|
Оружейник Хаоса (R)
|
|
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:37 | Сообщение # 51 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 47. Картина на стене
Багровым маревом окутан горизонт
Трава испачкана в запекшейся крови…
Мурлыкая себе под нос песенку, я аккуратно раскатывал по стене гостиной Гриффиндора чистый лист бумаги формата А1. Гермиона и Луна аккуратно держали лист за уголки, чтобы его не перекосило.
— Эй, Поттер, ты что делаешь? — возмутился мой бывший лучший друг.
Морозный день, дым рвется в небеса
И флаг врага к чертям растоптан вместе с ним…
Отвечать я, разумеется, не собираюсь. И вообще, после инцидента в Большом зале Рон у нас троих оказался в глухом игноре. Даже если что-то требовалось ему сказать, мы демонстративно передавали ему это «что-то» через Джинни. Ронникинс, конечно, пытался в ответ игнорировать нас… Но вот Джинни рушила этот план ко всем Темным магистрам. Попытка проигнорировать собственную сестру была мигом пресечена близнецами, которые устроили младшему братцу веселую жизнь. Так что Ронни бесился, постоянно пытался обратиться ко мне, или кому-то из девушек… но ничего не мог сделать.
— И, все-таки, что это такое? — заинтересовался подошедший Невилл. За его спиной ненавязчиво маячила Джинни. Ну что ж. Им я как раз могу и ответить.
— Картина.
— Картина? — удивился Невилл. — Это — не похоже на картину!
— Похоже, — не согласился я. — Более того, это она и есть. Надо только над ней немного поколдовать…
Мы втроем отошли немного, чтобы убедиться, что будущая картина висит ровно. Потом Луна достала палочку, и принялась наносить найденные Гермионой в библиотеке Блэков чары, призванные сделать картину одним целым со стеной. Собственно, это были те самые чары, которыми крепится к стене портрет Вальпурги, и которые Гермиона нашла по ее подсказке. Когда Луна закончит — картину нельзя будет отодрать от стены. И даже более того — если снести этот участок стены и построить новый — картина все равно проявится. И так будет продолжаться до тех пор, пока стена остается стеной.
— Любопытно, — заинтересовалась Анджелина, подходя к нам. — Что за чары? Мы таких, вроде не проходили. Поделитесь?
Поскольку Луна, как и полагается, колдовала невербально, опознать чары, а тем более — влет научиться им было невозможно. Я вспомнил подсмотренное мной воспоминание Снейпа… А ведь если он сам создал заклятье «Левикорпус», и использовал его только невербально, то становится понятной его обида и ругательство в адрес мамы. Если он решил, что мама предала его, выдав секрет его заклятья его же врагам… И то, что после такого он нашел в себе силы хотя бы попробовать извиниться — говорит сильно в его пользу. Но, я хочу надеяться, что если бы это действительно мама выдала заклинание папе и его компании — она бы нашла в себе силы простить еще-не-профессора Снейпа. Так что будем считать, что это крыса-Петтигрю во всем виноват. Он же мог проникнуть в гостиную Слизерина и подсмотреть учебник Принца-полукровки… А даже если это и не так — я не хочу об этом знать.
— Увы, — покачал головой я. — Это секрет дома Блэк, и я не вправе его раскрывать.
— Чертов аристократишка, — пробормотал Дин, вволю накупавшийся в тот день в Черном озере.
— Сам дурак, — ответила Томасу Джонсон и повернулась обратно ко мне. — А если обмен?
— Вполне возможно, — ответил я на правах Главы. — Но о конкретных подробностях — договаривайся с Гермионой. Она теперь моя Хранительница Архивов.
— Не знаю, кто справился бы с этой работой лучше, — улыбнулась Анжелина.
— Вот и я не знаю, — согласился я.
— А все-таки, что это за картина? — продолжил интересоваться Невилл, отставив в сторону свою непрохродящую робость. Для него это было небольшим подвигом, так что я улыбнулся и взмахнул палочкой.
Защитный слой, который мы втроем нанесли как из опасения повредить картину, так и из желания, чтобы ее никто не увидел, медленно исчез. И открылись черный штрихи на белом фоне, складывающиеся в картину: над морскими волнами летел небольшой парусник. У штурвала его никого не было. И не думаю, что многие из присутствующих магов осведомлены о существовании такого полезного устройства, как автопилот. А вот на носовой части палубы стояли, обнявшись две девушки, которых, несмотря на их повзрослевший вид, узнали подавляющее большинство присутствующих. Зато Невилл первым ахнул, прочитав надпись на борту судна. Яхта называлась «Борец за свободу, товарищ Тревор».
Выйдя из ступора, Невилл рассмеялся, и погладил своего свободолюбивого жаба.
— И вправду, «борец за свободу», — произнес он, вспомнив многочисленные побеги своего земноводного друга.
Бурное обсуждение картины продолжалось еще некоторое время. Особенную критику чистокровных магов вызвало то, что картина была неподвижной. Девушки на ней не шевелились, не махали присутствующим, и вообще никак не показывали, что осознают присутствие зрителей, погруженные в свои объятия. Я переглядывался с Луной и Гермионой, и страшным усилием удерживал улыбку, так и норовившую вылезти на наши лица. У картины был небольшой секрет, который мы не собирались раскрывать кому попало. И только когда все улеглись, и в гостиной у горящего камина остались только мы втроем, я произвел тес аварийного выхода из Хогвартса.
Я прикоснулся к картине. Контакт установился практически сразу. Со стены повеяло прохладным, соленым морским ветром. Картина налилась цветом. Застывшие черно-белые волны стали цветными, и щедро плеснули в нас морской водой. Девушки на открывшемся Козыре Рока задвигались и с удивлением посмотрели на меня, стоявшего в обнимку с Гермионой.
— Хм… — произнесла Гермиона-с-Козыря. — Пайский фанфик, если я правильно понимаю?
— Не-а, — улыбнулся я, поглаживая висящий на поясе кистень. — Лунная Гармония.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:39 | Сообщение # 52 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 48. Магия и законы
Утром в гостиную Гриффиндора явилась представительная делегация в составе декана нашего Дома, Минервы Макгонагалл, декана Орлов, Филиуса Флитвика, декана Змей Северуса Снейпа и лично директора школы Альбуса Дамблдора. Декан Барсуков, Помона Спраут не появилась. Как я узнал позже, она заявила, что «не является мастером чар, и не собирается разбираться в выходках безбашенных гриффиндорцев, оставляя это тем, кому больше нечего делать. А у нее, Помоны, и своих дел полно: навоз в теплицах не разбросан, мандрагоры не пересажены…»
— Мистер Поттер, — строго обратилась ко мне наш декан, — будьте любезны, немедленно выдать контрзаклинание к тому, что Вы применили для приклеивания этого…
— Этой картины, — вмешался Дамблдор.
— Да. Этой картины к стене!
— Не могу, — покачал головой я.
— Я не спрашиваю Вас… — начала было МакКошка, но ее прервал Дамблдор.
— Минерва, мальчик не сказал, что «не хочет», но «не может». Мистер Поттер, потрудитесь пояснить…
— Все очень просто, — улыбнулся я. — К этому заклинанию не существует контрзаклятий. Оно необратимо, как Авада Кедавра. Попытка отодрать картину от стены немногим более осмысленна, чем попытка оживить мертвого. Заметьте, я сказал не «поднять», а «оживить», «полноценно вернуть к жизни».
— Поднять? — сверкнул очками-половинками Дамблдор. — Откуда ты узнал…
— Я мог бы сказать, — улыбнулся я, — что представления магглов о волшебной жизни, хотя и весьма причудливы, но несут в себе и крупицы истины… И это даже не было бы ложью. Но, надо сказать, что библиотека Дома Блэк, главой которого я в настоящее время являюсь, содержит весьма интересные тома. И некромантия среди разделов библиотеки — чуть ли не самый безобидный.
— Мистер Поттер, — взвилась Макгонагалл, — Вам следует сдать всю подобную литературу. Ее хранение…
— …является привилегией глав древних родов согласно постановлению Визенгамота от 18 ноября 1735 года, принятого сразу после эдиктов о запрете использования темной магии в общественных местах, — немедленно ответил я ссылкой на закон, наденный, разумеется, Гермионой.
— Но… — начала было декан, однако была прервана директором.
— Увы, мальчик прав, — разумеется, Дамблдор знал об этом постановлении. Поскольку именно он вот уже много лет тратил немалые силы и средства на то, чтобы это постановление отменить. Но даже на волне патриотически— (если не патологически-) светлого подъема после падения Темного лорда в ноябре 1981 года номер не прошел. И «клика замшелых консерваторов» во главе с Абраксасом Малфоем затею успешно похоронила. — Однако, Гарри, — директор сверкнул очками-половинками, — ты понимаешь, что подобные книги могут быть опасны?
— Конечно, — кивнул я. — И к большей части библиотеки я избегаю даже приближаться. Беру только то, что разрешает взять бабушка Вальпурга.
— Ха! — выпендрился Рон. — Глава Дома, глава Дома… А все у «бабушки» разрешения спрашиваешь!
Я покачал головой. Конечно, можно было проигнорировать, как делал и раньше… но зачем нарываться на лекцию Дамблдора о дружбе и взаимопомощи?
— «Иметь право» и «пользоваться правом» — очень разные вещи. Вот ты, Ронникинс, — рыжий скривился, — имеешь полное право пойти сейчас и прыгнуть головой вниз с Астрономической башни. Но воспользуешься этим правом, разве что если хочешь к имени брата добавить дворянскую приставку*.
/*Прим. автора: разумеется, здесь имеется в виду звонкий титул де Билл. Правда, поскольку разговор идет по-английски, Гарри использует другую игру слов, намекая на Ron (сокращение от Рональд) — moron (дебил, идиот), так что на самом деле прозвучало «…если ты хочешь к СВОЕМУ имени добавить две буквы*/
— Стоп-стоп… — тормознул разгорячившегося, и начавшего что-то говорить Рона директор. — Сейчас не время для ссор. Гарри, — обернулся он уже ко мне. — Темная магия — опасна. Она исподволь меняет душу того, кто обращается к ней.
Я только молча кивнул. Уж этот-то эффект я заметил… после того, как леди Аметист натыкала меня в него носом. Но… Наверное, я тоже попал в ловушку активного добра… Но, по крайней мере, я помню, что то, что творю — может оказаться злом. Надеюсь, что помню…
— … Поттер! — кажется, ко мне обращаются… Что-то я слишком ушел в свои мысли.
— Да, госпожа декан? — МакКошку передернуло. Так официально я к ней еще не обращался.
— Вы должны немедленно передать нам заклятье, которым Вы закрепили эту… эту…
— Картину? — уточнил я.
— Да! — выдохнула Макгонагалл.
В принципе, я мог бы и выдать: в прошлый раз Сириус раздавал это заклятье всем подряд, в надежде, что кто-нибудь сумеет, наконец-таки, оторвать от стены портрет Вальпурги… Не вышло ни у кого, включая Дамблдора. Так что, даже по минимуму, года два-три у нас этот запасной выход будет… а там — атака Пожирателей, Астрономическая башня… если не сумеем выкрутиться. Однако…
— Не получится, — пожал плечами я. — принимая Дом, — я специально не стал уточнять, что имею в виду отнюдь не строение на площади Гриммо, — я дал клятву не разбараривать семейное достояние. Так что…
— Обмен? — скривившись, предложила Макгонагалл. Я прикинул так и эдак… не получалось. Взмахнул палочкой…
— Администрация школы обязана обучать учеников, — выдал я результаты своих осознаний. — Так что магия Дома не примет обмена. А зачем ее снимать? Вроде, картина вполне приличная?
— Вот именно, — кивнула Макгонагалл. — Но, если мы разрешим ее оставить — появятся и неприличные!
— Можете меня наказать. За колдовство вне классной комнаты. Пронос картины в школу и то, что я ее повесил на стену — в число запретных действий не входят.
— Пять баллов с факультета Гриффиндр, — сжав зубы пробормотала Макгонагалл. — И неделя отработок!
Дамблдор одобрительно сверкнул очками-половинками. Кажется, он решил выменять или вытребовать заклятье вечного приклеивания с Анжелины, когда она поменяется со мной. Меня это вполне устраивает: как уже было сказано выше, шанс на то, что разберется меньше, чем за два-три года — невелик. Все-таки, не думаю, что директор упрется в эту проблему и будет ее вспахивать как трактор. Не настолько это важный вопрос, особенно в свете предстоящих событий.
— Любопытно-любопытно… — профессор Флитвик наколдовал себе Истинное зрение и стал рассматривать картину.
Смотрите-смотрите, профессор. Тонкие, бледные линии неактивного Козыря полностью исчезли на фоне куда более яркого приклеивающего заклятья, предусмотрительно созданного таким образом, чтобы в истинном зрении была видна только сплошная засветка. Все-таки «Блэк» и «параноик» долгие века считались синонимами. Это только на Орионе с Вальпургой семейная традиция дала сбой, и они упустили воспитание наследника, за что мы все теперь и расплачиваемся.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:41 | Сообщение # 53 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Интерлюдия. О Свете и Тьме
— Ох, Минерва-Минерва… — Дамблдор, проходя мимо стола в своем кабинете, покачал головой. — Что же ты так сорвалась? Нет, я, конечно, понимаю твою ненависть к темным искусствам и всем, кто их практикует… Но сейчас твое выступление было отнюдь не на пользу делу Света.
— Но, — Минерва подняла взгляд, который она до этого упирала в пол под ногами, — Вы же говорили, что самая большая опасность темных искусств — в том, что они меняют, искажают и разрушают душу человека…
— В случае с Гарри — не успеют, — покачал головой Дамблдор. — На разрушение моральных запретов уходит много времени, а его-то у бедного мальчика и нет. Я же говорил вам о крестраже в Гарри. Он раз за разом будет сталкиваться с Волдемортом. Может быть — будет даже побеждать. Но его противник может себе позволить множество поражений. А для Гарри первая же ошибка — станет последней. Жаль, конечно. И очень плохо, что за все эти годы я так и не смог найти способа безопасно извлечь крестраж из ребенка…*
/*Прим. автора: в словах «то, что Дамблдор не практикует черные искусства — не значит, что он в них не разбирается» ключевым все-таки является «не практикует». Т.е. его представления от темной магии вообще и возможностях сущностей, сравнимых с Вечной леди — несколько теоретические*/
— Но что же нам теперь делать? — грустно спросила Минерва.
— Нам? — вздохнул Дамблдор. — Нам следует попытаться восстановить доверие Гарри. То доверие, которое я сумел завоевать на его первом курсе, и которое, увы, по собственной вине, практически утратил на втором.
— По собственной вине? — удивилась Макгонагалл. — Но Вы же сделали все, что хотел от Вас этот… этот…
— Увы, — покачал головой Дамблдор. — Вот не был бы мне нужен этот идиот Джонсон в департаменте магического правопорядка — давно бы сдал его Гарри и посмотрел, что получится. Должно быть, это было бы что-то интересное…
— Джонсон… Думаете? — ахнула Минерва.
— Не «думаю», — покачал головой Дамблдор. — Знаю. Я совершенно точно знаю, что именно он приказал убить Сириуса Блэка.
— Но зачем? — глаза Макгонагалл приобрели форму идеального круга.
— Решил, придурок, что раз я засадил Блэка — то очень не хочу, чтобы он вышел, — покачал головой Дамблдор. — Сказочный …, — следующее слово директор пробормотал ну очень неразборчиво. — И как его только из больницы выпустили?
— Вы засадили Блэка? — переспросила Макгонагалл.
— Увы, я, — вздохнул директор. — Сама подумай: неужели я, половину долгой жизни проведший в Визенгамоте, не знаю, что нельзя свидетельствовать с чужих слов и почему это запрещено? Неужели я, проведший Орден Феникса через одну из самых тяжелых гражданский войн на территории Британских островов, не знаю, что захваченного предателя необходимо допросить не потому, что сомневаешься в его виновности, а именно потому, что он — захваченный предатель? Да, в конце концов, неужели я, какой-никакой, но все-таки маг, кем-то даже почитаемый за великого, мог не понять, чью кровь мне подсунули, когда я проводил ритуал Доверия?
— Но… зачем? — удивилась Минерва.
— Чтобы Гарри стал символом Света, невинным ребенком, погибшим ради того, чтобы освободить нас от Темного лорда, сакральной жертвой… а не очередным претендентом на этот титул. А останься Сириус на свободе — я в тот момент не видел никакой возможности запретить ему оформить опеку над Гарри… И, сама знаешь репутацию этого Дома — как бы мы не утверждали, что Сириус перешел на правильную сторону, тень его семьи пала бы и на Гарри…
— Но тогда почему Вы назвали Джонсона придурком? — Макгонагалл преодолела момент слабости и сомнений, и теперь готова была лично прибить Блэка… если, разумеется, этого требуют постоянный интересы Дела Света.
— Потому что он придурок и есть, — пожал плечами Дамблдор. — Это ТОГДА не было никакой возможности отказать Сириусу в опеке. А сейчас… «Бедный Сириус, много лет ни за что, по судебной ошибке проведший в Азкабане — эмоционально нестабилен, даже если вообще вменяем. Следует выплатить ему компенсацию от министерства, и направить на обследование, а возможно — и лечение». И лечение это продлилось бы ровно столько, сколько нам нужно и ни минутой меньше. А этот урод… Вот почему я не проследил за доставкой Сириуса в суд? Старый дурак…
— А как же девочки? — встрепенулась Макгонагалл. — Гарри же не только сам погружается в темные, запретные знания Дома Блэк, но и девочек за собой тянет!
— Да, девочек жалко, — кивнул Дамблдор. — Но, после смерти Гарри мы найдем способ отвратить их от Тьмы… вплоть до обливиэйта «чтобы помочь им справиться с горем», а если стерто окажется более чем одно травмирующее воспоминание — так медику и легилементу, проводящему эту операцию, будет виднее. Ну… или найдется способ направить их жажду мести в правильном направлении. План не должен зацикливаться на единственной последовательности, но допускать несколько вариантов решения. Конечно, жаль, что не удалось свести мисс Грейнджер и Рона. Семья Уизли верна делу Света, и Истинно Обретенная — стала бы им хорошей платой за верность… ну и магглорожденная при поддержке большой семьи, к тому же — обретшей серьезное влияние после победы Света, было бы во многом легче. Жаль. Но теперь уже не выйдет. Выходку Рон стереть можно… но он разную фигню творит регулярно. Слишком много пришлось бы стирать. Фактически — вообще убирать воспоминания о нем. Нет, этот вариант мне не нравится. Так что, Минерва, пока наблюдайте за этим трои… И постарайтесь с ними не конфликтовать.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:42 | Сообщение # 54 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Интерлюдия. Младшая сестра
Трикси в образе кошки удобно устроилась в развилке крупного дерева неподалеку от берега Черного озера. Отсюда открывался хороший вид на школьников, выходивших погулять из ворот замка, в то время как саму кошку заметить было достаточно трудно. Кроме того, Трикси, как серьезный боевик, не обошла вниманием такую важную часть магии, как маскирующие чары. Так что и постоянно действующие следящие чары Хогвартса*, и даже специализированные поисковые чары, вроде «Хоменум ревелио» не смогли бы обнаружить в кошке, сидящей на дереве что-то странное. Не говоря уже о том, что ритуалы очищения и отречения от отторгнутой плоти Трикси провела сразу же после побега, сделав бесполезными любые способы поиска по оставшейся в руках ее пленителей крови.
/*Прим. автора: я предполагаю, что Мародерам все-таки слабо было бы создать всеобъемлющую систему слежки «с ноля» и они просто зацепились к уже существующей*/
Школьники покидали пределы замка небольшими кучками, а временами — и парочками. Благо, погода не по-осеннему радовала, и не слишком яркое солнце играло на желтых и красных листьях Запретного леса. Беллатрикс ждала… Ждала — и дождалась.
Гарри Поттер покинул замок, как и ожидалось, в компании тех двух девчонок, которых он на глазах у предателя Снейпа… и, не зная того — беглянки Беллатрикс, превращал в оружие. Живое оружие, недосягаемую мечту многих чистокровных Домов, как Древнейших и Благороднейших, так и не очень.
Дети шли, взявшись за руки, и болтали о всяких пустяках, причем мальчик был посередине, а девочки не проявляли ревности. Конечно, может быть, они еще просто слишком маленькие, и не осознают всех нюансов ситуации… Но что-то подсказывало Трикси, что принять такое объяснение наблюдаемым явлениям будет ошибкой. И что дети совершенно точно знают, что творят. По крайней мере, эпатировать публику у них уже сейчас получается неплохо: взгляды их сопровождают… неоднозначные.
Но самое главное, Трикси отчетливо чувствовала присутствие собственной метки, крохотного и слабенького заклятья, не ощутимого ни для кого, кроме носителей крови Блэков не более, чем в первом поколении. Правда, ходили слухи, что полный ритуал принятия в род, проведенный на алтарном камне Дома, мог дать принятому способность ощущать черные метки*… Но Дом Блэк редко принимал людей со стороны… а возможность Дара Восприятия блэкнота — и вовсе проходила по разряду неподтвержденных слухов. Даже у полукровок Дома и незаконнорожденных детей подобный Дар встречался крайне редко.
/*Прим. автора: в отличие от Dark Mark — Черной Метки Волдеморта, метки Дома Блэк — Black Note, воспринимаются не как зрительный образ, а как некое звучание, нота*/
— Поет! — заявила блондинка, проходя мимо засидки Трикси.
— Точно поет? — усомнился Гарри.
— Зуб даю! — отозвалась блондинка, в чьей внешности Трикси без труда разглядела маркеры Дома Лавгуд.
— Чей? — флегматично поинтересовалась шатенка, производившая впечатление полностью погруженной в свои размышления. Вот ее маркеры Трикси никак не могла разобрать. Но чтобы грязнокровка могла превратиться в Оружие? Шутите! Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда! Наверное, просто за годы пребывания в Каэр Азкабан Трикси подзабыла некоторые малоизвестные маркеры Крови…
— Шестого Уизли! — на реплику Лавгуд двое ее компаньонов зашлись хохотом. Кажется, с этими видными последователями Дамблдора у троицы какие-то разногласия.
— Про что хоть поет? — поинтересовался Гарри.
— Про что-то по ту сторону сна, — отозвалась блондинка, насторожив Трикси. Да нет, не может быть. Точно не может. Чтобы радикально-светлая Лавгуд ощутила присутствие блэкнота… Это уже не шутка. Это какое-то издевательство.
— Послушаем… а потом — уничтожим, — принял решение Поттер. — У меня дар Вечной леди уже не то, чтобы «шевелится», скорее — зудит в ножнах.
Дети прошли мимо, и Трикси прыгнула с такой удобной ветки, чтобы последовать за ними. Но тут случилось что-то странное. Время шло, а Трикси все летела и летела мимо ствола дерева, не в силах пошевельнуть даже усом. Казалось, что окружающий воздух застыл даже киселем, через который медленно-медленно плыла черная кошка с приметной белой прядью над ухом. А потом время вдруг закончилось, и Трикси осознала, что лежит на поляне где-то довольно далеко от того места, где спрыгнула с ветки, и ее прижимает к земле острое лезвие сабли, в которую превращается шатенка.
— Кто ты? — спросил Поттер. — И зачем следишь за нами?
— Гарри, — блондинка обняла парня сзади за плечи и шептала ему на ухо, впрочем, достаточно громко для того, чтобы острый кошачий слух не испытывал затруднений. — Она не может тебе ответить. Она же кошка. Вот была бы змея…
«Еще и змееуст?!» — Трикси была ошеломлена.
— Превращайся, — жестко произнес Поттер. — Но даже не пробуй дергаться. Мы с Гермионой все равно успеем убить тебя.
Гермиона? Прежде, чем идти «на дело», Трикси покрутилась по Хогсмиту, когда туда отпустили школьников, и послушать, о чем они говорят. И имя «поганой грязнокровки, посмевшей учиться лучше, чем наследники Благородных Домов» упоминалось довольно-таки часто. Правда, говорящие такое — старательно оглядывались, как будто опасаясь увидеть кого-то за спиной… И сейчас, глядя на ребенка, угрожающего ей саблей, Трикси не могла сказать, что не понимает этих перестраховщиков. Жажда Крови от парня исходила нешуточная. Но… грязнокровка — и Оружие?! Шаблон Трикси крякнул очередной раз, и с тихим печальным звоном распался на части. Слишком много уждаров он сегодня получил, чтобы имелись шансы сохранить его хотя бы в относительной целости.
Трикси сменила обличье. При этом острие Гермионы уперлось ей в меключичную впадину. И Трикси, прошедшая через множество боев, глядя в глаза мальчишки, отчетливо осознала: «Убьет. И рука не дрогнет».
— Беллатрикс Лестрейндж, — холодно произнес Поттер, при этом его Жажда крови резко, рывком, возросла, отчего у Трикси чуть было не подогнулись колени.
Впрочем, в том, что мальчишка опознал ее — Трикси не увидела ничего удивительного. Листовки с объявлением награды за «опасную террористку ИРА*» кружили даже среди магглов. А уж о ее приметах — и вовсе вещали из каждого утюга.
/*Прим. автора: ИРА — ирландская республиканская армия, террористическая группировка, воюющая за освобождение Северной Ирландии. В нашем мире прекратила вооруженную борьбу в 1997*/
— Зачем ты здесь, Палач Темного лорда? — спросил Гарри. Рука его при этом не дрожала, и сабля в ней продолжала оставаться смертельной угрозой. Не то, чтобы это хоть что-то значило для Трикси. Смерти она не боялась уже очень давно. С тех самых пор, как осознала, что значит для нее брак с Родольфусом Лестрейнджем. Тогда же она прокляла своего дядю, Ориона Блэка, который, собственно и организовал эту свадьбу. Сбежав же из Каэр Азкабан, Трикси была просто счастлива, узнав, что тот не дожил и до 60.
— Хочу увидеть, как ты уничтожишь часть души прежнего Темного лорда… или же не сможешь сделать этого, — ответила Трикси на вопрос Поттера.
— Уничтожу крестраж прежнего Темного лорда, и стану новым? — в свете всего уже известного Трикси, осведомленность мальчишки в столь специфичной области не тянуло даже на легкое удивление.
— …и объявишь о претензиях на этот титул, — поправила мальчика Трикси, выдохнув с облегчением. Все-таки, кое-чего мальчишка не знал. Перспектива, что малыш действительно знает все, что ему нужно — не радовала. Ибо зачем она, Трикси, такому?
— Хорошо, — внезапно кивнул Поттер, и Трикси застыла, скованная мощным петрификусом.
Петрификус? Невербально? Без палочки?! Не будь она уже скована заклятьем, Трикси точно застыла бы в шоке, осознав, что петрификус на нее наложила Гермиона Грейнджер.
Поттер же, между тем, отошел чуть в сторону, но так, чтобы Трикси могла видеть, что он делает, достал из сумки хорошо знакомую чашу, и установил ее на земле. Грейнджер вернула себе облик девочки, и присоединилась к Лавгуд, наблюдающей за действом из-за плеча Оружейника.
Поттер достал откуда-то кинжал с черным лезвием, от ощущения Силы которого Трикси задрожала, несмотря даже на петрификус — так ей стало холодно.
— Тебе, Вечная! — возгласил Поттер и слегка царапнул чашу кончиком кинжала.
Этого оказалось достаточно. Чаша осыпалась серым прахом. Прикрепленный к ней осколок души рухнул в Серые пределы. Блэкнот, ранее неумолчно звучавший в сознании Трикси — замолчал…
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:42 | Сообщение # 55 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 49. Обретение палача
Глаза Беллатрикс на мгновение вспыхнули… восхищением? Кажется, зрелище жертвоприношения филактерия пришлось ей по вкусу. Но все равно странно… Именно Беллатрикс Лестрейндж всегда была верной, даже фанатичной последовательницей Темного лорда, бестрепетно пытавшей и убивавшей не только по его указке, но и вообще любого, в ком заподозрит хотя бы недостаточно восхищающихся ее лидером. Почему же теперь та, что в прошлой жизни убила и Сириуса, и… и меня — предала Темного лорда? Что изменилось? Или дело в том, что она не была освобождена из Азкабана Волдемортом, а каким-то образом освободилась сама? Но не значит ли это, что она и в этой и в прошлой моей жизни могла точно также покинуть тюрьму, но раньше не делала этого по каким-то своим соображениям?
— Почему ты ушла из Азкабана? — задал я тревожащий меня вопрос… а точнее — вопрос, который может прояснить решение проблемы, действительно меня беспокоящей.
— Сириус был моим врагом, — произнесла Беллатрикс. — Но он был и моим братом. Если бы мы сошлись в бою — я убила бы его. Но, раз уж его убил кто-то другой — я обязана мстить.
— Его точно «убили»? — уточнил я. — По официальной версии… — я даже не стал договаривать, отчетливо сознавая, что «официальная версия» — в лучшем случае, чушь.
— Точно, — кивнула Беллатрикс. — Авроры, охраняющие тех, кого осудили на пожизненное — похвастались… точнее — нам объяснили, что «даже если какому-нибудь ублюдку вздумается пересматривать решения Министерства и Визенгамота, до свободы все вы всё равно не доживете…
Мир окрашивался красным. Как ни странно, но ощущение холодного спокойствия Гермионы в руке, осознание того, что я — «вооружен и очень опасен» позволило не сорваться в уничтожающий боевой транс.
— Значит… «пересматривать решения Министерства и Визенгамота»… — прошипел я, чудом не сорвавшись на серпентарго. — Что ты хочешь от меня, Беллатрикс Лестрейндж, в девичестве Блэк? — что-то подсказало мне, что использовать правильное обращение: «миссис Родольфус Лестрейндж» — будет плохой идеей.
— Глава Дома Блэк, Древнейшего и Благороднейшего, — Беллатрикс опустилась на колени, чего, насколько я знаю, она не делала даже перед Темным лордом*, — я прошу вернуть меня в Дом.
/*Прим. автора: даже если в каноне это не так — текст сильно АУ-шный и ООС-ный, и автору хочется, чтобы так было*/
Я задумался. Возвращение в Дом… то есть — разрыв договора с Домом Лестрейндж… К тому же, Беллатрикс придется подчиниться главе Дома, то есть — мне. Конечно, подчинение это не абсолютно — вспомнить только сестру Беллатрикс, Андромеду, но существенно лучше, чем есть сейчас: враг потеряет сильную фигуру, а я — получу, пусть даже применять ее против убийцы родителей и будет несколько опрометчиво… Но даже и так, уроки леди Аметист наглядно показали мне, что есть множество вещей, которыми я не хочу заниматься сам, и еще меньше хочу вешать эту грязь на девочек. А во врагах у меня не только Темный лорд, но и Светлые силы, с их манией всеобщей позитивной реморализации, выражающейся в уничтожении всех, кто не укладывается в рамки «хорошего по их представлениям». А уж против Дамблдора-то Беллатрикс выступит, не испытывая внутренних противоречий.
— Почему ты хочешь развода? — решился уточнить я, не столько у Беллатрикс, сколько у течений варпа. И, положив руку на волну черных волос, немедленно получил ответ.
Договор, скрепленный браком, продвигал отец Сириуса, Орион Блэк. Что должен был получить от этого договора Дом Блэк — Беллатрикс так и не узнала, но, полагаю, либо политическую поддержку в каком-то из проектов Ориона, возможно — провалившемся, либо знания или артефакты, которые до сих пор пылятся в доме на Гриммо… либо же просто Орион действовал в соответствии со своими евгеническими представлениями о правильном. В любом случае, договор был составлен и заключен в самой, что ни на есть архаически-патриархальной традиции, отдавая жену буквально в собственность мужу. Как выяснилось вскоре после свадьбы, это было не слишком хорошим ходом. Если Темный лорд, в своих поисках бессмертия, проводил ритуалы над собой, то его верный последователь Родольфус предпочитал более… безопасные способы поисков, предоставляя право участия в найденных либо же разработанных им ритуалах жене. Разумеется, столь «разумный и осторожный» исследователь не мог не воспользоваться властью, предоставленному ему брачными клятвами: а именно, он запретил жене разглашать ход и результаты исследований кому бы то ни было. А суть и сущность проводимых над Беллой ритуалов была такова, что позже, когда Темный лорд постепенно начал сходить с ума под действием множественного ритуала Вечной ночи, и начал общаться со своими последователями при помощи живительных круциатисов, Беллатрикс буквально испытывала оргазм за оргазмом, наблюдая, как муженек корчится под ударами заклятья боли. Сама же Беллатрикс переносила боль на удивление равнодушно, что и не удивительно после поисков бессмертия. В сущности, именно это, а отнюдь не неправильно исполненное заклятье, и помешало мне запытать Беллу тогда, в Министерстве.
— Я, Анрио, глава дома Блэк, — клинок Гермионы лег на плечо склонившейся Беллатрикс, — признаю, что договор не был должным образом соблюден Домом Лестрейндж. Родольфус Лестрейндж нарушил обязательства беречь свою жену, не дал жизнь ребенку… а потому — клятвы брачные — мертвы и разорваны. Договор — аннулирован. Я, как глава Дома, возвращаю Беллатрикс в Дом Блэк. Я объявляю канли. Отныне Дом Лестрейндж — враждебен древнейшему и благороднейшему Дому Блэк. Не может быть мира между нами. И да будет так.
— Глава? — в темных глазах Беллатрикс плескалась радость и стыло неверие. Объявленная кровная месть означала, что, стоит Родольфусу покинуть Азкабан — как их встреча с Беллой и «воспоминания о днях минувших» — станут неизбежны.
Девочкам не пришлось объяснять, почему я объявил войну: пение разноцветных ветров варпа они слышали ничуть не хуже меня. Но вот кое-что пояснить, пожалуй, стоит:
— Беллатрикс Лестрейндж, — мерно начал произносить я. — Чистокровная волшебница. Профессионал в боевой магии, что уступает в мастерстве разве что самому Тёмному Лорду. Склонна к безумию, очень жестока и коварна, великолепный тактик и стратег*, — Белла склонила голову, признавая правильность характеристики. — Твоя сила и твоя гордость нужны Дому Блэк.
/*Прим. автора: характеристика Трикси — цельнотянутая с Поттервики: https://clck.ru/FStdr */
Признаться, я ожидал, что на этом Беллатрикс поднимется на ноги, принимая на себя права и обязанности рядового члена Дома, но вместо этого она заговорила, не вставая с колен.
— Я, Беллатрикс Блэк, возвращаясь под сень Древнейшего и Благороднейшего Дома, присягаю и клянусь в верности Дому и его главе. Да будет так.
Может, эти слова и не были правильным ритуалом Непреложного обета, но варп всколыхнулся, показывая, что слова эти произнесены со всей искренностью, и обрели Силу.
И превратившаяся из сабли в девочку Гермиона, и подшагнувшая Луна ответили в один голос:
— Услышано и засвидетельствовано!
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:43 | Сообщение # 56 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 50. Кошкин дом
Наше возвращение в Хогвартс с черной кошкой на руках почему-то вызвало странный ажиотаж. Первым нас встретил преподаватель ЗоТИ Ремус Люпин.
— Мисс Грейнджер, — строго спросил он, — Что это у Вас?
— Кошка, — спокойно ответила Гермиона. — Ученикам разрешается приносить в школу кошек.
— И откуда Вы ее взяли? — Люпин, похоже, решил пропустить момент, что «питомца следует брать с собой с самого начала», как бесперспективный. Даже в письме сказано «можете привезти», но сроки не оговариваются.
— Встретила на прогулке, — ответила чистую правду Гермиона. — Она показалась мне такой несчастной, и я решила взять ее себе.
Не вступая в дальнейшие прения, Люпин взмахнул палочкой, формируя чары выявления анимагов… По глазам резанула знакомая уже по прошлой жизни сине-голубая вспышка… Н-да… Вот так и выясняешь разницу между крысой-самоучкой и профессиональной ведьмой, одной из лучших в команде Темного лорда. Впрочем, когда мы еще обсуждали, где будет жить Трикси, она объяснила нам, что чары выявления анимагов известны вот уже более пятисот лет… и способы противодействия им — если и меньше, то не намного. Так что выявить анимага в Трикси, конечно, можно… но для этого нужен серьезный ритуал, с дорогими расходниками, суровыми требованиями по времени и условиям проведения, а также силе, и знаниям проводящего ритуал мага. В общем, на коленке в полевых условиях такое не соорудишь. Собственно, сложность выявления анимагов, а отнюдь не какие-то трудности с освоением и являются основой того, что анимагов так мало: сведения о том, как научиться анимагии старательно прячут. И не будь один из Мародеров Блэком, имеющим доступ к библиотеке и знаниям Дома — шиш бы «трем лучшим друзьям», а не анимагия. В библиотеке Хогвартса, даже в запретной ее части, ничего подобного нет. А на тех, кто хочет научиться анимагии «официальным образом» налагают до нелепого жесткие ограничения. Так что та же Макгонагалл в своей кошачьей форме только и может, что шпионить за магглами, да мышей гонять в свое удовольствие. Каждому сколько-нибудь серьезному волшебнику, за которым она могла бы захотеть проследить — известно описание ее кошачьего облика. Да и аурная метка, выставляемая в процессе официального обучения — скрытности отнюдь не способствует.
Признаться, когда я услышал все это — мне стало любопытно, где и как научилась анимагии Рита Скитер. Впрочем, учитывая ее родовое имя*, у нее тоже вполне может быть доступ к неким семейным секретам. Прочим же приходится довольствоваться обрывками общедоступных знаний, из которых и формируется образ анимага, легко выявляемого простейшим заклинанием…
/*Прим. автора: Skeeter — москит*/
После очевидной неудачи, Ремус Люпин еще долго махал палочкой, пытаясь выявить одержимость темными сущностями, подчинение заклятьями, зельями, ритуалами… Разумеется, он не нашел ничего. Впрочем, подозреваю, что по окончании Хогвартса Люпин больше ни у кого ничему не учился. Так что его уровень достаточен, чтобы обучать школьников элементарным навыкам обращения с мелкой нечистью и нежитью, но вот для чего-то более серьезного… Недаром леди Аметист показывала мне несколько вариантов будущего, в которых он не мог защитить ни себя, ни Нимфадору… Кстати, если это предсказание начнет подтверждаться (а оно уже начинает) — имеет смысл пообщаться с девочками на тему «как бы отвратить младшую Тонкс от влюбленности в оборотня». Все-таки, хоть бабушка Вальпурга и отговорила меня от идеи вернуть Нимфадору и ее мать в Дом — но по крови они — Блэки, и я в определённой мере чувствую ответственность за них.
Как Люпин не старался найти основания для того, чтобы не пустить в Хогвартс «дикую тварь из дикого леса» — это у него не удалось. Так что в гостиную Гриффиндора Гермиона вошла, держа кошку на руках и почесывая ее за ухом. Трикси расслабилась и громко мурчала. Уж не знаю — из соображений конспирации, или ей действительно нравилось? А может — и то и другое?
Когда мы вошли в школу, девочкам пришлось сделать шаг вперед, и я шел сзади. При этом мой взгляд почти непроизвольно опустился… ну, туда, где спина — уже даже не совсем спина. Как объяснял Мастер, когда мы с ним остались наедине в то время, как девочек забрала Аметист, для парня в общей сумме под двадцать реакция — более чем нормальная. Но меня все равно смущает то, что я не могу оторвать взгляд, и так хочу прикоснуться… но и боюсь. Боюсь и реакции девочек, и чего-то более… неясного и глубоко личного. Что-то изменится, если я дам волю своим желаниям. А тут еще начались сны. Ну… те самые сны. В прошлой жизни они мне тоже снились, но не отчетливо и без каких бы то ни было подробностей. И даже когда я уже встречался с Джинни — она никогда не была героиней этих снов. Сейчас же, стоило закончиться тренировке, и, вместо полного беспамятства, как бывало раньше, я видел девочек… своих девочек. Луну и Гермиону. Но… Как я смею видеть их… так вот?! А ведь во сне я не только смотрю… Я еще и прикасаюсь… Как же все это смущает… Но я ни за что не хотел бы отказаться от этих снов.
— Ой, кто это?! — заинтересовалась Лаванда.
В принципе, разнообразные питомцы обитали в любом из общежитий всех четырех Домов во множестве, и не вызывали ажиотажа. Но… Гермиона? Предыдущие два года она проявляла очень мало симпатий к «братьям нашим меньшим», и ссорилась с Роном из-за его крысы, которая оказалась совсем не крысой. Так что известие, что «Грейнджер притащила кошку» — облетело Хогвартс прежде, чем мы добрались от входа в школу до портрета Полной дамы. И в гостиной нас уже ожидал самоназначенный комитет по встрече.
— Это? — улыбнулась Гермиона. — Это — Трикси. Ну, я ее так назвала.
— А почему? — ахнула Кэти Белл во втором ряду встречающих. Первые, то есть — сестры Патил, Браун и Анжелина Джонсон были поглощены процессом тисканья кошки. Трикси стоически все это переносила.
— Вот, смотрите, — Гермиона достала листовку «Разыскивается живой или мертвой», и показала всем присутствующим. — Разве не похожа? Даже белое пятнышко как раз там, где у Лестрейндж… — что стоило Трикси не дернуться в этот момент — я не знаю. Но она справилась.
— Пхе, — скривилась Джонсон. — Зачем обижаешь такую славную кошечку? Ведь Беллатрикс Лестрейндж — ужасная темная ведьма!
— А что страшного? — влез в беседу я. — Ну ведьма. Ну темная. Белые… то есть те, которые по-настоящему белые — страшнее.
— Это с чего это? — троица охотниц Гриффиндора, известная своим радикально-светлым мировоззрением, заметным даже на общем фоне Дома Гриффиндора развернулись ко мне.
— Знаете, что нужно, чтобы быть белым? — спросил я у охотниц.
— Умение сочувствовать… вроде, — припомнили охотницы.
— Вот именно. Эмпатия. Умение ощущать чужую боль, как свою, — кивнул я. — И попробуйте представить, что чувствует такой вот белый, попав, скажем, в Святого Мунго? Я уж молчу про поле битвы. Все время ощущать чужую боль… а боли так хочется избежать… Вот и получается, что, в отличие от темных, рвущихся к постижимым и временами — достижимым целям, вроде власти, богатства, бессмертия, светлые — стремятся создать идеальный мир без боли, вернуться в Эдемский сад. Вот только такие попытки, если они особенно удачны, встречают опровержение со стороны ангела с мечом огненным…
Я собрался уже было продолжать проповедь, когда Полная дама отодвинулась, и в гостиную Гриффиндора вошла МагКошка, чего не случалось с момента моего поступления в эту школу.
— Мисс Грейнджер, — твердо сказала декан, — я хотела бы удостовериться…
— Это — не миссис Лейстрендж, — ответила Гермиона. И, в сущности, правду сказала: после возвращения в Дом Трикси никакая не Лестрейндж, а вовсе даже Блэк. — Клянусь в этом своей магией. Люмос. Нокс!
Вспыхнувший и погасший шарик света удостоверили, что магию Гермиона отнюдь не потеряла. А уж какие выводы сделают те, кто слышали клятву девочки — уже как-то и не наше дело.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
| Selena_Muun | Дата: Вторник, 11.06.2019, 13:43 | Сообщение # 57 |
|
Группа: Администраторы
Сообщений: 1692
Награды: 0
Репутация: 0
Статус: Offline
| Глава 51. За гранью
Во сне я стоял на широкой равнине. Сабля и кистень в моих руках неторопливо покачивались, контролируя окружающее, в готовности немедленно нанести удар любой угрозе. Позади меня, насколько хватало взгляда, простиралась цветущая равнина. Весенняя степь, покрытая ковром изумрудно-зеленой травы, расцвеченным пестрыми узорами цветов. Впереди же, за текущей под обрывом медленной равнинной рекой, простиралась настоящая зона бедствия. Серый пепел простирался, насколько только хватало взгляда, и волнами пробегали непонятные искажения.
— Ведьмина плешь! — ахнула у меня за спиной Трикси.
— Ага, — согласился я.
— Но… такая огромная! Ни разу даже не слышала о таком чудовище, — я не стал оглядываться, но закинутая на плечо Луна транслировала мне картину того, как бесстрашная Трикси отступила на шаг назад.
— Карантинный феномен, — пояснил я, любуясь переливами истонченной присутствием потусторонней твари преграды, отделяющий мир живых от Эмпириев.
— Это как? — удивилась Трикси.
— В нашем мире таких не встречается, — начал я воспроизводить лекцию, услышанную от леди Аметист. — Но тут варп слишком близок к поверхности. Так что властям приходится держать на службе целые отряды черных магов — чистильщиков. А когда они не справляются, приходится принимать решение, что попытки справиться с тварью из-за Грани обойдутся слишком дорого. Тогда объявляют Карантин. Доступ к твари запрещают, чтобы не подкармливать ее. Вот это и называют Карантинный феномен.
— Ох, распронихрена ж себе, — высказалась Трикси. — И мы должны вот это — пересечь?
— Ага, — кивнул я. — Тренировка такая. Проблема тут даже не в том, чтобы пройти: даст Логрус, минуем без проблем. Главное — провести тебя. Ты все еще не хочешь превратиться в кошку? Так будет проще.
Я улыбнулся, вспоминая Изменчивый путь. Формально считается, что Огненный путь, воплощение Порядка присутствует в реальности не только в двух экземплярах, но еще и нескольких десятках отражений, так или иначе являющихся его истинными копиями. А вот воплощение Хаоса, Логрус, Изменчивый путь — единичен… На самом же Логрус присутствует в отражении глаз любого, кто проходил его. Так что, чтобы ступить на Изменчивый путь — нет необходимости совершать опасное путешествие ко Дворам Хаоса и договариваться тем или иным способом с теми, кто там обитает. Достаточно поймать взгляд одного из адептов Хаоса… и вот уже Черная дорога разворачивается под ногами как так и надо. С молниями Логруса и прочими появлениями вещей из ниоткуда и исчезновениями в никуда — пока было хуже, но мы с девочками работаем над этим.
Трикси недоверчиво и с опаской посмотрела на вырастающую у меня под ногами черную, поблескивающую металлом, траву, а стремительно темнеющие небеса, в которых появилась пока еще бледная и призрачная, но, несомненно — полная Луна, наливающаяся из бледно-белого торжествующим золотом.
Я убрал Гермиону в ножны, а Луну прикрепил к специальному креплению на поясе, и оглянулся на Трикси.
— Превратишься? Так будет легче нам всем.
— Если можно… — Трикси запнулась и задумалась. — Да. Я хотела бы попробовать пройти как человек. Если, разумеется, это не слишком помешает главе Дома.
— Не слишком, — вздохнул я. — Хотя упражнение и будет усложнено. Впрочем, думаю, леди Аметист на это и рассчитывала. Идем. Постарайся идти если не «след в след, то, хотя бы не слишком отклоняясь от моего пути.
— Хорошо, — кивнула Трикси.
И я шагнул вперед. Черная дорога вытянулась вперед, указывая мне направление, и я зашагал по ней. Дойдя до воды, я спокойно пошлепал вперед, спиной ощущая недоверчивый взгляд Трикси. Но вера нововозвращенной Блэк в главу Дома была тверда, и она последовала за мной. Мутная вода обтекала нас со всех сторон, но при этом — не мешала дышать. И мы с Трикси шагали по плотному песчаному дну так, как будто нас окружала не вода, но воздух. Черная дорога поддерживала мою жизнь, а я удерживал на Дороге Трикси. Это было нелегко. Потоки варпа, между которыми я скользил, не обрушивая на себя их мощи, пытались забрать себе жизни той, что я вел по Дороге. Темные тени плясали между восставшими из небытия железными деревьями странной для не покидавшего плотной реальности человека формой. Перспектива в поле зрения искажалась, и представлялась злой насмешкой над постулатами Эвклида. Причинность танцевала вальс со всеми законами сохранения по очереди.
Когда мы вышли из воды на другой стороне, Ведьмина плешь бросилась на нас, пытаясь впитать и поглотить огонек наших жизней, впитать его и вплести в собственное потустороннее существование. Но Черная дорога несла нас, как будто мы продолжали идти по дну реки. Текучая вода намертво отрезала нас от смертоносного порождения Того-что-За-Гранью нерушимой верой множества людей в то, что «нежити не пройти через текучую воду». Триски источала любопытство, но молчала, опасаясь нарушить мою концентрацию.
— Можешь спрашивать, — бросил я ей. — Само твое присутствие отвлекает больше, чем любой разговор.
— Где мы? — обдумав ситуацию, Трикси задала наиболее волновавший ее вопрос.
— На полигоне, — отозвался я. — А вот «где находится полигон» — я не отвечу. Просто не знаю. Наиболее вероятный ответ — «в воображении леди Аметист». Но вполне возможно, что она действительно забросила нас в иной мир. Или же создала копию какого-то участка этого мира в своем домене. Я иногда ломаю голову над этой загадкой. Интересная философская абстракция, в достаточной степени не имеющая реального применения, чтобы о ней было приятно поразмышлять на досуге.
Луна перехватила чересчур агрессивный поток варпа, позволяя Гермионе провести Трикси между тусклыми огоньками. Летучие мыши плясали между тенями деревьев, которых нет здесь, и никогда не будет… или же только «не было»? Призрачная кошка вытянулась в хищном прыжке, и полет одной из летучих мышей закончился в ее пасти. Мы шагали между призрачными ратями рогатых всадников на пегих конях, и они не видели нас, хотя и встревоженно оглядывались, когда их коней задевала Трикси. Призрачные кошки появлялись и исчезали. Они-то точно видели и меня с девочками и Трикси, но не стремились напасть. Может быть — потому, что видели Знак Внимания леди Аметист… а может — просто чувствуя некое родство с нами. В общем, все шло, как и должно было идти.
На другой стороне Ведьмина плешь упиралась в горное ущелье. На скалы потусторонний феномен не поднимался — там нечего было поглощать. Только голый камень. А вот стена, перекрывавшая ущелье… Она сдерживала Плешь… весьма и весьма условно. А точнее — пока сдерживала. Но по стене уже разбегались трещины, а значит — выдержит она очень и очень недолго.
У меня возникла идея. Лезвием Гермионы я порезал себе руку, и, напевая под нос литанию, которой нас научила леди Аметист, пошел по кругу. Конечно, полноценный Черный круг я образовать не сумею. Для этого нужна хотя бы одна жертва, а лучше — полноценное оружейное проклятье, жертв на пять-семь. Но вот на какое-то время Дорогу я тут зафиксирую. Хаос столкнется с нежитью и какое-то время оба будут эффективно нейтрализованы. Когда же круг был закончен, прилетевшее от Гермионы «эпиксеи» закрыло рану. Нежить, чуяла живую кровь и волновалась за пределами Дороги, но бросаться не торопилась. Пространство текло водой, и по-прежнему защищало нас.
Трикси смотрела на мои манипуляции с недоумением, но вопросов, несмотря на мое разрешение — не задавала. Признаться, я порадовался этому. В отличие от «простого» путешествия по Черной дороге, построение Круга, пусть даже и неполноценного, требовало концентрации, и изрядного количества силы, даже учитывая, что последней со мной делились девочки.
С Плеши мы выбрались еще часа через два, перейдя реку, хоть и меньшую, чем та, с которой начиналось наше путешествие, но все равно непреодолимую для потустороннего феномена.
Когда лагерь был установлен, Трикси улеглась и закрыла глаза. В чем-то ситуация иронично повторяла случай с Люпином. Взрослая делала вид, что спит, а мы — делали вид, что верим.
— Как вам младшая сестренка? — спросил я девочек, принявших человеческий облик еще на этапе разбития лагеря.
Гермиона дернулась, но быстро сообразила, что, говоря «младшая», я имею в виду не возраст, а иерархию Дома. Луна же, наш штатный эмпат, безмятежно улыбнулась.
— Мозгошмыги у нее — бронированы, вооружены и особо опасны, — так же тихо, но так, чтобы не остаться не услышанной «спящей» ответила мне Луна. — Такое впечатление, что окклюментные щиты она держит затем, чтобы они наружу не выбрались.
От лежащей у костра Трикси полыхнуло довольством, заметным даже мне, несмотря на то, что сенсорику я развиваю по остаточному принципу, больше надеясь в этом хитром деле на девочек. Кажется, Беллатрикс понравилась такая оценка ее мыслительной деятельности.
— Мне нравится, — решительно сделала вывод Гермиона.
Я переглянулся с девочками, и мы закрыли глаза, чтобы через некоторое время проснуться в Хогвартсе.
©И тогда вам не раз захочется, когда окружающий мир загонит вас в очередной тупик, поднять глаза к пустому небу и прошептать: «Арн ил Аарн»... ©
|
| |
| |
