужна? Или, там, чистящее заклинание?
Малфой, представив, что обращается за помощью по столь… деликатному поводу, поперхнулся.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:27 | Сообщение # 40 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 37. Маг злой и черный
Разумеется, такое событие, как возвращение в Хогвартс — не могло обойтись совсем без приключений. Гермиона сразу умчалась в библиотеку, в надежде перехватить там третий том «Замудреннейших заговоров», который присутствовал в библиотеке в единственном экземпляре, и ходил по рукам с такой силой, что выцарапать его в прошлом году у Гермионы так и не получилось. Я же задержался, разговаривая со всему «поклонниками», многих из которых век бы не видал, и догоняя убежавшую вперед Луну, увидел, как какой-то старшекурсник наступает на девочку, размахивая руками и что-то ей втолковывая. Белобрысая отступала, заполошно оглядываясь по сторонам. Но вот она увидела меня и улыбнулась, прекратив отступать. Что ж. Леди Аметист учила нас не только дрыгоножествам и рукомашествам. Она сумела втолковать нам первое правило волшебника злого и черного: «Хотите ходить по моей крыше? Предъявите когти!».
Для некоторых простейших действий мне уже не нужна палочка, так что парня просто смело в сторону.
— Ну и какого Порядка? — поинтересовался я у Луны.
Ведь она могла в любой момент позвать меня… или просто переместиться в специальный зажим для кистеня у меня на поясе.
— Гарри… Кормак тут такие интересные вещи говорит… — отозвалась Луна. — Давай его убьем? Вот прям щаз?
— Очень хочешь? — уточнил я.
— Очень, — отозвалась девочка.
— Зачем? — удивился я. До сих пор подобные желания вызывали о Гончей Смерти разве что те, кто позаботился о том, чтобы она не получила должного обучения… то есть, те, кто убил ее мать.
— Данный… — Луна на мгновение запнулась, — …экземпляр манией величия не страдает, но наслаждается. Мне это… неприятно.
— Веская причина, — согласился я.
— Все равно моя семья вынудит Ксенофилуса подписать брачный договор! — вскинулся Маклагген.
Любопытно. Когда надо было защищать Луну от нападок разных… нарглов и мозгошмыгов — как-то никого поблизости не наблюдалось аж до самого пятого курса, когда я с ней познакомился в прошлой жизни. А вот забрать себе ухоженную и интересную девчонку — так тут же налетели… Стервятники.
— Даже если твоя родня действительно способна на такую глупость (воля Ксенофилиуса Лавгуда — как сталь, согнешь — получишь разгибающейся металлической полосой… если отскочить не успеешь)… — судя по радостной улыбке — моя метафора очень порадовала Луну. — …то и эта проблема имеет несколько вариантов решения, ни один из которых ни тебя лично, ни твою родню — не порадует.
— Да ты… — Кормак задохнулся. — Да я…
— Папочке пожалуешься? — процитировал я младшего Малфоя. Кстати, сам Драко как раз проходил мимо, и, услышав это, странно скривился.
— Думаешь, самый крутой, да?! — вызверился Маклагген и полез было за палочкой. М-да… Это на дистанции «рукой дотянусь»… Волшебник… Он что, серьезно думает, что успеет хоть что-нибудь наколдовать?!
Прежде, чем Кормак сумел выпутать свой агрегат из одеяний, я просто поднял левую руку и влепил ему щелбан в лоб, чуть-чуть, просто самую капельку, усилив удар всплеском Хаоса. Глаза шотландца закатились, и он осел у стены, прямо там, где стоял. Я же, подхватив Луну под руку, удалился с места происшествия.
На входе в Большой зал случилось следующее событие, совершенно перепахавшее мои представления о реальности как таковой и своем месте в ней. Нет, то, что Рон подошел к Гермионе и заговорил с ней после того, чем закончился прошлый учебный год, было само по себе удивительно. Но вот то, что шумный взрыв в другом конце зала отвлек девочку, а в этот момент в ее бокале с тыквенным соком растворилась крошечная крупинка, после чего индикатор неприятностей, старательно прививаемый нам всем Мастером, истошно заверещал, указуя на Гермиону как на «подвергающуюся опасности» — было гораздо-гораздо хуже. Но ведь ничего такого не было в прошлой жизни! Ведь точно не было!
— Н-да? — отреагировала моя, без сомнений, худшая половина, взращиваемая тенью, что зовется леди Аметист. — А ты проверял все¸ что ешь и пьешь сам? И все, что ест и пьет Гермиона?
В общем-то, выяснять, имеем мы дело с очередной шуткой от близнецов, или, на что настойчиво намекала тщательно лелеемая паранойя, с чем-то более серьезным — мне как-то не хотелось. Так что я скользнул с Изменчивыми ветрами, и выхватил бокал, из которого Гермиона, кажется, и не собиралась пить.
— Поттер, ты это чего? — возмутился Рон. И уже сама форма высказывания многое мне сказала. Раньше я всегда был «Гарри». И изменение обращения на фамилию — говорит о многом.
— Ничего, — покачал я головой. — Джинни, подойди, пожалуйста! — Младшая сестренка Рона с готовностью подбежала к нам. — Выпьешь? — я протянул ей бокал Гермионы, и приготовился в случае отказа надавить суггестией. Но этого не потребовалось. Девочка злобно сверкнула глазами в старшего брата, и уверенно взяла бокал. Любопытно. Это она настолько уверена в зельеварческих талантах того, кто творил вброшенную туда гадость? Или настолько не согласна с братьями, что просто умышленно подставляется? Вариант «не видела, как Ронникинс подбрасывает «подарочек» — отбросим, как нереалистичный. Тогда бы Джинни не стала брать бокал с такой готовностью, и, как минимум, поинтересовалась бы: с чего такое угощение?
Впрочем, совершить акт самопожертвования у Джинни все равно не получилось. Рон резким движением выбил у нее гермионин кубок.
— Ты что творишь, Поттер? — вызверился он на меня.
— Нет, вы только посмотрите, — ухмыльнулся я. — Сам подбросил моей девушке какую-то гадость, а теперь меня же и обвиняет в том, что я не дал Гермионе эту гадость выпить?
— Это была просто шутка близнецов, — краем глаза я заметил, как скривился один из братьев Рона. Кажется, это был Фред. — Просто шутка! — Рон сорвался на крик.
Я уже подбирал эпитеты и синонимы, чтобы подробно рассказать уже очевидно бывшему другу, что думаю о таких шутках, когда меня перебили.
— Тогда — почему ты не дал мне выпить? — спокойно и жестко поинтересовалась Джинни. — Если это — шутка, то и посмеялись бы вместе. Близнецов, конечно, временами заносит… но не слишком часто, и меру они почти всегда знают.
— … — пока Рон открывал и закрывал рот, в попытках сообразить: что ответить сестре, к нему подошло подкрепление.
— Мистер Поттер, — очки-половинки добро, по-отечески взблеснули, — извольте объяснить, каким образом Вы переместились от входа в зал к столу Гриффиндора?
— Аппарировал, — безмятежно ответил «наивный мальчик, даже не ведающий о том, что в Хогвартсе невозможно аппарировать». — Со мной уже такое случалось. И тогда, когда банда Дадлика гоняла меня, чтобы избить, и в прошлом году, когда эльф закрыл проход на платформу 9 3/4…
— Но над платформой развернут антиаппарационный щит, — Дамблдор уже не выглядел таким добрым дедушкой… «Тьфу-тьфу, сгинь пропади» — подумал я, сообразив, как именно в своих мыслях поименовал Дамблдора. — Ты не мог туда аппарировать.
— Однако — аппарировал, — пожал плечами я. — И этом многие видели. Те же Уизли, к примеру.
— Я — не видел! — вмешался Рон.
— Ты в это время отцовскую машину крал, — ответил я.
— И тем не менее, — вновь вмешался Дамблдор, — следует выяснить, как ты сделал то, что сделать невозможно!
— Выясняйте, — пожал я плечами. — Я очень захотел оказаться там, где моей девушке добавили в питье неведомую гадость — и я там оказался.
— «Сила, неведомая Темному лорду…» — пробормотал под нос Великий Белый и отошел к своем трону.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:28 | Сообщение # 41 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 38. Темнее черного
— Мистер Поттер, — произнес Дамблдор по завершении обеда, — пройдите, пожалуйста, в мой кабинет. Остальные — свободны.
Вздохнув, я кивнул девочкам, чтобы они не забывали, что в случае проблем — могут спрятаться у меня на поясе, и двинулся за директором к занимаемой им башенке. Горгулья, не дожидаясь каких-либо паролей, уступила нам дорогу, и, поднявшись по движущейся лестнице, мы оказались в директорском кабинете. Дамблдор устроился в своем кресле и указал мне на кресло для посетителей.
— Мистер Поттер, — обратился он ко мне, — я хотел бы уточнить, что вы имели в виду, говоря о «разных способах решения проблемы помолвки мисс Лавгуд»?
— Заметьте, «навязанной помолвки», — уточнил я. — Не Вы ли, профессор, рассказывали мне о силе Любви?
— И все же, — покачал головой Дамблдор, — Вам следует знать, что договор о помолвке обычно составляется и скрепляется клятвами так, что разорвать его может только смерть одной из сторон.
Признаться, ситуация с Роном занимала большую часть моего внимания, так что сознание мое было не вполне ясным. Только этим я могу объяснить то, что выдал Дамблдору «правду, только правду и ничего кроме правды»:
— Именно это я и имел в виду. В нашем волшебном мире умереть можно очень разными чудесными способами, отнюдь не сводящимися к такому примитиву, как «Авада кедавра».
Следующие полчаса были посвящены лекции директора о «величайшем деянии зла», и вообще «за все хорошее против всего плохого». Видимо, я продолжал находиться в глубоком неадеквате, так как через тридцать одну минуту двадцать две секунды прервал Дамблдора.
— Директор Дамблдор, Вы хорошо осознаете, что проповедуете ненасилие — убийце?
Дамблдор задохнулся.
— Гарри, о чем ты говоришь?! — с трудом втягивая в себя чересчур твердый воздух, спросил он.
— Ну как же? — удивился я. — Я же — Мальчик-который-Выжил, герой Магической Британии, и единственный подвиг, за который я столь известен — именно убийство Того-кого-нельзя-называть! Он был убит, а в живых остался я — значит, я и есть убийца.
— А, — с облегчением выдохнул Дамблдор. — Про это можешь не вспоминать. Ты тогда еще был слишком мал, чтобы действительно желать смерти Волдеморта. Так что, случившееся тогда — это, скорее, «несчастный случай», чем «убийство».
— Хорошо, — кивнул я. — А как тогда быть с Квиреллом? Вот его-то я точно хотел убить. И убил. Я так страстно желал его смерти… Он кричал и пытался вырваться, а я держал его… и он горел… Я… — непонятно каким чудом мне удалось удержаться и не сказать «пять лет», — …видел кошмары об этом.
— Гарри, мальчик мой, — Дамблдор сразу же перешел с формального обращения первой части разговора на гораздо более теплый «личный» тон. — Тебе не стоит бороться с этим в одиночку. Обратись за помощью к мадам Помфри — она подберет тебе зелья, необходимые для того, чтобы успокоиться. Что же до твоего «убийства»… — Дамблдор покачал головой. — Не бери в голову. Квирелла убил не ты, а Волдеморт. Покидая и так уже слишком ослабленное и подверженное проклятью крови единорога тело, он забрал слишком много жизненных сил. Так что оставшегося Квиреллу просто не хватило для жизни.
— Нет, директор, — покачал головой я. — Я хотел убить и убил. И то, что в процессе убийства принимал участие не только я — дела не меняет.
— Ох, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Иногда, когда я слушаю тебя, мне кажется, что тебе не тринадцать, а, по меньшей мере, двадцать лет — так взросло ты рассуждаешь. Но, все-таки, в данном случае ты ошибаешься и берешь на себя лишнее. Квирелла убил Волдеморт. Поверь уж старому волшебнику. И, кстати, не забудь зайти к мадам Помфри, за зельями.
— Хорошо, директор, — вздохнул я. Спор был явно бесперспективен.
— Но, все-таки, наверное, не стоит угрожать детям смертью только из-за того, что их привлекают красивые девочки, — твердо сказал мне Дамблдор.
У меня перед глазами на мгновение потемнело. И я, понимая, что делаю однозначную глупость, повторил фразу, слышанную мной однажды от старшей Тени — Мориона:
— Тот, кто хочет забрать у меня больше, чем жизнь — должен быть готов расплатиться больше, чем душой, — я встал из кресла и двинулся к выходу. — Так что, — я оглянулся на все еще сидевшего в прострации Дамблдора, — предупредите «детей». Чтобы не рисковали… душами.
Уже покидая кабинет, я расслышал шепот Дамблдора, мне — явно не предназначенный.
— Вот тебе и «пары веритасерума». Услышал правду. Легче тебе стало, старый дурак?
Я пролетел мимо горгульи, выскочив из кабинета, как пробка из бутылки, и рванул к башне Гриффиндора. Еще не хватает сейчас встретить кого-нибудь и высказать ему какую-нибудь правду.
К моему счастью, в общей гостиной сейчас были только Луна и Гермиона. Они, видимо, первыми разобрали свои вещи и спустились из спален девочек. Сейчас они сидели у камина и что-то тихо обсуждали, склонившись над учебником чар за второй курс.
Пробегая мимо них, я услышал заданный кем-то из девочек вопрос:
— Что с тобой?
— Веритасерум, — шепотом ответил я.
— Сонус обис! — взмахнула палочкой Гермиона, и негромкое потрескивание огня в камине, пропало. Меня окутала полная тишина.
Благодарно кивнув девочкам, я поднялся в спальню. В принципе, наверное, следовало разобрать вещи… Но давать возможность парням додуматься, что вопросы можно задавать не только устно, но и письменно, мне как-то не хотелось. Так что я быстро разделся, рухнул в кровать, и привычным заклятьем установил «ночной полог», не дающий особо храпящим обитателям спальни мешать остальным.
Разумеется, закрыв глаза, я открыл их перед Тенью, что зовется леди Аметист.
— Ты хотел меня о чем-то спросить? — уточнила леди Аметист, оторвавшись от чтения огромного тома в черной кожаной обложке, украшенного серебрянными символами.
— Да, — кивнул я, благо, звуковой барьер в домене леди не действовал.
— Спрашивай, — кивнула она.
— Рон… — начал я смущенно. — Его можно… сделать… — я судорожно пытался подобдрать слова, поскольку совершенно ниоткуда взялась уверенность, что, сказав «сделать его таким, каким он был в моей прошлой жизни» — получу ответ «Он и так такой же. Просто раньше ты этого не замечал».
— Нет, — покачала головой Аметист, не дожидаясь, пока я точно сформулирую то, что хочу сказать. — Зелья, чары и даже артефакты тут не помогут. В столь… тяжелом случае помочь может только настоящий, полноценный Лабиринт духа. А ты, увы, ни разу не Узумаки.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 11:28 | Сообщение # 42 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 39. Прошлое отражается в будущем
Подозреваю, к немалому сожалению Ронникинса, напиток из бокала Гермионы выплеснулся не весь, так что девочки, злобно поглядывая на младшего из старших братьев Джинни, аккуратно собрали остатки жидкости, и, под не менее злобными взглядами упомянутого братца, отдали мадам Пофри, которая, естественно, присутствовала в зале. Но та сказала, что сходу ответить им не может, и на анализ ей понадобится несколько часов, так что результат будет только завтра после уроков. Так что по завершении занятий, мы с Гермионой двинулись к Больничному крылу. У второго курса Гриффиндора было сегодня на урок больше, да к тому же, последним — стояла Гербология, так что Джинни согласилась с тем, что о результатах анализа ей расскажем мы в Большом зале.
В ожидании, пока мадам Помфри закончит разбираться с составом напитка, которым собирались попотчевать Гермиону, и который чуть было не выпила Джинни, я погрузился в воспоминания о прошедшем лете. Разумеется, без визита тетушки Мардж оно обойтись не могло, и не обошлось. И прошел он практически по тому же сценарию, исключая, разве что, тот факт, что Злыдень, в отличие от людей, хорошо ощущавший ауру Шаиш, неотступно сопровождавшего меня в этой жизни, старался держаться как можно подальше. Впрочем, сама тетушка этого, себе на беду, не заметила.
— …от дурной суки — дурные щенки! — твердо закончила она, даже не замечая в своей тупости, как отодвинулась от нее тетя Петунья, и побледнел дядя Вернон. Дадлик же и вовсе поспешил скрыться из комнаты. На всякий случай.
Оскорбление, даже повторенное, остается оскорблением. Перед глазами замелькали остановленные картинки прошлого будущего. Вскинутая рука. Тетушка Мардж, нахмуренная, как будто собирающаяся бросить еще что-то. Она же, плавно взлетающая к потолку… Остановив мельтешение картинок того, что уже не случится, я молча поднял в сторону тетушки руку, сложенную в общепризнанный неприличный жест, и пошел к дверям.
— Вернись, мальчишка… — как-то неуверенно буркнул мне в спину Вернон. — Вернись и извинись, а то… — Вернон замолчал, потому как я оглянулся и воткнул в него свой взгляд. Подозреваю, что уже не игривый Азир, но пурпурный Шаиш начал просачиваться через меня из Имматериума в реальность, так что дядюшка резко замолчал и отшатнулся.
— Если я вернусь — будут жертвы и разрушения, — бросил я остающимся. — Счет за две недели проживания отправьте по почте. Адрес — в моей комнате на столе.
Закончив небольшой спич, заставивший и так бледного дядюшку аж посереть, я хлопнул дверью и вышел в ночь. Хедвиг, которую я выпустил полетать еще днем, опустилась передо мной и заинтересованно посмотрела на меня. Я оглянулся. В знакомых до боли кустах вспыхнули два звериных глаза, и на мгновение мне показалось, что вот-вот оттуда выйдет так хорошо знакомый большой черный пес, пусть даже измотанный и исхудавший. Но нет. Сириуса убили, и он никогда больше не встретится на моем пути… разве что я не справлюсь со своей задачей и мне дадут еще один шанс… но лучше бы до такого не доводить. Потому как это снова будет означать погасшие медовые глаза. И, как бы не был мне дорог крестный, такую цену за его возможное возвращение я платить не хочу.
Из кустов же выскользнула небольшая серая кошка. Впрочем, ночью все кошки — серы, так что у меня нет уверенности, что днем она не окажется какого-нибудь другого цвета. Но вот сомнений в том, что это именно кошка, а не кот, у меня почему-то не было.
— Голодная? — спросил я.
Взгляд маленькой ночной хищницы стал несколько странным, но отказываться от ломтика бекона, который я прихватил со стола — она не стала. Я же поднял и уронил свою палочку. «Ночной рыцарь», как это, собственно и случается почти всегда, прибыл практически молниеносно. Залезая в автобус, я чуть было не брякнул Стену хорошо знакомый мне адрес в Кроули… но вовремя остановился, поймав себя за язык. Поздно уже, да и приводить министерских работников к дому Гермионы мне почему-то не хотелось.
Следующей мыслью была Тура, дом Лавгудов. Увы, но и к ним, при всей их эксцентричности, заваливаться в полдвенадцатого ночи — тоже будет не слишком правильно. Так что оставалось только одно:
— Дырявый котел.
Там и с министром побеседовать можно… и свалить в случае чего — нетрудно.
Уже сейчас, размышляя над этими воспоминаниями, я обратил внимание на то, что мысль отправиться в Нору — даже не мелькнула в моей голове. Конечно, с Роном мы в конце прошлого года общались не слишком хорошо… Однако тогда еще не было ни Плетения кошмаров, ни неясного состава в кубке Гермионы. Но в сторону Норы меня даже не потянуло.
— Мистер Поттер, — вернул меня в реальность голос мадам Помфри… ну и тычек локтем под ребра от Гермионы, — Вы были совершенно правы, когда забрали этот… — колдомедик запнулась, похоже, только чтобы не произнести слов, которые, по ее мнению, похоже, лучше бы охарактеризовали эту субстанцию, но не годились для произнесения при детях, — …этот напиток у мисс Грейнджер. Но вот предлагать его мисс Уизли… Это было очень опрометчиво с Вашей стороны, — мадам Помфри неодобрительно покачала головой.
— Ничего бы с ней не стало, — буркнул я. — Побегала бы за братцем денек-другой и успокоилась…
Мадам Помфри вздохнула.
— Вот так и совершают самые страшные ошибки: поддавшись «очевидности».
Признаюсь, меня неслабо встряхнуло.
— Что там было? — спросил я, прикидывая, как буду убивать бывшего «лучшего друга». Признаться, мысль об «изысканной силе жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая чувства…», и вполне могут довести до летального исхода, но не сразу, а несколько погодя — показалась мне интересной. А рецептики можно у леди Аметист спросить…
— Мягкий приворот, тут Вы оказались правы, — снова вздохнула мадам Помфри. — Вот только доза была… практически взрослая. Боюсь, мисс Грейнджер, у Вас сразу бы выработалась зависимость. А вот для девочки еще на год младше… Сумасшествие и место в палате «для неизлечимых», рядом… ох, этого я не должна была говорить! Мисс Уизли…
Я оглянулся. Джинни и в самом деле подошла к нам сзади, и теперь стояла столбом, прижав руки к щеками и только тихо-тихо бормотала:
— Мама… она не… Она не могла… Нет!
Мадам Помфри взмахнула палочкой, и Джинни мягко взмыла в воздух.
— Я дам девочке успокоительное, и она останется в Больничном крыле как минимум до завтра. Так и передайте Вашему декану.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 12:07 | Сообщение # 43 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 40. Полеты во сне и наяву
Скандал по поводу приворотного зелья получился знатный. Дамблдор долго пытался уговорить меня не обращаться к Визенгамоту по поводу «детской шалости». Но я раз за разом указывал на то, что Молли Уизли пренебрегла не только законом и порядочностью, но и элементарной безопасностью, доверив опасное зелье глупому ребенку, который не сумел им правильно воспользоваться (и кто знает, кто еще мог пострадать он неуклюжести и невежества Рональда Уизли?) Так что адвокат Смитсон, которого рекомендовала мне бабушка Невилла, примчавшаяся в Хогвартс, как только получила от Невилла сову с описанием произошедшего, разнес позицию Молли, которая взялась сама себя защищать в суде… В Норе был произведен обыск, опасные ингредиенты и готовые зелья нелегального характера (в основном — приворотные) были изъяты, а сама Молли получила предупреждение, что если подобное повторится — они с Артуром лишаться родительских прав, а их дети перейдут на казенное попечение. Тем более, что обследование младших Уизли как раз и показало, что Джинни уже довольно длительное время травят слабым приворотом…
Я очень сочувствовал девочке, оказавшейся в такой непростой ситуации, но помочь, увы, ничем не мог. Я и так едва мог выкроить время на общение с Луной и Гермионой, посвящая основной массив этого ценного ресурса тренировкам. Раз уж Питер был разоблачен, можно было рассчитывать на относительно спокойный год, за который мне необходимо стать сильнее. Ведь в следующем году будет Турнир Трех волшебников. И что-то подсказывает мне, что отсутствие Питера Петтигрю никак не помешает Темному лорду захватить Берту Джоркинс и выпытать из нее знание о судьбе Барти.
Честно говоря, я подумывал о том, чтобы сдать семейку Краучей, и даже посоветовался со Смитсоном… Но тот убедил меня, что анонимный донос был бы подходящим основанием для того, что схватили и допросили какого-нибудь побродяжку из тех, что скрываются в Лютном. Донос же на Бартемиуса Крауча отправится в корзину для бумаг, не будучи даже прочитан. А выступать в открытую… Нет, спасибо. «Прошлого» пятого курса мне хватило с головой, и повторения как-то не хотелось. Да и девочки меня в этом решении поддержали. Так что оставалось только ждать и готовиться.
Сама Джинни загремела на некоторое время в Мунго, где ее поили очищающими… Но вернулась она с сожалениями целителей о том, что к ним обратились чересчур поздно, и наступившие изменения в мышлении оказались необратимы. Оставалось только надеяться, что эффект зелий будет перебит какой-нибудь сильной эмоцией.
Реакция остального семейства Уизли на произошедшее оказалась… неоднозначной. Как ни странно, но близнецы приняли мою выходку как должное, и даже поблагодарили за участие в судьбе Джинни. Пусть теперь я и не мог принять ее навязанных извне чувств, но девочке очень сочувствовал, и старался помочь. В частности — оплатил консультацию с лучшим специалистом по отравлению приворотными. Увы, но его вердикт ничем не отличался от того, что говорили его коллеги. Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы Фред и Джордж подошли ко мне со словами благодарности.
Персиваль Уизли с родителями рассорился. Мне показалось, что злость старосты школы была вызвана не допущенной несправедливостью, и даже не тем, что пострадала его сестра, а исключительно тем фактом, что старшие Уизли пренебрегли указаниями министерства магии, занимавшего в сознании Персиваля место, которое у других людей отводится для веры в бога. Ну а Рон… его реакция казалась до предела очевидной, так что я старался держаться от него подальше, и все время ожидал подвоха. Впрочем, до темного лорда Рональду Уизли слегка далековато, так что я пребывал в относительном спокойствии, сохраняя, тем не менее, постоянную бдительность, согласно заветам Аластора Грозного глаза Грюма.
Хеллоуин начался довольно спокойно. Хотя дементоры и продолжали нести недреманную стражу, надеясь перехватить Беллатрикс Лестрейндж, которую уже один раз упустили, но держались они от школы поодаль, не приближаясь к стенам замка, и даже опушке Запретного леса. Так что вполне можно было немного погулять. И, когда девочки отправили меня «походить», пока они ищут в библиотеке некую важную только для девочек информацию, я отправился к Черному озеру.
Свежий ветер разгонял по озеру небольшую волну, в которой качались желтые и красные листья. Уникальный озерный кракен уже залег на дно в спячку, так что его щупальца не мелькали над поверхностью. Зато под волнистой гладью мелькали время от времени тени тритонов. Обычно они старались держаться на глубине, но сейчас, поздней осенью, поднимались к поверхности и вершили свои, непонятные жителям надводного мира, ритуалы.
Я сидел на берегу, подложив под себя специально заклятую ткань, которой разжился еще в Косом переулке, после отъезда из дома родственников, и ждал, когда девочки соизволят прийти. Признаться, перед глазами у меня стояла картинка того, как они сядут с обеих сторон от меня, и прижмутся… Пусть мы еще были маловаты, но все равно объятия были очень приятны. Особенно для «морального недокормыша», каковым я, собственно, и являлся. Причем, поддерживали меня в этом состоянии, похоже, намеренно. Но теперь, когда я распробовал, как оно может быть иначе — я не собираюсь жертвовать собой ради абстрактного «магического мира». А ради благополучия моих девочек — я постараюсь пожертвовать кем-нибудь другим.
Да, я сглупил и замечтался, посчитал Хогвартс безопасной территорией, нарушив основную заповедь Грозного глаза. Так что «экспеллармус», прилетевший из кустов стал для меня неприятным сюрпризом.
Из кустов вышли Симус Финнеган, Захария Смит, Эрни Макмиллан, Терри Бут и Рональд Уизли — полукровки и чистокровные из тех, кто позже вошли в Армию Дамблдора. Или, тогда они только формально объявили о своей лояльности, а в отряд Дамблдора вошли раньше? Гораздо раньше?
Смит задумчиво крутил в руке мою палочку. Видимо, он и был автором заклятья. Эрни держался позади, и на лице его было выражение, говорящее о том, что всем происходящим он недоволен и рад был бы оказаться подальше отсюда. Зато Рон аж светился.
— С чего это столько агрессии? — я криво ухмыльнулся. Вызывать девочек, чтобы отобрать палочку, показалось мне несвоевременным. Но я все равно чувствовал их тепло и поддержку.
— Поттер, ты… — начал свою инвективу Рон.
Честно говоря, я ождал услышать что-то весьма эмоциональное и малоприличное о тех неприятностях, которые доставил семейству Уизли, о попавшей в Мунго Джинни, да хотя бы и о брошенной квиддичной команде. Но вместо этого Рон высказывался о том, что у меня есть из того, что сам Рон хочет так, что аж кушать не может.
— … и все у тебя есть: и деньги, и слава… И все это ты совершенно не ценишь! Деньги тратишь на какие-то глупые книжки, от славы отказываешься… ну да ничего, когда все пойдет, наконец, как надо, мама снова обработает Джинни, и мы сможем всем этим правильно распорядиться…
Смит скривился, а Макмиллан за спинами остальных выполнил классический, прямо-таки эталонный фейспалм и вздохнул, как бы говоря: «вот видите, с какими идиотами приходится иметь дело?!»
Я пожал плечами и спросил:
— И что же вы собираетесь сделать, чтобы «все пошло, как надо»?
Несколько удивило меня то, что ответил на Рон, а Захария.
— Сейчас дождемся взрослого, который почистит тебе память, а потом — объясним этим девкам, что национальный герой — не для грязнокровок и полубезумных девиц. Твоя судьба выверена и просчитана. В ней нет места глупым увлечениям. Слишком дорого нам всем придется за твои глупости платить…
Варп всколыхнуло. Алая ярость Акши и пророческая синева Азир остались где-то там, за невидимой прочим стеной, в которой холодная золотая логика переплеталась с пурпурной необходимостью.
— Ты говоришь: «глупости»? Ты говоришь: «Судьба»? — прошипел я, едва не срываясь на парселтанг. — Ты не знаешь, что говоришь! Вингардиум левиоса!
Вокруг моей левой руки обвивается Луна. Только она способна одним заклятьем контролировать сразу несколько разных объектов. И только она способна с великолепным презрением игнорировать тот факт, что левиоса, вообще-то, не должна действовать на людей.
Пятеро мальчишек плавно взлетают в воздух и летят, судорожно пытаясь что-нибудь наколдовать. Разумеется, ничего у них не выходит: слишком уж медленно они собирались с мыслями. Так что удар холодной воды выбивает дух и заставляет вместо поисков подходящего заклятья, задуматься совсем о других вещах.
Конечно, конец октября — это не середина февраля… Но и жаборослей ни у кого из них нет. Так что проклятья, конечно, раздаются… но совершенно не те, которые смогли бы всколыхнуть силы мира.
Гермиона взмахивает моей рукой, и низко-низко над водой несутся лучи добра и справедливости, сыплющиеся с клинка, вынуждая говорливых нырнуть и не отсвечивать.
Почему-то мне вспомнилась одна игрушка, с которой мне довелось поиграть у леди Аметист, которая послужила причиной первой и единственной ссоры Гермионы и Луны (Луна, прикрывшись невидимостью, пробиралась через висящую над городом луну, а Гермионе срочно понадобился расчет какого-то заковыристого ритуала). Так что, глядя на круги, разбегающиеся по воде, я провозгласил, добавив в голос капельку бесцельно расточаемой силы варпа, чтобы меня было слышно и под водой:
— Дышите водами его славы, и путь будет чист!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 12:11 | Сообщение # 44 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 41. Темная светлая магия
— Мой сын! Он изуродован! Даже целители в Мунго не берутся что-либо сделать!
Вопли Молли Уизли просто оглушали, так что, чтобы поберечь свои уши, я постарался отключиться, уйдя в воспоминания о разговоре с Ремусом Люпином, нашим новым преподавателем ЗоТИ.
После урока с боггартом, на котором мне с большим трудом удалось скрыть от боггарта два своих главных страха, и вместо летящего меча из ярких звезд, или мертвых, погасших глаз Гермионы, школьники и преподаватель увидели дементора, который после заклятья ридикулус грохнулся на колени и стал умолять меня вернуть ему плащ, потому как без плаща ему холодно и стыдно, Люпин почему-то решил, что меня надо срочно научить патронусу. Для этого он вызвал меня к себе после занятий.
* * *
— Гарри, — обратился ко мне друг родителей, который так и не появился в моей жизни иначе, чем по указке Дамблдора, — раз уж ты так реагируешь на дементоров, наверное, мне следует научить тебя заклинанию, которое поможет тебе защититься от них.
— Какому? — заинтересовался я.
— Смотри, — профессор Люпин взмахнул палочкой, произнеся: — Экспекто патронум! — и перед ним появилась серебряная вспышка.
Волна Света окатила меня, вызывая радостное тепло… но я сразу же вспомнил, что говорила мне по этому поводу леди Аметист, и постарался отстраниться от этого ощущения, оставить его вовне, не допустить в глубины своего сознания и своей личности.
— Попробуй повторить, — предложил мне Люпин. — Это заклятье относится к сложнейшим, но я верю, что ты справишься!
— Экспекто патронум!
Я постарался смазать жест, да и с воспоминанием не особенно усердствовал, так что вместо Сохатого у меня получилась разве что реденькая струйка света, способная разве что привлечь внимание дементора, но никак не защитить от него. Но и это чуть было не заставило Ремуса опуститься на задницу.
— С первого раза! Гарри, ты — гений! Патронус с первого раза… Практически ни у кого это не получается.
— Я читал об этом заклинании, — я пожал плечами. — Правда, как раз его стоило бы отнести к запретным, а не те заклинания магии крови, которые запретили применять целителям… и которые могут защитить от порождений имматериума ничуть не хуже.
— Запретным? — ошеломленно уставился на меня оборотень. — Гарри! Что ты говоришь?! Разве ты не чувствуешь… — профессор Люпин запнулся, стараясь выразить охватившие его чувства.
— Чувствую, — ответил я. И то, что я чувствую очень похоже… — теперь запнулся я, поняв, что упоминать свои ощущения при попавшем в Беллу Круциатисе (хотя она и смогла сбить мне концентрацию и избавиться от действия этого проклятья, но позже мне объяснили, что охватившая меня эйфория как раз и говорила о том, что заклятье подействовало), да и о подзднейших, совместных с Гермионой и Луной тренировках в наложении и избавлении от Империо — будет как-то несвоевременно. — …похоже на то, как описывают ощущения применявших Непростительные заклятья.
— Чем «похоже»? — неверяще посмотрел на меня Люпин.
— Эйфория, — твердо ответил я. — Она провоцирует применять заклятье снова и снова. В случае Непростительных — убивать, пытать, подчинять… Что угодно, лишь бы снова ощутить это удовольствие…
— А при чем тут патронус? — удивился Люпин.
— При том же самом. Точно также, как и непростительные, он вливается в личную силу мага, провоцирует Дар на то, чтобы создавать ситуации, в которых его придется применять снова и снова… Защищать, спасать…
— Но что в этом плохого? — не понял профессор, воспитанный в представлении о том, что свет — это всегда хорошо, и именно из-за этого не способный найти общего языка со своим волком.
— В лучшем случае — получим героя с «Синдромом спасения людей», который однажды просто погибнет в одной из авантюр, навязанных ему искаженным Даром, — я задумался о том, стоит ли продолжать… но профессор не оставил мне выбора, задав вопрос.
— А в худшем?
— Профессор Люпин, — уточнил я, — Вы знакомы с маггловской литературой?
— Немного, — оборотень потупился. Вообще, как я осознал с некоторым весьма запоздалым удивлением, среди борцов за всеобщее равенство и права магглов было очень мало тех, кто хоть немного разбирался бы в жизни этих самых магглов. Так что ответ Люпина меня сильно порадовал.
— В таком случае, возможно, Вы узнаете цитату и сумеете ее продолжить: «О, как надежно я защитил бы их всех…», — я посмотрел на профессора, на чьем лице отражался шок. Похоже, продолжение он знал.
— «…превратив их всех в своих рабов», — эти книги Люпин действительно читал.
* * *
— О чем задумался? — толкнула меня Гермиона.
Я вернулся к действительности, благо, Молли все-таки сорвала голос, и теперь только шепотом могла продолжать повествовать о несчастьях младшего из ее сыновей и о подлом, коварном Поттере. Ронникинс, как самый тугодумный из всей компании, не успел вовремя нырнуть, и заработал шрам через весь лоб, который не поддавался никаким способам исцеления, ни от мадам Помфри, ни в святом Мунго. Правда, остальные — вполне себе нырнули и отделались разве что длительным курсом Бодроперцового зелья. Ведь Гермиона выбрала самый медленно распространяющийся вариант заклятья, используемый исключительно как демонстрационный. Так что с Захарией Смитом мы еще далеко не закончили.
— О Свете, — спокойно ответил я, понижая голос так, чтобы расслышали только сидящие рядом со мной девочки. — и о Тьме. С больших букв. Сколько уже их было, этих попыток избыть Тьму… Белый Халак, Нинтарк, Поля Темной крови, Комплементация Человечества… Убийства, пытки, предательства во имя Торжества Света… И результат всегда один и тот же.
— Горы трупов и реки крови, — шепнула Гермиона. — Ты прав. Мы же вместе слушали эту лекцию. Скажи лучше: как ты думаешь — почему так и не появился тот «взрослый волшебник», который должен был поправить тебе память и заставить забыть об отношениях с нами?
— Может быть потому, что этого «взрослого» никогда и не было? — ответил я вопросом на вопрос.
— Но Смит верил в то, о чем говорил, — вмешалась Луна. — Его мозгошмыги были отчетливо видны.
— Тебе ли, Луна, не знать, — отозвался я, — что не все, во что твердо верят, является истиной?
— Но… зачем все это? — задумчиво прошептала Гермиона. — Ведь симптомы отравления зельем болтливости — не узнать довольно трудно… Зачем кому-то травить этого дебила, — девочка зыркнула в сторону Ронникинса, сидевшего за столом Гриффиндора с повязкой на лбу и кривящегося, когда очередные высказывания Молли унижали его всяческое достоинство. — И кто мог это сделать?
— Я… — Луна запнулась, при этом лице ее стало каким-то совсем неземным. — Лунопухи подсказывают, что ответ на последний вопрос мы скоро узнаем. Он сам придет и расскажет…
— Как решил открыть глаза Мальчика-который-Выжил на его якобы лучшего друга? — получив небольшую зацепку, разум Гермионы отработал практически молниеносно. Мне пришлось пару минут вдумываться в разговор девочек, чтобы все-таки согласно кивнуть.
— Уизли ушел в отбой, а национальному герою все еще нужен лучший друг, который сможет мягко и ненавязчиво контролировать его поведение… — тихо-тихо, так чтобы только Луна и Гермиона меня слышали, стал рассуждать я.
— …становящееся нестерпимо независимым, — закончила за меня Гермиона.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 12:12 | Сообщение # 45 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 42. Торжественное оглашение. (Гермиона)
В Большой зал мы входили торжественно. Гарри нес меня на руках, а Луна танцевала вокруг, рассыпая веера огненных брызг с рукавов своей мантии, по такому случаю украшенной рисунком, способным заставить среднего некроманта удавиться от зависти. (Луна попросила меня припомнить и показать ей несколько рекламных плакатов разных рок-групп, а потом скомбинировала из моих воспоминаний нечто действительно чудовищное, да еще и анимировала это нечто своей силой. В общем, Кровавый барон, встретив добрую девочку Луну, шарахнулся прямо в стену).
Под сердитым взглядом Гарри двери Большого зала открылись так поспешно, как будто Хагрид отвесил им пинка со всего размаха. И мы не менее торжественно прошествовали между столами. При этом Луна, выполнив очередное невероятное па, взмахнула рукой, и сноп огненных брызг ударил в точности над головой успевшего рухнуть под стол Захарии Смита.
— Кучно пошла… — в некотором оцепенении произнес Макмиллан, сидевший слева от жертвы.
— В аккурат между нами… — отозвался Финч-Флетчли, располагавшийся справа от Смита.
— ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!! — высунулся из-под стола Смит, демонстрируя, впрочем, готовность при первом же движении Луны нырнуть обратно.
— Ты же сам говорил, — светло и ласково улыбнулась Луна, — что судьбы наши уже известны и их не изменить. Вот не написано тебе на роду погибнуть сегодня — ты и уклонился. А было бы написано — не успел бы.
— Его судьба, — ткнул Захария в Гарри, — не наши!
— Общий у смертных Арей, — все также флегматично отозвалась Луна.
— Так пророчество не про нас, а про него! — снова ткнул пальцем Смит.
— Пророчество? — улыбка все еще не покидала губ Луны, хотя из ее глаз она уже исчезла, и смотрела наша блондинка на Смита теперь уже холодно и недобро… Впрочем, тот, похоже, этого особо не замечал. — А хочешь — тебе напророчу? Будешь и ты — Избранным?
— НЕТ!!! — закричал Захария.
— Поздно, прокомпостировали, — улыбка Луны уже откровенно превратилась в кривую ухмылку, а сама девочка провалилась в пророческий транс Гончей Смерти. — Исчислен. Взвешен. Разделен!
После этого Луна крутнулась на одном месте, потом — еще раз, едва не закидывая ножку себе за голову, и мы пошли дальше. И только директор Дамблдор со своего трона за учительским столом с грустной улыбкой смотрел на мальчишку, чей срок и удел был уже выверен. Уж директор-то мог опознать истинное пророчество, которое обязательно исполнится!
Луна продолжала крутиться в танце, расстилая перед нами огненный ковер, по которому шагал Гарри со мной на руках. По рядам учеников, собравшихся к обеду, бежали шепотки, главным образом, сводившиеся к банальному «Во дают!» Впрочем, были и гораздо менее приязненные. И слова «шлюхи» и «твари», тоже можно было расслышать в этом шелесте. Впрочем, Гарри шагал вперед, не обращая внимания на злопыхателей. Да и мне, признаться, подобное шипение скорее льстило.
Конечно, для той Гермионы Грейнджер, что была раньше, подобное «внимание» было бы весьма болезненно. Вспомнить только «она заучка и у нее нет друзей», выбившее меня из строя на целый день, что и привело к встрече с троллем… Но с тех пор прошли как бы не эпохи. Тренировки «во сне» иногда тянулись нереально долго. В тех декорациях, которые создавала для нас леди Аметист, Солнце всегда стояло на одной и той же высоте, так что точно определить прошедшее время было затруднительно. Но вот по субъективному ощущению времени… Иногда нас как бы не годами прогоняли через далеко не однозначные моральные ситуации и заставляли принимать решение в условиях, когда хорошего решения просто не было. И это вместе с тренировками тела и магии. В общем, чтобы задеть меня таких чахленьких оскорбленьиц было совершенно недостаточно.
Мы вышли в пространство между столами учеников и столом преподавателей. Гарри остановился, и, не отпуская меня с рук, четко совершил поворот «кругом». Луна прошлась вокруг нас, и опустилась у его ног.
— Гарри, мальчик мой, — поднялся Дамблдор, — что ты…
— Я хотел бы обратиться ко всем обитателям Хогвартса, живым, неживущим и мертвым, — Гарри не повышал голоса, но слышно его было во всем зале. — Надеюсь, тем, кто сейчас не присутствует в Большом зале — передадут. Так вот. Я поддерживаю определенные… отношения, — пауза была допущена умышленно, чтобы натолкнуть пустые головы на неверное толкование, — с этими двумя девушками. И тот, кто посмеет вмешаться в эти отношения, или же причинить им вред — станет врагом Дома Блэк. Древнейшего и благороднейшего. Я сказал.
Зал молчал. Все смотрели даже не на нас, а на Дамблдора. И он заговорил.
— Гарри, почему ты говоришь о Доме Блэк, а не о роде Поттер?
— По завещанию крестного я принял Дом Блэк и был им принят, — я вздрогнула, вспомнив ритуал, проведенный нами на алтаре-Источнике Дома. Хотя, вопреки ехидничавшей Луне, лишаться девственности на этом холодном камне нам и не пришлось, но все равно было тяжело, и временами больно. Но в итоге, мертвые Дома Блэк и его Сила приняли нас троих как Главу Дома и его невест, как продолжателей и наследников его Дела. — Так что теперь, будучи Главой Дома, я могу говорить от его имени. У рода же Поттер нет собственного Источника, так что Главой рода я стану только после семнадцатилетия. Тогда я и совершу объявление от имени рода.
— Гарри — Гарри, — покачал головой Дамблдор. — Магия этого Дома — темная и недобрая. Ты подвергаешь опасности собственную душу.
— Выбирая, что ты решил, — зазвенели в Большом зале чеканные строки,
— Жить без сердца, иль души?
— Выбирай же, поспеши
— То, что должно.
Произнося это, Гарри отвернулся от Дамблдора и вновь смотрел на зал. И взгляд этот был холоден и недобр.
— К тому же, — холодно улыбнулся он, пусть Дамблдор и не мог этого видеть, — среди секретов, что веками копил Черный Дом, вполне может найтись и «сила, неведомая темному лорду».
При этих словах я, заглядывая через плечо Гарри на Дамблдора, заметила, что директор вздрогнул. Он посмотрел на Снейпа, но зельевар лишь пожал плечами. Показывая, что не понимает, как пророчество стало известно Гарри. И директор передернулся еще раз. Кажется, он решил, что крестраж активировался, и вот-вот завладеет Гарри. В принципе, по нашим расчетам выходило, что подобный исход устраивает директора, так что вмешиваться он не будет. Ведь, судя по рассказам Гарри и анализу Аметист, все годы, как уже прожитые Гарри, так и отрезанные обломками шпиля Астрономической башни, Дамблдор только и делал, что подстраивал встречи Гарри с Волдемортом, но при этом ничего не делал, чтобы склонить победу в сторону Гарри. Так что в строке «и один из них умрет от руки другого», Дамблдора, похоже, устраивал любой вариант… если не сказать, что гибель Гарри воспринималась как некий «основной вариант», а то, что Том все никак не мог справиться с Гарри — как некие «отклонения», неприятные, но просчитанные. Так что на «военном совете в варпе» было принято решение, что этюд с активировавшимся крестражем будет, пожалуй, наиболее безопасен. Главное только не дать Дамблдору решить, что «уже все», и Гарри больше нет, а остался только Темный лорд. Вот тогда он может выйти на поле сам, и… Удар Звездного, по словам Луны, все еще виднелся в нашем будущем, хотя и перестал уже быть наиболее вероятным исходом.
— Но почему ты держишь на руках грязнокровку, а чистокровная — сидит у твоих ног? — упустила хороший случай промолчать Панси Паркинсон.
Вот теперь дернулся Гарри. И мне пришлось погладить его по щеке, удерживая от падения в боевой транс. В конце концов, для меня это слово давно не задевало, а значит, и оскорблением не являлось. Ответила же этой… альтернативно умной девице с неизлечимой тягой к суициду, Луна.
— Потому что, — встряхнула она белокурой прической, — когда мы закончим со всеми необходимыми ритуалами, описанными в Кодексе Дома, она, — Луна коснулась моей ноги, — будет старшей женой, а я — младшей.
— Почему?! — взвыла Панси волком-оборотнем в полнолуние.
— Потому что мы так решили, и Источник Дома с нами согласился, — ответила я. — А больше это никого не касается. Гарри, я голодна!
И мы двинулись к столу Гриффиндора. Обедать.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 12:13 | Сообщение # 46 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 43. Педсовет. (Северус)
Разумеется, выступление Поттера и компании не могло остаться без последствий. Так что мы все дружно посмотрели на директора, в ожидании, что наказание он назначит сам. В конце концов, именно директор является старшим начальником в этой школе.
— Пять баллов с Гриффиндора за колдовство вне классной комнаты, — вздохнув, прореагировал Дамблдор.
Признаться, я не поверил своим ушам. Хотя временами директор и совершал странные поступки, вроде подкидывания Гриффиндору немерянной кучи баллов в конце первого курса, практически без объяснений, что вызвало резкий всплеск неприязни к ало-золотым со стороны остальных трех Домов, но «в среднем» Дамблдор убеждал нас, что к его бывшему Дому следует относиться построже, поскольку «их храбрость часто выливается в безбашенные выходки». Они еще частенько спорили с Минервой по этому поводу, но Макгонагалл, хотя и посопротивлявшись для вида, всегда в итоге соглашалось с единственно правильным директорским мнением.
А тут… За такое феерическое выступление — и всего лишь пять баллов? Хотя… именно во столько в свое время оценили жизнь заучки Грейнджер… Так что ничего удивительного, что и угрозу жизни Захарии Смита оценили ровно во столько же.
Помона Спраут, чьего ученика только что чуть было не окатили огнем, попыталась возмутиться. Но Дамблдор покачал головой и сказал:
— Я все объясню на собрании после обеда. Присутствие деканов — обязательно.
Последнего он мог бы и не говорить. Всем нам были крайне интересны причины директорского благодушия в ответ на столь неприкрытое хамство.
Я посмотрел в сторону стола Гриффиндора, где Грейнджер, сидя на коленях у Поттера, кормила его с руки отварной бараниной, а Лавгуд, устроившись рядом положила голову ему на плечо. Лицо мое исказилось приступом сильнейшей зависти. Если бы я был достаточно смел, чтобы в таком вот возрасте просто утащить Эванс на руках к своему столу и объявить всем, что «я поддерживаю с ней отношения и убью любого, кто попытается вмешаться». Если бы… но тогда Шляпа отправила бы меня на Гриффиндор, и ничего этого не понадобилось бы…
— Северус, — привлек мое внимание Дамблдор, — не стоит так злиться на мальчика. Он ведь так похож на своего отца!
Ха! Этот маразматик до сих пор верит, что подобные подначки могут раскачать эмоциональное состояние окклюмента? Но если я перестану демонстрировать, что ведусь на них — директор может и придумать что-нибудь более действенное. Так что…
— Да, очень похож, — злобно высказываюсь я, не скрывая своего отвращения. А то, что оно направлено, главным образом на самого себя — об этом и знать никому не нужно. — …такой же наглый, высокомерный, и…
Признаться, что еще сказать, я не знал… Но мне и не понадобилось. Меня перебили сразу Дамблдор и Макгонагалл, и в два голоса начали объяснять, в чем именно я не прав. Мне же только и оставалось, что удерживать на лице подобающую гримасу.
На самом деле, сейчас я если и ненавижу Джеймса, то разве что за то, что этот олень не уберег Лили. Он забрал у меня самое дорогое, что у меня вообще было — и бросил в грязь… Ведь, когда я примчался в разгромленный дом в Годриковой лощине, то обнаружил, что палочка Джеймса валалась в соседней комнате. То есть, он, прячась от Темного лорда, даже не держал палочку постоянно при себе. Я уж вовсе мочу о том, что он отдал мантию-невидимку, Дар Смерти, Дамблдору, не подготовил ни одного порт-ключа… Да, в конце концов, просто не увез жену и ребенка куда-нибудь к черту на рога. Олень. Как есть олень. Мозгов — вообще нет, только рога — чтобы бодаться. Мозгами в их компании был Ремус Люпин… и как раз его-то они и оттолкнули при известии о возникшей угрозе.
Я сознательно распалял в себе эмоции, выдергивая на поверхность самые скверные воспоминания. Все-таки, Дамблдор — легилемент не из последних, хотя обратная сторона этого искусства — окклюменция, ему никогда не давалась*, что он всегда старательно скрывал.
/*Прим. автора: конечно, от одиннадцатилетнего Риддла Великий человек Дамблдор сумел защититься. А вот на пятом курсе Гарри он весь год мальчишку избегал, по его собственным словам, в страхе перед тем, что Темный лорд через Гарри сумеет добраться и до сознания Великого Белого*/
Закончив с обедом, мы прошли в кабинет директора. Горгулья на входе аж отскочила перед «безмятежно спокойным» Дамблдором, такой спектр эмоций он излучал в пространство, несмотря на великолепное владение лицом.
— Помона, Северус, Филиус, Минерва, — устроившись в кресле, Дамблдор обвел нас взглядом. — Я не хотел этого говорить, поскольку мои догадки были лишь догадками, смутными и неясными. Но сегодня… Боюсь, что скрывать дальше эту тайну нет никакой возможности.
— Продолжайте, директор, — холодно произнесла Спраут. Все-таки, за своих учеников она, в отличие от Флитвика и Макгонагалл, переживает и очень сильно.
— Боюсь, что завещав крестнику Дом Блэк, — продолжил директор, — Сириус оказал Гарри очень дурную услугу. Видимо, после контакта с Тьмой этого Дома в сознании Гарри пробудился крестраж Волдеморта. И сейчас они ведут борьбу, которая, боюсь, может закончится тем, что Волдеморт захватит тело Гарри и возродится в нем.
— Что же нам делать, директор? — охнула Макгонагалл.
— Боюсь, мы можем только наблюдать за Гарри… и готовится всеми силами противостоять Волдеморту, если он все-таки одержит верх, — жестко ответил директор. — И предупредите учеников, чтобы не пытались влезть между Гарри, Гермионой и Луной. Это может плохо кончится. Все-таки, сейчас в основном те чувства, которые дарят Гарри эти две девочки, удерживают его от падения во Тьму. Минерва, особенно — предупреди Уизли. Их очередная выходка, вроде прошлой, может закончиться очень плохо. И прежде всего — для них самих.
— Это что же, — возмутилась Минерва, — нам смотреть, как Поттер… — она запнулась. Все-таки, дочь шотландского пастора, несмотря на замужество и вдовство, в некоторых вещах так и осталась старой девой. — …наплевав на мораль, валяет сразу двух учениц, и ничего не делать по этому поводу?
— Вы ошибаетесь, Минерва, — мимо отпрыгнувшей горгульи в кабинет директора прошла Поппи Помфри. — Девочки так и остались девочками. Во всех смыслах. Можешь не сомневаться, я проверила.
— Но ведь парень может и… — а вот тут покрасневшая до свекольного цвета Макгонагалл не смолга продолжить. Видимо, мысль об «отношениях» иных, нежели по «прямому предназначению» представлялась ей настолько нестерпимо стыдной, что произнести такое — она так и не смогла.
Поппи покачала головой.
— Неужели ты думаешь, что я унизила двух учениц публичным осмотром? Я смотрела по ауре. А в ней такие отношения отражаются как бы не сильнее, чем обычные. Так что я могу сказать точно: хотя дети и провели ритуал связи, который с юридической точки зрения соответствует помолвке, но с медицинской точки зрения — переживают самую середину конфетно-букетного периода и торопиться не спешат. Хотя я и не сомневаюсь, что к следующим этапам они перейдут, еще не выпустившись из школы. Особенно — если как-нибудь разузнают о предположениях господина директора… Тогда они могут и поспешить. Поскольку «неизвестно, будет ли у нас это самое «позже».
— И поэтому, я прошу вас не говорить детям о моих предположениях, которые еще могут оказаться ложными, — вздохнул Дамблдор. — Пусть у детей будет детство.
— Директор, — я демонстративно скривился. — неужели нет никакого способа…
— Такого способа нет, — твердо ответил Дамблдор. — Я бы знал о таком. Нам остается только ждать и надеяться, что Гарри сумеет справиться с Волдемортом, как уже сделал это несколько раз…
Ну, ты мжет, и не знаешь, а я, пожалуй, поищу. Не зря же я давал обещание позаботиться о Гарри, и не столько тебе, сколько Лили, хотя она и была уже мертва. Так что после окончания педсовета, я немедленно отправился к малфоям. Их бибилиотека в области темных искусств если какой-то и уступала, то разве что той, которую собрали у себя Блэки. И если у Малфоев я не найду того, чего мне нужно, я напрошусь в гости к Потте… нет, пожалуй, — Блэку. Как ни странно, хотя именно Блэк был инициатором большинства эпизодов травли, называть так сына Лили мне почему-то легче.
Люциус без вопросов допустил меня в свою библиотеку. Впрочем, это не первый раз, когда я заявляюсь к Малфоям на ночь глядя, и зарываюсь в книги, за которые, будь они найдены при рейдах министерства, Люциусу грозило бы несколько лет Азкабана, и «был под империо, ничего не помню» у него бы не прокатило. В конце концов, школьники-недоучки временами, выясняя у кого толще палочки и длиннее родословная, выдают такие заковыристые проклятья, что без обращения к этим самым гримуарам, написанным кровью на человеческой коже, и не разберешься. Кстати, Поппи была у Малфоев не менее частой гостьей.
Устроившись у небольшого столика, я раскрыл огромный фолиант, перенес летающую свечу так, чтобы она давала наилучший свет, и… погрузился в воспоминания.
* * *
— Мой лорд, — обратился я к тому, кого тогда еще искренне считал мудрым предводителем, — у меня все получилось. Старый маразматик согласился взять меня на должность учителя Зелий, вместо Слагхорна.
— Хорошо, — медленно кивнул Лорд, поигрывая с головой змеи, которая приползла на его зов из корзинки возле камина. — Посмотри мне в глаза.
Как всегда при легилеменции, перед моим внутренним взором начали всплывать события, которые желал увидеть моими глазами лорд Волдеморт, предводители консервативной партии и ревнитель традиций.
— Так-так-так… — пробормотал он, когда видения закончились на том, что Дамблдор поставил визу «Не возражаю» на моем заявлении о приеме на работу. — Значит, пророчество… Интересно, кто собирается рожать «в конце седьмого месяца»… Надо будет озадачить Руквуда.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 12:15 | Сообщение # 47 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 44. Лес Смерти
Разумеется, ни в какой Хогсмит меня никто не отпустил. Вместо этого профессор Снейп влепил мне отработку на все время, которое остальные ученики наслаждались походом в эту деревеньку. Потом он посмотрел на Гермиону, демонстративно тянущую в котел то, чего там никак не должно быть… и распространил отработку еще и на нее с Луной.
Рона это порадовало просто несказанно. Кривясь все еще не до конца зажившим шрамом, убрать который не смогли даже в св. Мунго, он громко распространялся о «много о себе возомнивших заучках, которые даже не могут остаться без отработки на выходные». Мысль о том, что сам он не схлопотал отработку по причинам, весьма далеким от успеваемости, несмотря даже на вполне заслуженный «Тролль» за урок, так и не заглянула в рыжую голову. Впрочем, вопли эти мало заинтересовали как меня, так и девочек. Тем более, что сам я в прошлой жизни в Хогсмит уже находился до тошноты, а Луна и Гермиона еще побывают, благо Гермионе родители разрешение подписали без вопросов, а Луне — отец подпишет в следующем году.
— Пришли, наконец, — поприветствовал нас профессор зельеварения, когда мы втроем вошли в его кабинет. — Что ж. Мне на этой неделе нужно приготовить редкое и сложное зелье, так что некоторая помощь будет вовсе не лишней.
Воспоминания о несвершившемся подсказывали мне, что «сложное и редкое зелье» — это то самое, аконитовое, для Ремуса Люпина. Вот только списка ингредиентов, или же порядок приготовления этого зелья я выяснить так и не удосужился… Может, и зря.
Признаться, я не доверяю Северусу Снейпу. В конце концов, именно он стоял тогда на вершине Астрономической башни, рядом с младшим Малфоем. Но, если уж я стараюсь поддерживать более-менее ровные отношения с Драко, то уж нападки Снейпа перетерпеть — сам варп велел.
Я улыбнулся последней мысли, и сжал руки Гермионы и Луны. Пока не возрожден Темный лорд — Северус Снейп — мой союзник.
— Идемте, — мрачно буркнул зельевар, накидывая капюшон черной мантии.
Из замка мы вышли, не встретив какого бы то ни было противодействия.
— Но… — задумалась на очередном шаге Гермиона, осознав, что мы идем к Запретному лесу. — Там же дементоры?
— Идите за мной, — бросил зельевар через плечо. — И не отставайте. Я владею заклятьем, отпугивающим этих тварей.
Гермиона вздохнула. Вообще-то она имела в виду совсем не это. Просто демонстрировать при Снейпе ее возможности в качестве оружия против дементоров нам как-то не хотелось… Но не спорить же с преподавателем? В крайнем случае — вырубим, и расскажем, что ему этот кошмар привиделся под действием дементоров.
— Здесь, — буркнул Снейп, приведя нас на ничем особенным не выделяющуюся полянку в лесу, и запустив патронуса-лань охранять ее. — Смотрите внимательно, второй раз показывать не буду, — бросил он, подходя к невысокому дереву на краю поляны. — Это — алихоция, именуемая также «гиеновым деревом». Называют его так потому, что прием даже нескольких листьев заставит человека дико хохотать, причем голос его будет схож с воплями гиены. Дерево это завезли к нам из Африки во времена Великих географических открытий, и оно у нас прижилось. Видимо, магическая среда у нас для него благоприятна. Будьте осторожны, срывая листья, и не вздумайте их жевать. Все понятно?
— Да, профессор, — кивнули мы, и начали сбор листьев.
Заняло это у нас не так уж много времени. Буквально через десять минут профессор Снейп оъявил «отбой». Мы подошли к нему, и он показал нам мешок, где листьев было существенно больше, чем мы набрали даже втроем.
— Запомните, — бросил профессор, — если спросят — мы собрали именно столько листьев. Понятно?
Мы кивнули. Что уж тут непонятного. Поскольку в свое «мы» профессор аккуратно включил и себя, в таком ответе даже не было лжи, и мы могли повторить его под действием веритасерума.
— Теперь я должен рассказать вам кое-что о прошедшем не так давно педсовете…
И профессор зельеварения снискал мое непреходящее уважение, первым из всех преподавателей школы Хогвартс рассказав мне о вещах, которые касаются меня напрямую.
— … так что, — завершил свой рассказ Снейп, — независимо от того, что по этому поводу думает директор Дамблдор, я считаю необходимым провести ритуал проверки на присутствие посторонней сущности. И, в зависимости от его результатов, искать способ избавить Гарри… — тут он запнулся, но все-таки не стал произносить ненавистную ему фамилию, — …от этой самой лишней сущности.
Зельевар смотрел на нас, ожидая то ли возражений, то ли сразу бегства под крылышко к Дамблдору. Я переглянулся с девочками и твердо кивнул.
— Я…
— Мы, — твердо влезла Гермиона, и Луна также придвинулась ко мне, показывая, что в этом солидарна с подругой.
— Мы согласны, — не стал я спорить с девочками. — Что нужно для ритуала?
В конце концов, леди Аметист неоднократно предупреждала, что странствия через варп — дело небезопасное, даже во сне. И риск зацепить какую-нибудь лишнюю сущность — отнюдь не иллюзорен. Так что, хотя я и уверен, что Вечная леди уже забрала себе крестраж-из-шрама, но лишняя проверка — не помешает.
— У меня все уже подготовлено, — обрадованно нахмурился Снейп. — Станьте сюда…
Он указал на один из фокусов проявившейся прямо на земле колдовской фигуры. В другом фокусе вспыхнули и погасли несколько незнакомых мне символов, среди которых я успел заметить только знак Вечной леди… и символ Хаоса. Но начертаний там было существенно больше. Третью точку схождения потоков Силы занял сам Снейп. Девочкам зельевар собирался уже приказать выйти за пределы фигуры, но я решил продемонстрировать ему доверие в ответ на доверие, и призвал свое оружие. Да и нелишним это будет, если вдруг придется схватиться с какой-нибудь пожаловавшей на сладкое пламя сильных душ сущностью варпа.
Удивленный зельевар покачал головой, и затянул литанию. Знаки вспыхивали и гасли. Поток Силы все нарастал. Мы стояли посреди настоящего фонтана огня.
Но вот все успокоилось, и среди знаков отобранных зельеваром, осталось гореть лишь несколько.
— Так… — задумчиво протянул Снейп. — Как ни странно но, похоже наш Великий — облажался. Посторонних духов на тебе, Гарри, нет. Если, конечно, не считать связей с мисс Грейнджер и мисс Лавгуд…
— Не ошибся, — покачал головой я, отпуская девочек. — Но, думаю, директор уже рассказал о том, как я принес в жертву Вечной леди дневник-крестраж?
— Рассказал, — кивнул Снейп. — И был очень недоволен твоим обращением к темным силам.
— Свой шрам я пожертвовал Леди еще раньше.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:34 | Сообщение # 48 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Интерлюдия
Потрепанная черная кошка с белым пятном на голове пребывала в глубоком шоке. Нет, что, что зельевар допустил, чтобы его тайный ритуал подсмотрели и подслушали — было понятно, и где-то даже объяснимо. Любый чары, выявляющие врагов, или же анимагов — сами по себе заметны издалека, а Снейп, похоже, сделал ставку на скрытность. Даже большая часть немалой силы, ухнутой зельеваром в ритуал, ушла на то, чтобы обеспечить скрытность его проведения. Но вот то, что говорилось перед ритуалом… как, впрочем, и его результаты — повергли Трикси в уже упомянутый глубокий шок.
С одной стороны, Трикси давно знала, что Темный лорд сотворил себе крестражи. Знала, и глубоко не одобряла этого, так как, будучи урожденной Блэк, неплохо разбиралась в этом разделе магии, и знала или догадывалась о множестве неприятных последствий для того, кто решиться пойти по этому пути. Но, с другой стороны, именно это знание говорило ей и о том, что крестраж — объект хорошо защищенный и трудноуничтожимый. И то, что этот невзрачный паренек уже сумел уничтожить… то есть — «принести в жертву Вечной леди» целых два, один из которых был связан с его собственными телом и сознанием… Кажется, достоинства нового претендента на титул Темного лорда ни в какой проверке не нуждаются. Но… на всякий случай… Кошка улыбнулась, не меняя обличия, что выглядело несколько странно. Пожалуй, он произведет последнюю, решающую проверку. Она доставит парнишке еще один крестраж, тот, что хранится в сейфе Лейстренджей. И если парень не хвастается, если он сумеет уничтожить и этот предмет… Решение будет принято окончательно.
Впрочем, шансы на «беспочвенное хвастовство» были минимальны. Трикси, как признанный темный маг, и, чуть менее признанный, но все-таки знаток злого колдовства Хаоса, поняла из результатов ритуала больше, чем даже Снейп, чье звание Мастера Тьмы хоть и было заслуженно, но все-таки не подпиралось знаниями, накопленными темным семейством за многие века. Благоволение Темной леди и каких-то могущественных сущностей варпа темный вспышкой пламени Удуна отразились в ауре мальчишки при начале ритуала. Это сулило Трикси шикарное пополнение ее коллекции радующих душу воспоминаний… Тех самых, от которых в ужасе шарахались дементоры.
А еще паренек оказался Оружейником. Все старые и, как следствие, темные семьи всегда стремились заполучить в свои ряды Оружейников — магов, способных превращать людей в живое оружие. Этому оружию приписывали совершенно фантастические свойства, вроде способности швыряться заклятьями, не отвлекая хозяина, поглощать чужие заклинания и убивать чуть ли не прикосновением. Что из этого набора баек и небылиц было правдой — Трикси не знала. Слишком уж давно последний из Оружейников покинул этот мир, сбежав от диктата старших семейства Прюэтт. Но вот сейчас она своими глазами видела превращение двух девочек в саблю и кистень. Опять-таки, полукровке Снейпу из рода Принц никто не рассказывал о том, какие изуверские опыты проводили старый семейства даже над собственными детьми, не говоря уж о чужих, похищенных или же купленных у родителей, в попытках вернуть талант Оружейников. Так что он просто не понял, какую именно редкость и ценность ему повезло наблюдать. Даже жалко, что такой неграненный алмаз достался семейству Поттеров, давно и прочно подмятых Дамблдором. Впрочем, судя по истории, рассказанной Снейпом, и, главное, по реакции на нее самого Оружейника и его оружия, Дамбдлор потерял в их глазах изрядную часть своего сияющего нимба…
С такими мыслями Трикси выбежала из-под антиапарационного щита Хогвартса, и, задействовав украденную в Лютном переулке палочку, аппарировала прямо в Гринготтс. То есть, вообще говоря, аппарировать прямо в банк — нельзя… но если твои личные средства, участвующие в операциях банка, составляют порядка полупроцента от этих самых операций — многие правила меняются… или же поддаются перемене. Вот и у Трикси была в банке собственная площадка для аппарации, куда немедленно поспешил поверенный рода Лестрейндж.
— Приветствую, Гхаррактарк, — бросила Трикси подбежавшему гоблину.
Вообще говоря, обычно волшебники использовали не нестоящие имена гоблинов, а их перевод на человеческие языки. Но горло Трикси было изменено, как и у ее предков на многие поколения назад, так, чтобы иметь возможность произносить звуки темного наречия… что тоже шло в копилку фактов, обеспечивающих ей радушный прием в банке и серьезные отступления от общепринятых правил. Расплачиваться за это приходилось, тоже временами отступая от общепринятых правил жизни в обществе, а то и законов государства… но не сказать, чтобы Трикси это так уж серьезно тяготило.
— Вы желаете посетить свой сейф? — спросил хранитель богатств семейства Лестрейндж.
— Желаю, — величественно кивнула Трикси.
Поездка вышла короткой. Это новичков, или же личностей, не относимых баном к «дружественным» катать в тележке могли для полного поплохения. К услугам Трикси и подобных ей были Краткие пути, сокращавшие расстояния под землей также, как Лесные тропы вели давно покинувших этот мир эльдар.
Капелька крови на запор, и вот уже Трикси прошла в сейф ее (о чем она всегда вспоминала с искренней ненавистью) семьи. Огромные груды золота были свалены самого входа, чтобы отвлечь внимание возможного грабителя от других, истинных сокровищ.
Трикси расшвыряла десяток золотых, искусно кованных и богато изукрашенных чаш, на которых гордо красовалось изображение барсука. Из одной из этих чаш Хельга Хаффлпафф, как гласят семейные легенды, действительно когда-то пила. Но сейчас Трикси нужна была другая чаша. Невзрачная глиняная поделка, лишенная каких бы то ни было украшений. Подлинная чаша, заклятая одной из Основательниц Хогвартса. Бесценный артефакт, за который убивали и умирали. Сокровище сокровеной силы лорда Волдеморта. Трикси подняла ее и убрала в безразмерную сумку, которую она забрала из сейфа еще в прошлое посещение.
Прежде, чем выйти из сейфа, Трикси в очередной раз подошла к хранилищу трофеев семейства Лестрейндж… и в очередной раз убедилась, что краденная палочка подчиняется ей лучше, чем любая из имеющихся в хранилище. После этого женщина подошла к статуэтке, изображающей крысу, в ужасе скрывающую мордочку.
— А ты постой тут, Питер, — улыбнулась она так светло и радостно, что какой-нибудь оборотень мог при виде этой доброй улыбки испытать приступ медвежьей болезни даже в полнолуние. — Подожди. Может быть, в следующий раз…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:35 | Сообщение # 49 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 45. Переполох в Хогвартсе
Как выяснилось несколько позже, переполох начался после обеда*. Правда, мы втроем начала этого действа под общим название «визит лисы в курятник» как-то не заметили. Просто потому, что вместо того, чтобы сразу после еды отправиться в башню Гриффиндора — двинулись в один из заброшенных классов потренироваться в использовании вполне себе школьных заклинаний. От того, чтобы тренировать таким образом заклинания, а тем более — ритуалы НЕ школьные, леди Аметист нас отговорила еще в самом начале. Портреты, привидения, способные наблюдать за учениками прямо из стены, домовики… да просто какая-нибудь хитро наколдованная заморочь — и часть наших тайн станет известна директору. Ну его нафиг… И самого директора — тоже.
/*Прим. автора: думаю, читатели помнят, что «обед» — это dinner, т.е. «прием пищи около 20:00»*/
Так что отрабатывали мы уже навязший в зубах «экспеллармус», и еще немного нам не по возрасту «ступефай»*, когда в класс влетел Перси.
/*Прим. автора: по канону, ступефай на занятиях Ад осваивали пятикурсники… и даже у Гермионы он получился отнюдь не сходу*/
— Вы! — заорал он, но замолк, задохнувшись от быстрого бега. — Вы что здесь делаете?
— Занимаемся, — пожала плечами Гермиона, развеивая манекен, в который она только что отправила серебристую молнию разоружающего проклятья. — А что? До отбоя еще есть время.
— Время-то есть, — выдохнул Перси, тяжело приваливаясь к стене. — Но, вообще-то, я предполагал найти ваши трупы.
— Почему это? — дружно удивились мы.
— Беллатрикс Лейстрендж в замке!!! Всех учеников собирают в Большом зале.
Мы поспешили в Большой зал, куда действительно набились все ученики всех курсов. Учитывая, что даже обед регулярно кто-нибудь, да прогуливал, такая толпа собирается здесь только раз в году: в день прибытия с каникул. Даже в день отъезда — не так, кто-то обязательно обретается в больничном крыле…
Правда, как и в прошлой жизни, столы из зала убрали, а в дальнем углу лежит куча спальников. Видимо, ожидается общая ночевка прямо тут.
Интересно… Если Сириус в прошлый раз поперся в Хогвартс за Питером… то что здесь понадобилось Бесноватой Лестрейндж?
— Мистер Поттер, мисс Грейнджер, мисс Лавгуд… — грозно подошла к нашей компании декан Макгонагалл, — …позвольте узнать, чем это вы занимались?
— В свободное время, — начала цитировать Устав Школы Гермиона, — ученики могут отрабатывать учебный материал и заниматься самостоятельно.
— Имеют, — кивнула МакКошка. — И какой же материал вы отрабатывали?
— Экспеллиармус, — ответил я.
— Фи, — пробурчал Рон, неведомо как образовавшийся неподалеку, — глупое детское заклятье…
— Экспеллиармус! — синхронно выдали мы втроем, и Ронникинс улетел спиной в стену, а его палочка образовалась в руках у Луны.
— Что вы творите! — выкрикнула Макгонагалл, попытавшаяся прикрыть Рона щитом протего… и не преуспевшая: все-таки били мы с трех разных направлений. — По пять балов с каждого!
— Обрати внимания, Герми, — бросил я. — Синяк на спине Ронникинса оценили ровно так же, как и твою жизнь!
— Я помню, — кивнула Гермиона.
— Правда что ли? — удивилась Луна. Она-то при этом эпичном событии не присутствовала. Еще в школу не поступила. В «самое безопасное место Британии».
— Правда, — кивнул я. — По пять баллов каждому за спасение жизни магглорожденной.
— Школу-то из-за «какой-то грязнокровки», — буркнула Гермиона, — не закроют. Я же не полукровка Миртл*, и, тем более, не чистокровные Уизли.
/*Прим. автора: в тексте канона упомянуто, что «скоро приедут родители погибшей девочки». Магглы в Хогвартс попасть не могут даже к окаменевшей дочери. Значит, как минимум кто-то из них — волшебник… или даже оба. Ведь по Роулинг термин «чистокровный» относится к тем волшебным семьям, у кого нет магглов не менее, чем в трех поколениях.*/
— Просто праздник всеобщего равенства какой-то, — продолжил ехидничать я, пользуясь тем, что Макгонагалл пока что стоит в шоке. — Если уж преподаватели так относятся к своим подопечным, то чего уж требовать от детей? Удивительно ли, что «грязнокровка» — одно из самых распространенных оскорблений, за которое даже не наказывают?
— Что вы такое говорите? — вспыхнула Макгонагалл.
— Что из сказанного — не правда? — заинтересовался я.
Вот за что ценю МакКошку — это за способность увидеть и признать правду… если сунуть ей эту самую правду под нос. Снейп в аналогичной ситуации разнес бы нас по кочкам и снял кучу баллов, наплевав на то, правдивы наши слова, или же нет.
— Идите… — прохрипела она в полуобморочном состоянии. — Мне… мне надо подумать…
Наказания, впрочем, она не сняла. Да мы и не рассчитывали: вне классных комнат мы действительно колдовали.
Отойдя от нас, Макгонагалл двинулась к директору. Что-то они там между собой обсудили, но никаких видимых последствий для нас этот демарш не имел.
В принципе, вся наша выходка ставила перед собой две цели: обозначить, что, как минимум, борьба за душу «Мальчика-который-Выжил» еще идет, и Темный лорд пока что далек от решительной победы (с чего бы ему заботиться о магглорожденных?). И вторая — проверить: разница между декларируемой и реальной политикой — это результат намеренных действий, или же тоннельного видения, когда Высокие и Великие просто не замечают «незначительных мелочей».
Пока же мы выдернули из оставшейся кучи три спальника, и удалились в тот угол, где кучковались ученики дома Золотого грифона.
— Предатели… — пробурчал приковылявший Рон.
Поскольку отделался он и в самом деле всего лишь синяком, к мадам Помфри его не отправили… Думаю, он предпочел бы более серьезные повреждения, из-за которых вызвали бы колдомедика, которая и залечила бы их почти мгновенно.
— Зато, — улыбнулась Луна, — теперь мыслепухи уверены, то «детское заклинание» не остановить даже декану… Надо только правильно его кинуть!
— Гады! — буркнул Рон, но его уже никто не слушал.
Мы подтащили спальники друг к другу, и стали присматриваться к тому, как устраивались остальные. Большей частью, девочки кучковались с девочками, мальчики — с мальчиками. Но несколько парочек, презрев это негласное деление, устроились поближе друг к другу.
Мы переглянулись, и в несколько взмахов палочек, сделали из трех спальников один большой, куда и залезли под изумленными взглядами присутствующих.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:36 | Сообщение # 50 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1679
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 46. Переход Беллатрикс через Хогвартс
Как выяснилось впоследствии, ужасная Лестрейндж продефилировала чуть ли не через весь Хогвартс. Она вежливо раскланялась с Кровавым бароном, почти до второй смерти напугала Почти безголового Ника, кивнула Серой даме и Толстому монаху… Половина привидений и чуть ли не все портреты, мимо которых она прошла — кинулись извещать преподавателей и директора… чем сделали только хуже. Судя по всему, Беллатрикс Лестрейндж ориентировалась в Хогвартсе существенно лучше, чем большинство учителей. Так что когда ее кинулись ловить в подземелье — она была в башне Рейвенкло. Когда ее искали возле входа в гостиную Хаффлпаффа — она зверски напугала Полную даму на входе в общежитие Гриффиндора, угостив ту таким кошмарным заклятьем, что Полная дама до сих пор пряталась в каком-то портрете где-то в глубине Хогвартса, куда ни преподаватели, ни, тем более, ученики, давно уже не заходили, и решительно отказывалась выйти к людям. После этого Лестрейндж исчезла, и больше ее никто не видел. Но все сходились к заключению, что появилась она в Хогвартсе не просто так. И большинство тех, кто вообще осмелились заговорить на эту тему, пришли к выводу, что искала она именно героя Магической Британии, Мальчика-который-Выжил. Чтобы убить, разумеется. И только героизм Полной Дамы, так и не пропустившей врага в общежитие Гриффиндора спас Магическую Британию от… тут версии расходились, но общим для всех версий было блистательное игнорирование того мелкого факта, что Гарри Поттера в гостиной в частности и общежитии Гриффиндора вообще — не было.
Правда, узнал я все это значительно позже. Тогда, когда уже не только поднялся после сна, но и помог девушкам расчесаться. Признаюсь, спать в одном спальнике с двумя девочками — оказалось тепло и приятно. Так что, в отличие от прочих учеников, изрядно замерзших после ночевки в тонких спальниках в продуваемом Большом зале, мы вылезли довольные и выспавшиеся… Ну, некоторую роль в этом сыграли и кое-какие чары, которые подсказала нам леди Аметист, как будто знала будущее… Впрочем, учитывая, что ей наверняка подсказывал Морион — «как будто» можно и опустить.
Я расчесал девочек, после чего мы исчезли из Большого зала для проведения обязательных утренних процедур. Астрономическая башня, оружейное масло, мягкая бархотка и много-много чар, обеспечивающих конфиденциальность. Так что того, как я танцевал с двумя девочками сразу — не видел никто… по крайней мере, насколько я могу быть в этом уверен в условиях присутствия в школе Великого мага. Впрочем, некоторая надежда на то, что сигналки на основе жуткого и запрещенного колдовства варпа оказались Великому Белому не по зубам — у меня имеется. А остальные… в лучшем случае — против чересчур любопытных сверстников.
— Поттер, Грейнджер, Лавгуд!!! — первый нас, опять-таки, обнаружил Перси.
— Уизли? — поднял бровь я.
— Быстрее! Идем в общежитие! — не обратил внимание Персиваль на мою гримасу.
— Зачем? — удивилась Луна. — Неужели Нарглы что-то украли?
— Какие еще нарглы? — схватился за голову старший из присутствующих в школе Уизли. — Хотя… Может, и украли. Не знаю.
— Как это? — удивился я, чувствуя за спиной поддержку не понимающих девочек.
— Идите за мной, — бросил Перси, и двинулся в сторону башни Гриффиндора.
Я переглянулся с Луной и Гермионой, мы пожали плечами, и пошли за ним.
Храбрые гриффиндорцы клубились перед входом в общежитие, которое уже закрывал не пустая рама из-под портрета Полной дамы, но храбро гарцующий на пони сэр Кадоган. И то, что гарцевал он, сидя лицом к хвосту — рыцарю-магу, одному из конфидентов Артура Пендрагона ничуть не мешало. Школьники были очень возбуждены, и во всю обсуждали различные версии проникновения Беллы Лестрейндж в Хогвартс.
— Пароль! — грозно вопросил сэр Кадоган, отчаянно стараясь не упасть с гарцующего пони.
— Презренный трус, — тяжело вздохнув, ответил пробившийся через толпу Перси.
Грозный превошебнейший сэр что-то пробормотал себе под нос о презренных трусах, а равно и тех, кто позволяет так себя называть, но портрет открылся, пропуская возбужденных гриффиндорцев в общежитие.
— Так! — прокричал Перси. — Слушаем меня! Кто-то, по всей видимости, Лестнейндж или ее сообщник, обыскивал спальни учеников. Сейчас вы все внимательно осмотрите свои вещи, и сообщите мне — что у вас пропало. Всем ясно?
Не удосужившись даже ответить Перси, Луна и Гермиона умчались вверх по лестнице, ведущей в спальню девочек. Признаться, я немного опасался того, что Беллатрикс все еще прячется в одной из спален, раз уж ее так до сих пор и не нашли. И успокаивало меня только осознание того, что я могу в любой момент призвать моих девочек к себе в руки.
Спальни учеников выглядели так, будто по ним прошелся ураган. Или, по крайней мере, кто-то, что-то усиленно разыскивающий, но не способный найти. Вещи были варварски извлечены из сундуков и разбросаны грудами. На стене углем были нарисованы два круга, черный и белый, и семиконечная звезда с лучами разной длины.
— Знак Блэков! — выдохнул кто-то из толпы, собравшейся у входа в нашу спальню.
— Не бойтесь! — выкрикнул Перси. — Учителя проверили: это просто знак. На нем нет чар! Разберите свои вещи и скажите: чего не хватает!
Разбор вещей быстро перешел в разборки: среди сваленных в кучу вещей находились предметы, давненько уже потерянные их владельцами и неведомыми путями оказавшиеся в грудах вещей совершенно других учеников. Обвиненные в воровстве отпирались, утверждая, что вещи им подбросили, и сделала это не иначе как сама Лестрейндж.
Отдельной статуей над грудой вещей, сваленных у его кровати, растерянно стоял Невилл Лонгботтом, грустно заявивший, что не помнит, какие вещи у него были, а какие нет. Впрочем, он такой был не один, так что во всеобщей неразберихе определить что именно пропало не представлялось возможным.
Вещи Гермионы оказались на месте. Неизменная обитательница библиотеки, обладающая весьма упорядоченным сознанием, определила это весьма быстро. Луна же прямо-таки по-детски радовалась нахождению давно куда-то завалявшегося мешочка с заготовками под бусы в виде двадцати четырех абрикосовых косточек.
Убедившись, что у девочек все в порядке, я начал разбирать груду вещей, сваленных у моей кровати. Как ни странно, и Карта мародеров, и мантия-невидимка оказались на месте. По всей видимости, самые ценные из моих вещей — не заинтересовали Беллу. Отложив их в сторону, я углубился в изучение своих вещей и очень скоро обнаружил среди сваленной в груду одежды невзрачную глиняную чашку. Она не выглядела чем-то особенным… но при виде этого предмета кинжал, подаренный Вечной леди, сам собой шевельнулся в ножнах.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
